Новации и публицистика на фестивале «Гластонбери»

На ферме Майкла Ивиса в графстве Сомерсет завершился фестиваль современного исполнительского искусства «Гластонбери» — таково полное название главного смотра «живой» поп-музыки в Старом Свете. 88-летний Майкл Ивис впервые за 54 года существования фестиваля выступил на сцене как артист. Сидя в инвалидном кресле, он исполнил короткий сет из песен Элвиса Пресли и Фрэнка Синатры. Об остальных участниках нынешнего фестиваля рассказывает Игорь Гаврилов.

Еще одним участником «Гластонбери», который не мог самостоятельно передвигаться, но сорвал долгие аплодисменты, был актер Майкл Дж. Фокс, страдающий болезнью Паркинсона. Он появился на сцене во время выступления группы Coldplay с электрогитарой, на которой сыграл в двух песнях. Как сообщил зрителям фронтмен Крис Мартин, группы не было бы, если бы он и его товарищи не посмотрели когда-то фильм «Назад в будущее» и не увидели бы, как Майкл Дж. Фокс в роли Марти Макфлая играет гитарное соло в песне Чака Берри «Johnny B. Goode».

С упоминаниями в прессе и в соцсетях по итогам Glastonbury с Фоксом и Coldplay может соперничать только один человек, и это тоже не музыкант. Марина Абрамович представила на главной сцене фестиваля «Пирамида» перформанс «Семь минут коллективной тишины». Перед публикой она появилась в белом платье в виде знака «пацифик», которое создал Риккардо Тиши. Художница призвала зрителей «почувствовать позитивную энергию всей Вселенной». У организаторов фестиваля не было уверенности, что тишина будет абсолютной, все же на поле находилось 200 тыс. человек. Но в итоге самым громким звуком в эти семь минут был ветер.

Абстрактный хиппистский посыл «абсолютного мира», содержавшийся в перформансе, контрастировал с прочими сигналами из жестокой реальности, от которой на Glastonbury было не спрятаться.

Во время выступления группы Idles публике была показана работа еще одного современного художника — Бэнкси. На этот раз это был движущийся объект, а именно — надувная лодка с манекенами-«беженцами», которая передвигалась над головами зрителей. Лодка символизировала волну мигрантов, которая захлестнула мир из-за новых войн, а также намекала на решение британского парламента, инспирированное кабинетом Риши Сунака, о выдворении руандийских беженцев.

Портрет Риши Сунака с длинным, как у Пиноккио, носом появился на экране во время выступления Нормана Кука (он же — Fatboy Slim), и премьер-министр не был единственным политическим лидером, о котором говорили на фестивале. «Секретный гость» выступления группы Bombay Bicycle Club Деймон Албарн (Blur, Gorillaz) остановил ее концерт, чтобы сказать публике о важности голосования на всеобщих выборах 4 июля и среди прочего заявил: «Может быть, пришло время нам прекратить ставить восьмидесятилетних людей управлять миром?» А граффити у «Другой сцены» гласило: «В произвольном порядке: свободу Палестине, к черту тори, даешь лейбористов». Кажется, на фестивале вообще не осталось тех, кто думает, что музыка — вне политики.

Противоположным по отношению к политике содержательным полюсом Glastonbury было упоение присутствием множества знаменитостей и непрерывное пиршество самолюбования в соцсетях.

Складывалось впечатление, что фото Тома Круза, Саймона Пегга и Джиллиан Андерсон, вместе слушающих Coldplay, комментировали чаще, чем самих Coldplay, а парочка Аня Тейлор-Джой и Кара Делевинь на The Last Dinner Party интересовала людей больше, чем сам девичий квинтет.

Упомянутые The Last Dinner Party все же получили заслуженные восторги как на поле, так и в прессе. Изобретательный барокко-поп группы, харизма ее лидера Эбигейл Моррис, буйство ампирных нарядов, по словам обозревателей The Guardian, стали яркой альтернативой поп-звездам с имиджем легкодоступных девушек и уныло-прозаичным альт-рок-группам с «одинаково великими» песнями. Без призывов к политической активности госпожа Моррис тоже не обошлась.

На сцене «Пирамида» впервые в истории фестиваля выступила группа, представляющая завладевшую миром корейскую субкультуру K-pop.

Это были Seventeen. Гораздо менее обсуждаемый, но не менее яркий дебют фестиваля — индонезийская группа Voice of Baceprot. Это три девушки в хиджабах, исполняющие хеви-метал уже десять лет,— они начали играть еще в старших классах школы. Вряд ли они когда-нибудь сравнятся по популярности с такими звездами, как Дуа Липа, но факт соседства с ней в афише перевернет их жизнь и даст дополнительный толчок карьере.

Из громких возвращений стоит отметить сет Пола Хитона, который исполнил свои песни из репертуара давно забытых групп The Beautiful South и The Housemartins. Для блока песен The Housemartins пригласили Нормана Кука, диджея-миллионера, который в прошлый раз выходил на сцену с бас-гитарой еще в прошлом веке. Не слишком большим энтузиазмом публики сопровождалось выступление Синди Лаупер на главной сцене фестиваля. Риск 71-летней поп-звезды не оправдался, многие зрители ушли с середины шоу. Появление канадской звезды кантри Шанайи Твейн вызвало больше эмоций. Фанаты заранее обзавелись ковбойскими шляпами и масками с лицом певицы. Вряд ли слово «легенда» применимо к ней в той же степени, в какой его произносили когда-то в отношении таких хедлайнеров Glastonbury, как Джеймс Браун или The Who. Но та эпоха ушла, а в нынешней люди подпевают «Man! I Feel Like A Woman!» и наслаждаются именно этим моментом.