Педагог балета, режиссер-постановщик Лилия Запашная о самой известной цирковой династии, Сталине и кризисе балетного искусства

Запашные — одна из старейших цирковых фамилий в России: ее история началась более 250 лет назад. О закулисье цирка, Федерации восточного танца, а также о том, как вернуть интерес к русскому балету, «Ъ-Кубань» рассказала педагог балета, режиссер-постановщик Лилия Запашная.

— Фамилия Запашных прочно ассоциируется с цирком, а лично вы — с балетом. Тем не менее в вашем послужном списке — выступления на лошадях и акробатические номера. Как вы попали на цирковую арену?

— В этой жизни все не случайно. Я окончила Казанское хореографическое училище и одиннадцать лет посвятила балету. В 1984 году Казанский театр, в котором я работала, уехал на гастроли, а нас, двенадцать балетных девушек, оставили репетировать программу с Ренатом Ибрагимовым (советский и российский эстрадный певец.— «Ъ-Кубань»). В один из дней меня и моих коллег пригласили на представление — приехал цирк лилипутов. В зале нас увидел администратор коллектива «На арене — москвичи», которым руководил Мстислав Михайлович Запашный (советский и российский артист цирка, Народный артист СССР.— «Ъ-Кубань»). Оказалось, что им как раз нужен был балет, и администратор договорился с нашим руководителем. Так мы целый месяц выступали на арене цирка. В то время я ничего не знала о внутренней жизни цирка и вдруг попала в эпицентр событий.

Там же я познакомилась со своим будущим мужем, Мстиславом Мстиславовичем Запашным (советский и российский цирковой артист, Народный артист РФ, дрессировщик хищных животных, режиссер.— «Ъ-Кубань»), которому на тот момент было всего шестнадцать лет. До этого я его видела в фильме «Циркачонок», где он исполнял главную роль вместе со своей мамой Долорес Запашной и Валентином Гафтом.

— Считается, что цирковые женятся только на цирковых. Как вас приняла семья?

— Не сразу: наша романтическая история длилась четыре года. Когда родители Мстислава увидели, что я приехала к нему в армию, сказали: «Ну все, Лилечка, теперь ты точно наша!» Мы поженились в Минске, где в то время проходили гастроли цирка. Нам устроили настоящий банкет. Но уже утром следующего дня я вышла на репетицию, а вечером — в манеж. Так началась моя цирковая жизнь.

— Это были танцевальные номера?

— Я освоила конный номер, который назывался «Акробаты-вольтижеры на лошадях» под руководством Мстислава Михайловича, что стало открытием нового жанра в практике цирка. В то же время уже начали репетировать пантомиму «Спартак», созданную на основе программы «Слоны и тигры». Это был спектакль жизни Мстислава Михайловича, который он пробивал 25 лет! Спектакль получился уникальный: постоянные скачки на квадригах, сложнейшие конные номера, были задействованы слоны, но самой удивительной оказалась дрессура тигров. Вообще, у Мстислава Михайловича Запашного в практике было много номеров, которые до сих пор никто в мире не повторил.

— О том, какая дисциплина у балетных, известно всем. В цирке еще жестче?

— Мстислав Михайлович так горел цирком, что не мог видеть, когда манеж пустой! На репетициях он добивался совершенства, поэтому репетировали ежедневно по 6–12 часов, часто по ночам.

Сам он выступал с детства. Однажды свекор рассказал, как они с родным братом Вальтером (будущий отец братьев Аскольда и Эдгара Запашных.— «Ъ-Кубань») подготовили сложный номер. Вальтеру уже было 15 лет, а Мстиславу всего пять, из-за чего их не хотели выпускать на манеж. Тогда мальчики отправили Иосифу Сталину письмо с просьбой разрешить им выступать. Потом вдвоем поехали в Москву, в Большой Московский цирк, и уговорили, чтобы их просмотрели. Своей техникой и исполнением они восхитили руководство! Вечером того же дня в цирк должен был прийти Сталин, и им дали возможность выйти во втором отделении. Сталин был впечатлен: он подарил братьям коробку конфет и написал на ней пожелания. Но главное — распорядился включить Запашных в состав артистов и дать самую большую ставку для того времени. Правда, с условием, чтобы они выступали только в первом отделении и вовремя ложились спать.

