В Беслане уже в двадцатый раз встретили совсем другое Первое сентября

В Беслане (Северная Осетия) начались траурные мероприятия в связи с 20-летием трагедии, связанной с захватом заложников в школе №1. Для всех российских школьников первым днем учебы в этом году стало 2 сентября — День знаний выпал на воскресенье. И только в Беслане Первое сентября перенести невозможно. В воскресенье здесь началась трехдневная вахта памяти. Корреспондент “Ъ” Полина Ячменникова пришла на нее вместе с теми, кто потерял близких 20 лет назад, и впервые плакала на школьной линейке.

В последний день лета во дворе школы №1 было пустынно и тихо. Лишь несколько человек стояли у высоких колонн, которые скрывают разрушенный спортзал. Помещение, где террористы три дня удерживали заложников, сразу после трагедии стало стихийным мемориалом. В 2012 году над залом соорудили кровлю, опирающуюся на кольцо колонн, которые, по замыслу авторов, должны символизировать памятный венок. Из-за этого здание поначалу кажется огромным. Но когда заходишь внутрь, постепенно осознаешь, что вот эти кирпичные развалины были сплошными стенами, что 20 лет назад весь зал умещался между двух баскетбольных колец, что здесь на самом деле было очень-очень мало места. Ведь это был самый обычный школьный спортзал.

«А как здесь уместилось столько людей?» — пораженно шепчет женщина, застывшая у входа в мемориал. «Я не знаю»,— одними глазами отвечает ее спутница. Точно так же завтра будут отвечать выжившие заложники. Все стены спортзала в детских портретах, и под ними указан только год рождения. 1992, 1998, 2001... Невольно начинаешь вычитать эти цифры из текущего 2024 года и думаешь: «Как же рано погибли люди — 32 года, 26, 23». А потом со стыдом вспоминаешь, что отсчет надо вести от 2004 года — и получаются: 12 лет, 6 лет, 3 года…

В одной из стен — дверь. Тогда она вела в тренажерный зал, а сейчас закрыта и обклеена кучей стикеров.

Названия городов, футбольных клубов, даже изображения мультяшных утят. «Каждый скорбит как умеет,— говорит охранник.— А тут вся география скорби. Никто не против».

На этой же стене висят фотографии взрослых мужчин — спецназовцев, погибших при штурме. Перед ними долго стоит молодой мужчина с тремя дочерьми в одинаковых платьях; старшая едва достает отцу до пояса.

Девочки осторожно приближаются к сохранившимся выбоинам от взрывов, разглядывают их, а потом возвращаются к отцу. «Я тоже спецназовец, не старше их сейчас»,— тихо объясняет он.

— Вы завтра тоже приходите. Завтра здесь будет много воды,— говорит им стоящий рядом мужчина по имени Аслан.

Он закончил эту школу весной 2004 года. И то первое сентября оказалось первым, когда ему не нужно было идти на линейку.

— Знаете, выпускники ведь часто заходят в свою школу после окончания,— вздыхает он.— А я могу прийти только сюда.

— А почему завтра здесь будет много воды?

— Заложникам не давали пить. Поэтому мы часто приносим сюда воду вместо цветов.

Утром первого сентября школьный (или правильно сказать, мемориальный?) двор был полностью заполнен людьми. Ровно в 9:15 — в это время 20 лет назад раздались первые выстрелы — прозвучал звонок. И началась линейка.

По периметру двора выстроились дети, которые родились уже после трагедии. А рядом стояли те, кто выжил в теракте. Все они держали таблички с фотографиями детей — тех, кто не выжил. Под грустную музыку дети и взрослые пошли в свою школу №1. В свой спортзал.

Они шли очень долго: заходили справа, проходили весь зал, выходили слева — и возвращались обратно во двор. Они шли мимо школьной ограды, на которой высечены имена тех, чьи фотографии сегодня плыли над толпой. А еще там горели свечи. 334 свечи.

Во дворе ждали полицейские, телеоператоры, журналисты — приезжие и местные. Многие плакали. Лейтенант полиции с мокрыми красными глазами протянула корреспонденту “Ъ” упаковку бумажных носовых платков. «Вы в первый раз, да? Поэтому не подготовились? — сочувственно спросила она.— Я тут каждый год плачу при исполнении».

Наконец, участники линейки снова собрались во дворе. И тоже заплакали. Учительница успокаивала двух особенно расчувствовавшихся школьниц, гладила их по головам, принесла им воду. Одновременно она собирала таблички, направляла детей в разные стороны, выкрикивала фамилии — совсем как обычная учительница во время линейки. В толпе мелькнул Аслан — он нес в спортзал целую коробку с бутылками воды.

Полина Ячменникова, Беслан