Председатель Российского Красного Креста Павел Савчук о гуманитарной работе в Курской области

Едва ли не больше, чем в удовлетворении первоочередных бытовых потребностей — жилья, питания, одежды,— спасающиеся от военных действий жители приграничных районов Курской области нуждаются в помощи психологов. Об этом председатель Российского Красного Креста (РКК) Павел Савчук рассказал корреспонденту “Ъ” Наталье Костарновой.

— Какова сейчас гуманитарная ситуация на границе в Курской области?

— Ситуация достаточно непростая. Из-за постоянных обстрелов тысячи людей были вынуждены покинуть свои дома. В результате большая волна людей движется в сторону Курска, а из Курска — в другие регионы. Первые базовые потребности — где жить, что есть, что надевать. Все покидали дома в разной степени готовности: кто-то взял с собой чемодан, кто-то не взял. У кого-то есть родственники, он может остановиться у них. Другие размещаются в ПВР (пункты временного размещения.— “Ъ”). Кто-то снимает квартиру. Далее потребности такие: продуктовые и гигиенические наборы. Особенно здесь выделяются гигиенические наборы для женщин и для детей. Нужны тонометры, глюкометры, тест-полоски. Есть потребность в лекарствах для пожилых в связи с хроническими заболеваниями. Наши сотрудники и волонтеры ежедневно объезжают ПВР в Курской области. В других субъектах работают региональные отделения. На данный момент более 4,5 тыс. человек получили гуманитарную помощь от РКК в Курской области. Психологическую помощь — более 5,5 тыс. человек.

— Чего сейчас не хватает волонтерам, чтобы передать это пострадавшим?

— Остаются очень востребованными постельные принадлежности. С одеждой всегда очень сложно: нужно располагать достаточно широкой сеткой размеров. Чаще всего нужны большие — L, XL, XXL. И конечно, это не какие-то старые изношенные калоши, которые лежали на балконе десять лет, и вот вы решили их пожертвовать. Один из принципов оказания помощи: делать это с уважением к человеческому достоинству.

Большая потребность в гигиенических принадлежностях — мыло, гели для душа, стиральные порошки, щетки, пасты, шампуни. Нужны детское питание, детские игрушки, краски, фломастеры. Приближается начало учебного года, потребуются канцелярские товары, рюкзаки, школьная форма. Мы запускаем часть закупок, проводим переговоры с донорами, стараемся как можно больше аккумулировать средств, чтобы эти потребности суметь закрыть.

В ПВР людей кормят. Когда люди живут на съемных квартирах, у друзей, им чаще всего нужны продукты. Но в ПВР мы стараемся тоже сделать жизнь более комфортной — дооснащаем чайниками, микроволновыми печами, утюгами, стиральными машинами, телевизорами. Конечно, все там и так есть. Но если в пункте временного размещения проживает 300 человек, то двух чайников, двух утюгов и одного телевизора слишком мало.

Ну и самое большое поле потребностей, которое, как мне кажется, у нас в России недооценено,— это психологическая помощь. Мало кто сразу может сказать, что он в ней нуждается. Тем не менее наша команда психологов, которая работает в Курской области, видит, что людям такая помощь необходима.

— О чем переселенцы рассказывают специалистам?

— Разными словами одно и то же: был дом, работа, были запланированы поездки, семейные мероприятия — и в один момент все изменилось. Люди переживают в первую очередь за близких и родных: все ли с ними хорошо, находятся ли в безопасности, все ли живы и здоровы? Во вторую очередь люди переживают за свое имущество, дома, машины: что и в каком состоянии там находится? И третий очень частый вопрос: а что будет дальше, когда они смогут вернуться, в каком состоянии будет их село, город? Особенно это важно для пожилых, которые провели всю свою жизнь в одном месте.

Мы работали в разных конфликтах и миграционных кризисах. Но, знаете, здесь есть такая позитивная сторона. Очень часто люди говорят: «Нет, постельное белье мне точно не надо. Пусть возьмет тот, кому оно нужнее». Такое чувство понимания, что, если тебе не очень нужно, ты это не бери, а после тебя, может, придет человек, которому реально это нужно. Это дорогого стоит.

— Чем вы можете это объяснить?

— Мне бы хотелось это объяснить тем, что у нас в целом развивается гражданское общество. За десятилетия активного развития волонтерства и благотворительности люди все больше стали понимать, как это работает, для чего это нужно, что ресурсы не бесконечны. И вот, наверное, понимание этого из кризиса в кризис у людей растет. Ну и, конечно, не надо забывать, что люди, оказавшиеся сейчас переселенцами, знают, что они оставляют постельное белье не для кого-то там чужого, а для своей соседки по дому.

— Сколько денег РКК собрал для курских беженцев и финансирует ли помощь Международный Комитет Красного Креста?

— РКК собрал более 48 млн рублей. Что касается МККК, то мы находимся на связи с нашими партнерами и обсуждаем различные варианты их содействия. Отмечу, что коллеги из международного движения всегда очень активно отзываются на любые запросы.

— В таких ситуациях бывает предел? Есть сумма, которая закроет все потребности?

— Чрезвычайные ситуации делятся на два типа: свершившиеся и продолжающиеся. Проще работать со свершившимися ЧС, когда мы знаем, что пострадали, допустим, тысяча человек, знаем их потребности и можем рассчитать сумму. В Курской области мы имеем дело с продолжающейся ЧС. Люди эвакуируются, переезжают в другие регионы, и невозможно предположить, когда это закончится. Первый наш сбор по украинскому кризису для помощи переселенцам, беженцам с Украины и Донбасса, прибывающим в Россию, начался в феврале 2022 года и до сих пор продолжается. Собрано уже более 200 млн рублей, но запросы от беженцев продолжают поступать. Это может быть и помощь в аренде квартиры, и помощь в подготовке к школе, и помощь в приобретении дополнительных медицинских препаратов. В Белгородской области программа помощи началась с первыми атаками на этот регион. Сейчас, например, мы совместно с администрацией региона и «Росмолодежь.Добро» отправляем людей, которые получили ранения — уже 2,4 тыс. человек,— на санаторно-курортное лечение.

Мы не имеем ресурсов, чтобы, скажем, пять-десять лет полностью обеспечивать всех нуждающихся. Поэтому главная задача — чтобы человек, когда укрепилось его физическое и психологическое состояние, встал на ноги, нашел себе работу и потихоньку обустраивал жизнь.

— После уже более двух лет конфликта можете выделить самые востребованные направления гуманитарной помощи?

— Решение индивидуальных кейсов. В рамках украинского кризиса беженцам и переселенцам мы, например, оплачиваем обучение новым профессиям и покупаем первичный инвентарь, чтобы они в этом направлении работали. У нас была семья из шести человек, которым нужно было добраться к родственникам в Приморский край. Представляете, им на шестерых купить билеты до Владивостока! Выйдя из острого кризиса, человек пытается идти своим путем, и мы его на этом пути поддерживаем. А если говорить в общем, то всегда востребованы медикаменты.

Еще одно востребованное направление — воссоединение семейных связей. Это поиск родственников в координации с местными властями. К нам обращаются люди, которые потеряли связь со своими близкими, чаще всего это происходит во время эвакуации, когда кто-то уехал в одну сторону, кто-то в другую либо кто-то попал после ранения в больницу без телефона. Очень непростой блок работы, который иногда может занимать достаточно длительное время.