— В программе у вас были львы и тигры, а это небезопасно. Вас обучали обращению с животными?

— Львы и тигры — абсолютно разные, но и с теми и с другими было очень страшно работать! Мстислав Михайлович заставлял меня сидеть на каждой репетиции и все записывать. Он передавал нам с супругом аттракцион и говорил мне: «У тебя другого выхода нет: ты попала в семью!» Шел 1989-й, я как раз ждала рождения дочери Валерии: может быть, это повлияло на то, что теперь она просто бредит дрессурой. В детстве они с братом (Ярослав Запашный — артист цирка, дрессировщик.— «Ъ-Кубань») играли только в укротителей тигров — дрессировали игрушечных зверей и друг друга. Сейчас то же самое делает дочь Ярослава Есения.

— То есть дети стали продолжателями цирковой династии?

— Да, мои дети заражены цирком! Мечта сына сбылась — он дрессировщик, руководитель большой программы «Тигры на земле и воздухе», вместе с ним работает его жена Елена. Валерия с мужем Алексеем Савиным тоже в его труппе. Они гастролируют по всей России: недавно были во Владивостоке, Хабаровске, Иркутске, до этого — в Крыму.

— В последнее время активизировались так называемые зоозащитники, которые требуют запретить работу цирков с животными, мотивируя жестоким обращением с ними. А в Госдуму в очередной раз внесен соответствующий законопроект. Что вы думаете об этом?

— Многие тигрята рождаются прямо в цирке — и у братьев Запашных, и у Ярослава. Это значит, у тигров хорошие условия: ни одно животное в стрессе размножаться не может. В цирке у них комфортные большие вольеры, они в безопасности и все время под контролем ветеринаров, им дают необходимые витамины, у них правильный рацион. Кстати, многим животным нравится выступать, потому что они с рождения к этому привыкли. Бывает так, что по возрасту тигр уже не выходит в манеж, но его берут, например, на утренние репетиции, с ним занимаются, чтобы он не чувствовал себя обделенным вниманием. Потому что каждое животное — это член семьи, дрессировщики всю душу отдают им.

— Ярослав сотрудничает с братьями Запашными — Аскольдом и Эдгаром? Кем они друг другу приходятся?

— Ярослав и Валерия — двоюродные племянники Аскольда и Эдгара Запашных. Они много общаются, когда-то по совету Эдгара Валерия прошла конкурс и попала в коллектив Гии Эрадзе (художественный руководитель и главный режиссер продюсерского центра «Королевский цирк».— «Ъ-Кубань»). Под его руководством она стала золотым призером международного фестиваля циркового искусства в Монте-Карло.

— В одном из интервью директор Большого Московского цирка Эдгар Запашный сказал, что цирк зависит от политической ситуации. Например, тот же фестиваль в Монте-Карло второй год подряд отказывается принимать русских артистов. Запрет на все русское касается не только цирка. К чему это может привести?

— Как говорил Мстислав Михайлович Запашный, русский цирк жил, жив и будет жить. Сегодня эти слова повторяет мой сын, Ярослав Запашный. Наш цирк существует более ста лет и будет существовать, потому что в нем все гармонично. Это сложившаяся культура классического русского цирка, она лежит в основе всего представления. Это школа — такая же, как в русской классической музыке и балете, которые сопровождают многие цирковые выступления. Например, в 2019-м на 43-й Международный фестиваль циркового искусства в Монте-Карло Эрадзе привез номер, в котором были фрагменты из «Лебединого озера». Народ замирал от восторга, когда появлялись мужчины-артисты в образе ангелов, выбегал Пегас, а царевна-лебедь летала на кольце. Это очень красиво! Такие шедевры, как наш цирк и балет, весь мир хочет увидеть, потому что это прекрасная актерская и режиссерская работа. Как их можно отменить? Русское искусство жило, живет и будет жить!

