140 лет назад в России началась мода на велосипеды

24 сентября 1884 года в столице Российской империи прошла гонка на самых современных для того времени велосипедах. К тому времени в Петербурге насчитывалось чуть больше сотни велосипедистов — это были состоятельные и следящие за модой люди.

На велике по Эрмитажу

Первые импортные велосипеды имели неофициальное прозвище «костотрясы». Уж очень сильно трясло на них во время езды. Обладатель модного транспорта, заплативший за игрушку 300–400 рублей, и передвигаться-то на ней мог с относительным комфортом лишь по гладкому паркету. Понятно, что позволить себе такое могли немногие. Мода на велосипеды была европейским шиком и завозилась в Россию представителями царской фамилии. В семье Романовых первый велосипед появился в 1867 году — его привез император Александр II из Франции, купив на Всемирной выставке в Париже. Забава, видимо, понравилась, и уже в 1869 году для наследника престола, будущего царя Александра III, заказали два деревянных велосипеда у петербургского мастера Карла Неллиса, «каретного фабриканта двора Его императорского высочества».

«Катался с братьями на велосипеде по всем залам Зимнего дворца, я на четырехколесном, очень забавляемся, и мы прокатывались повсюду, даже перед караулом»,— писал в своем дневнике в декабре 1876 года будущий генерал-губернатор Москвы, 19-летний великий князь Сергей Александрович.

Циклисты атакуют!

80-е годы XIX века — это время, когда Лев Толстой впервые опубликовал свой роман «Война и мир», а Чехов только начинает свое восхождение к литературной славе. Кстати, у Чехова его персонаж Беликов, тот самый человек в футляре из одноименной повести 1898 года, противопоставлен новому и прогрессивному в том числе и через отношение к велосипедам. Он спрашивает: «Разве преподавателям гимназии и женщинам прилично ездить на велосипеде?» и сам же вскоре выносит вердикт: «Вы катаетесь на велосипеде, а эта забава совершенно неприлична для воспитателя юношества».

Из аристократичной забавы для избранных велосипед-костотряс стремительно идет в массы. Если в начале 80-х в столичном Петербурге было около сотни велосипедистов, то к концу XIX века их число в столице перевалило за 10 тыс. человек. Причиной такого роста в первую очередь стали резиновые шины. Когда они появились у велосипеда, смягчая езду на деревянных колесах, кататься сразу стало намного удобнее. Прозвище «костотряс» ушло, на его место пришла настоящая любовь, а с ней и массовые продажи. Фабричное производство началось сначала в Западной Европе, потом в России. Велосипед уже не стоил 300 рублей, но все еще был дорогим: его обладатели — люди с достатком выше среднего.

Эволюция самого транспорта к тому времени привела к появлению знакомых нам велосипедов с колесами одинакового размера. В 1884 году английский изобретатель Джон Кемп Старли создал велосипед Rover («Скиталец»). Знакомая нам конструкция — цепная передача на заднее колесо, одинаковые по размеру колеса и сиденье между ними — дала велосипедам название Safety (безопасный). В России они получили название «бисиклеты» («бициклеты» — от франц. bicyclette). Их предшественников можно и сегодня увидеть вживую, например, в Петергофе в музее велосипедов. Это так называемые «пенни-фартинги», получившие такое прозвище из-за разницы в размере колес,— прямо как маленький пенни и огромный фартинг. Еще одно важное улучшение велосипеда было сделано в 1898 году. Тогда в обиход вошли педальные тормоза, а появившиеся ручные не сразу нашли широкое применение. Также был изобретен механизм свободного хода, благодаря чему велосипед мог катиться сам, без вращения педалей.

От любви до ненависти

60 тыс. зрителей. Именно столько в сентябре 1884 года собралось посмотреть на первый в Петербурге праздник велосипедов, а главное гонку. Это был рекорд. Столько не собирали даже войсковые парады с участием монарших особ.

