Директор MBA, Executive MBA и магистерских программ Булат Нуреев — в программе «Цели и средства»

Флагманской программе ЕМВА Сколково исполняется 15 лет. Как она меняет бизнес-среду в новых реалиях? Что дает топ-менеджерам? И кому может быть полезна в первую очередь? Эти и другие вопросы Дарья Надина обсудила с директором MBA, Executive MBA и магистерских программ Булатом Нуреевым.

— Что из себя представляет программа сейчас и как трансформировалась за эти годы?

— Одно из главных свойств хорошего бизнес-образования — это релевантность тому, что происходит за окном. Раньше у нас были программы, скажем так, скорее догоняющие, был разрыв между нами и глобальным миром. Сейчас у нас есть ощущение, что это разрыв, с одной стороны, ликвидирован, и средний российский управленец вполне соответствует западному, а, с другой стороны, в последние два года он стал еще и более конкурентоспособен. Например, никто так быстро, как мы, не умел перестраивать цепочки поставок в мире за последние лет 50. Поэтому мы ищем какие-то свои специфические фокусы.

— А кто ваши слушатели сегодня?

— Это собственники либо топ-менеджмент российских компаний, те, кто отвечает за критические функции. Что для нас важно — это люди, которые в какой-то момент, скажем прямо, уперлись в свой потолок. Здесь речь может идти как о личном кризисе, так и о кризисе в бизнесе. Последние года два мы часто сталкиваемся с вопросом: а чего мне дальше хотеть с точки зрения развития? Потому что бизнес растет очень резко и масштабно, и человек не успевает за ростом своей компании.

— Насколько я понимаю, обучение происходит в формате коммуникации не только с преподавателями. Топ-менеджеры, представители разных стран активно общаются и между собой. Насколько важной частью программы является нетворкинг?

— Друг от друга они узнают больше, чем от профессора, и зачастую роль школы — это создать условия, чтобы люди делились тем опытом, который у них есть, привнести академические знания и организовать общение между людьми. Это то, что вы называете нетворкингом, я же предпочитаю использовать словосочетание «социальный капитал», но это очень важно, люди за этим идут. У этого нетворкинга есть несколько функций.

Во-первых, традиционно Россия — это страна с достаточно низким уровнем доверия друг к другу, а для бизнеса доверие принципиально важно. Когда мы выпускаем людей, которые полтора года проходили плечом к плечу такую сложную программу и знают, что у всех, кто учился до них и будет учиться после них, будет похожий опыт, то уровень доверия друг к другу, конечно, растет радикально. Во-вторых, очень важно видеть других людей, которые занимаются тем же, что и ты. Потому что лидер по большому счету действует в одиночестве. И когда он разговаривает с такими же людьми, которые решают задачи такой же сложности и при этом никак от него не зависят, то он гораздо более открыт, легче учится и делится своим опытом. В-третьих, наши студенты занимаются крупными, серьезными проектами, поэтому возможность встретиться с такими же, как они, в классе и эмоционально почувствовать близость с ними тоже играет важную роль.

— А сколько у вас выпускников было за эти 15 лет? Все эти предприниматели, топ-менеджеры наверняка должны были оказать какое-то влияние на бизнес-среду и в Москве, и в России в целом. Вы фиксируете нечто подобное?

— Сейчас у нас около 1,5 тыс. выпускников этого типа программ. Мы недавно посчитали, что наши выпускники дают работу или управляют примерно 76 тыс. людей. Это хороший мультипликатор текущего бизнеса.