Ректор ВГУ останется под стражей до октября

Ленинский райсуд Воронежа продлил на два месяца срок содержания под стражей 53-летнего ректора Воронежского госуниверситета (ВГУ) Дмитрия Ендовицкого, обвиняемого в даче взятки. Следствие объяснило, что за это время нужно провести допросы свидетелей. Защита просила о домашнем аресте и указала на ошибки в материалах следствия, которые могут повлечь за собой признание ходатайства о продлении ареста незаконным. Господин Ендовицкий подтвердил в суде, что не признает обвинения и что ему нечего добавить по существу дела.

Рассмотрение ходатайства воронежского управления Следственного комитета России по продлению до 14 октября срока содержания под стражей Дмитрия Ендовицкого началось почти без задержки, хотя на заседание пришло более 20 человек, создавших затор на входе в здание суда. Самого обвиняемого доставили в суд в сопровождении конвоя. Перед заседанием он сказал журналистам, что настрой у него положительный. «Волнуюсь за Курск, за ситуацию на линии боевого соприкосновения. В остальном все хорошо»,— добавил ректор.

Под стражей глава ВГУ находится с середины июня. Тогда в отношении него было возбуждено уголовное дело о даче взятки (ч. 4 ст. 291 УК РФ, до 12 лет лишения свободы). По версии следствия, в начале 2022 года он передал 600 тыс. руб. председателю диссертационного совета Воронежского государственного технического университета (ВГТУ) Наталье Сироткиной за получение степени доктора наук его супругой Еленой Ендовицкой. По делу проходит 76-летний профессор ВГУ Юрий Трещевский, которого обвиняют в посредничестве в передаче взятки (ч. 3 ст. 291.1 УК РФ, до десяти лет лишения свободы). Он находится под домашним арестом. Меру пресечения ему продлили перед заседанием по делу господина Ендовицкого.

Первой на заседании выступила следователь Валентина Брежнева. Она пояснила, что продлить арест Дмитрию Ендовицкому нужно в связи с производством следственных действий. Следствие намерено допросить свидетелей и провести оперативно-розыскные мероприятия. По словам госпожи Брежневой, основания для заключения обвиняемого не отпали: будучи ректором и депутатом областной думы, он якобы может воспользоваться своим авторитетом, «авторитарностью» и связями, чтобы повлиять на расследование. Защитник господина Ендовицкого Глеб Кобзев поинтересовался у следователя, проводились ли за предыдущие два месяца какие-либо следственные действия с его доверителем. Валентина Брежнева ответила, что, так как обвиняемый отказался от дачи показаний, повторный допрос не проводился.

Адвокат также обратил внимание следователя на ошибку в ходатайстве о продлении меры пресечения. В документе указано, что Дмитрию Ендовицкому вменяется пятая часть статьи Уголовного кодекса РФ о даче взятки. Госпожа Брежнева заявила, что к этому стоит относиться как к опечатке. Господин Кобзев попросил привести доказательства возможного влияния его доверителя на ход расследования. «В ВГУ активно склоняют людей в защиту Ендовицкого. Они совершенно не осведомлены о полноте доказательств и фабуле предъявленного обвинения. Уже подписываются совместные петиции. Таким образом Ендовицкий, несмотря на то что был задержан, определенное влияние на людей, которые еще не допрошены, оказывал»,— парировала следователь.

После выступления Валентины Брежневой сам господин Ендовицкий обратил внимание на то, что следователь конкретно не назвала ни одного человека, на которого он мог бы повлиять. «С учетом того, что уголовное дело идет несколько лет и я был посвящен в суть проблем, я имел, по мнению следователя, возможность воздействовать на его участников. Этого не было и не могло быть»,— сказал ректор. Он подчеркнул, что не совершал вменяемое ему преступление, не собирается скрываться и крайне заинтересован в установлении заказчика «этой грязной инсинуации». От показаний ректор, по собственному признанию, тоже не отказывался, а лишь пояснил, что ему нечего добавить по существу предъявленного обвинения.

После ректора выступил его адвокат Глеб Кобзев, который заменял находящегося в отпуске Максима Баева. Он сказал, что материал о продлении меры пресечения его доверителя поступил в суд 8 августа. Так как срок ареста господина Ендовицкого истекал 14 августа, ходатайство, по мнению защитника, должно было быть подано 7 августа. «Здесь не только прямое нарушение императивного требования Уголовно-процессуального кодекса, но и нарушены права на защиту, поскольку адвокатам не предоставилась возможность в установленные сроки исследовать материалы»,— сказал господин Кобзев. Опечатки, по его мнению, влекут за собой возможность признания ходатайства следствия незаконным. Защитник также попросил избрать своему доверителю более мягкую меру пресечения — домашний арест.

На опечатки в своем выступлении обратила внимание и прокурор Светлана Шатиришвили. «Все присутствующие здесь занимаются научной деятельностью и знают, что такое техническая опечатка. Смешно говорить, что техническая ошибка влечет за собой существенное значение»,— сказала прокурор. Она также спросила адвоката, зачем он ходатайствует о домашнем аресте, если его доверитель не признает вину. Господин Кобзев ответил, что просит о более мягкой мере пресечения с учетом «не самого теплого отношения» стороны обвинения.

После того как суд удовлетворил ходатайство следствия, Дмитрий Ендовицкий сказал журналистам, что позже обсудит вопрос его обжалования со своим адвокатом.

Сергей Толмачев