— Кстати, о балете. Как вы думаете, почему упал престиж этого вида искусства, причем не только у нас, но и за рубежом? Когда-то русский балет считался лучшим в мире, а в советский период — одним из главных культурных достижений страны: все знали Уланову, Плисецкую, Лиепу…

— Сейчас балет идет только по одному каналу — «Культура», а в советское время в каждом концерте обязательно присутствовали звезды балета. Их постоянно показывали по телевидению, поэтому каждый знал в лицо прим Большого и Мариинского театров, было много передач, и люди так или иначе приобщались к классике. Сейчас все заполнено попсой, а это не искусство. Появилось много стереотипов: люди думают, что балет — это скучно, сложно, уродует ноги, потому что столько всяких страшилок в сети гуляет, в том числе в виде художественных фильмов.

— Все иначе?

— Там сплошной вымысел! Все балетные говорят: «Ну зачем нас так извращают? Почему не показать красоту этого искусства и что балетные — это фанаты?» Те, кто прикоснулся к балету, не представляют без него свою жизнь, потому что это образец классического танца, уникальная работа над собой, своим телом, каждым жестом. Я вижу, как преображаются мои ученицы, причем не только на сцене, но и в балетном зале: не позволяют себе кричать, их жесты становятся более плавными, выпрямляется осанка. Зрители тоже меняются. Своим самым большим достижением как преподавателя и режиссера-постановщика считаю то, что маленькие дети, приходя на наши спектакли, не хотят расставаться с героями, потому что им понятен язык танца.

— Балет — дорогой вид искусства? Например, музыканту нужен инструмент, спортсмену — экипировка, а это недешево.

— Дорогой! Для балета нужны работоспособность и любовь. Потому что вам придется постоянно добиваться того, чтобы получилось не просто безупречно с точки зрения техники, но и идеально красиво. Задача педагога — правильно поставить руки, корпус, показать возможности тела, раскрыть способности. Если педагог понимает гениальность простоты движений, а ученик прилагает усилия — все получается. Даже взрослым людям, которые в детстве мечтали заниматься балетом, удается добиться определенных результатов. Например, ничто так не восстанавливает спину, корпус, как занятия у станка: после них проходят боли, восстанавливается позвоночник. В балете учат ходить не ногами, а спиной: она несет тело, и это остается на всю жизнь. Те же Майя Плисецкая и Галина Уланова великолепно выглядели даже в почтенном возрасте: если тело постоянно в тонусе, оно не стареет. Кстати, когда Уланова танцевала в Великобритании Джульетту, ей было 45 лет. Но она исполнила партию так, что зрители несли ее на руках до самого отеля: они не видели лучшего исполнения!

— Как вернуть интерес к балету? Михаил Турецкий, например, привлекает внимание масс к классике, создавая оперные попурри. В балете возможно что-то подобное?

— К сожалению, сейчас появилось новое веяние — контемпорари (современный сценический танец, включающий в себя различные направления и техники. — «Ъ-Кубань»), где все движения похожи: ты просто танцуешь под музыку. Но у такого танца нет ни сюжета, ни театрального действа. Это его выхолащивает. Ведь классический балет — синтез трех искусств: танца, музыки и главное — драматического сюжета. Поэтому каждый артист балета прежде всего драматический артист, понимающий музыку. Всех балетных учат музыкальной грамоте, литературе и игре на музыкальном инструменте. Без этого невозможно понять классическую музыку. Вернуть интерес можно, только рассказывая и показывая красоту этого искусства: если человек никогда не видел балета, как он может его полюбить?

— То есть любовь можно воспитать?

— Да. В своей школе балета я учу детей по классике: раскрывать музыкальный образ и импровизировать. Это позволяет им открыть в себе такие актерские данные, о которых дети не подозревали, хотя они заложены у всех. Каждый балет, по сути, красивая сказка, и взрослым тоже хочется в нее погрузиться. А у нас искусство пытаются заменить простотой, даже костюмы упрощают: в иностранных балетах балерины уже выступают в купальниках. Я стараюсь вернуть балету эстетику театрального действа. Свою задачу вижу в том, чтобы не просто популяризировать его, а воспитывать культуру.

Вижу, как дети потихонечку влюбляются в балет, но потом приходится отрывать их от сердца: в Новороссийске, к сожалению, нет профессионального хореографического училища. Тем, кто хочет двигаться дальше, надо поступать в академии балета в Москве, Питере, Казани. Но даже если они не сделают балет своей профессией, знания, полученные в детстве, от них не уйдут, так же, как любовь к танцу, красоте, классической музыке.

— Вы много лет преподавали балетное искусство в Италии и, вероятно, могли бы продолжить педагогическую карьеру в Москве или Казани. Почему выбрали небалетный Новороссийск?

— Я знала об этом городе, потому что в нем в 1967 году, во время гастролей Запашных, родился мой супруг. Но в первый раз попала сюда в 2014-м, через много лет после развода. В то время я вела в Казани женские оздоровительные практики. На одном из семинаров познакомилась с женщиной из Новороссийска, которая предложила организовать там такие же семинары. С тех пор я ежегодно приезжала в этот город летом и зимой — и влюбилась в него! Я увидела в нем все то, о чем мечтала, когда работала в Италии, где открыла институт классического танца на базе Казанского хореографического училища. Живя там, я понимала, что при всей красоте и великолепном климате Италии она никогда бы не стала мне родной. Когда я увидела Новороссийск, была поражена сходством: море, коса, горы, усыпанные чабрецом. Я сказала: «Вы живете в раю. Хочу возвращаться в этот райский край постоянно». Когда не стало мамы, я поняла, что в Казани меня больше ничто не держит: села в машину, погрузила любимую собаку, приехала сюда — и все закрутилось! Я не ожидала, что жизнь повернется совершенно другой стороной. До этого меня много лет не покидала мысль: почему я не проявляюсь в балете так, как хотелось бы? И только здесь мне удалось реализоваться. За пять лет написано шесть сценариев, создано 178 танцев, появилось три больших балета, получен президентский грант. Но главное — мне удалось собрать вокруг себя единомышленников и влюбить учеников в балетное искусство.

— Балет — не единственная сфера вашей деятельности: в Казани вы основали Федерацию восточного танца. Что это за проект?

— Восточный танец — целая философия. С тонкостями этого искусства я познакомилась во время гастролей в Сирию в 1995–1996 годах. Там меня и моих коллег обучала танцовщица, которую организаторы пригласили из Египта. Я решила поделиться этими знаниями с другими девушками, и в 2002-м открыла в Казани Федерацию восточного и этнического танца «Бустан», что в переводе с татарского означает «Цветущий сад». Этот проект был посвящен не только танцу, но и оздоровлению женщины. Тогда я доказала Министерству молодежи и спорта в Казани, что восточный танец — спорт, поэтому первый фестиваль прошел в спортивном комплексе «Баскет-холл». Он был построен на том месте, где когда-то стоял дом моего прадеда, в котором я родилась. На открытии фестиваля собралось более семисот человек! После этого мы ежегодно проводили фестиваль, который стал всероссийским. Сегодня у меня более шестисот учениц, которые живут в разных регионах России, имеют множество призов и званий международного класса.

Не так давно у творческого коллектива Дворца творчества появилась идея организовать фестиваль восточных танцев в Новороссийске — собрать лучших представителей со всей страны и показать красоту, пластику и оздоровительное воздействие на организм восточного танца. Это тоже классика, а она вечна, как бы ее не задвигали. Уверена, что нам удастся раскрыть красоту этого вида искусства Новороссийску.

Беседовала Ольга Янковая