Праздник не был первым в России: годом раньше подобное мероприятие прошло в Москве на Ходынском поле. Но петербургскую велогонку устроили с поистине столичным размахом. Целую неделю на Марсовом поле катались и состязались десятки циклистов со всей страны. В том же 1884 году в Москве и Петербурге были официально зарегистрированы первые общества велосипедистов-любителей. Московское (автором его устава был упомянутый выше Юлий Блок) насчитывало 52 действительных члена — каждый со своим велосипедом и особым серебряным значком с эмблемой общества.

Кстати, вместе с более или менее массовым появлением велосипедов на городских улицах пришли и проблемы. То, что в СМИ тех лет чаще именовали «велофобством», а иногда и прямо — «ненавистью к велосипеду». В 1893 году петербургский градоначальник Виктор фон Валь пишет циркулярное письмо. В нем он рассказывает, как велосипедист наехал на девочку, которая выскочила на аллею Александровского сада за мячиком. «Не признавая его в этом случае виновным в наезде, не могу не указать, что отъезд его от места происшествия без заявления городовому о случившемся является неправильным. Хотя указанный велосипедист и объясняет свой быстрый отъезд тем обстоятельством, что, упав вследствие моментального останова велосипеда, он разорвал себе настолько платье, что считал неприличным в таком виде оставаться на улице, тем не менее, отъезжая, ему следовало бы подъехать к ближайшему городовому»,— пишет губернатор.

Велосипед оставался не самым удобным участником движения на дорогах, по которым ездили на лошадях, запряженных в телеги, экипажах и повозках. Лошади постоянно пугались велосипедов. «Помню, как однажды вечером они собрались кататься и я помогал ей сесть на велосипед… Когда они оба покатили рядом по шоссе, встречная вороная лошадь, на которой ехал приказчик, бросилась в сторону…»,— читаем в рассказе Антона Чехова «Ариадна», опубликованном в 1895 году. В столице к тому времени уже два года действует Санкт-Петербургское общество велосипедной езды. Его председателем становится великий князь Сергей Михайлович Романов, внук императора Николая I. Среди учредителей — князь Гагарин, граф Шереметев и граф Бобринский. Последний к тому же сын петербургского гражданского губернатора и племянник министра путей сообщения.

Права и штрафы

Первой реакцией властей на проблемы с велосипедами стал почти полный запрет. В Петербурге и Москве велосипедам было запрещено появляться на улицах. Циклисты с их педальными друзьями могли наслаждаться движением только за городом или в специально отведенных местах — в кавалерийских манежах, на ипподромах, в пригородных парках. В некоторых губернских и уездных городах велосипедам запретили появляться на центральных улицах с 7 до 21 часа. За нарушение запретов по приговору мирового судьи полагался крупный, до 15 рублей, штраф или трое суток заключения в «арестном доме».

Впрочем, велосипед вскоре снова разрешили, но катание на нем стало делом ответственным и подконтрольным государству. Велосипедистов рассматривали как полноценных участников дорожного движения. И они были обязаны получить «именное разрешение» на вождение велосипеда, а вот ездить, например, по тротуарам права не имели. По сути, эти разрешения были как нынешние «права», которые впоследствии стали проблемой автомобилистов. Такое разрешение в 1895 году получил, например, 67-летний Лев Толстой. Он купил его за 210 рублей, немалые по тем временам деньги, и начал осваивать велосипед в 1895 году. Через несколько дней тренировок писатель уже мог весьма хорошо управлять своим новым транспортом и с большим удовольствием на нем катался.

К лету 1896 года велосипедное увлечение писателя полностью прошло. Он записал в дневнике: «Бросил ездить на велосипеде. Удивляюсь, как мог так сильно увлекаться». Примерно такое же охлаждение после огромного интереса к велосипеду произошло и в обществе. 90-годы XIX века стали золотой порой для велосипеда и велосипедного спорта. Затем увлечение «стальным конем» пошло на спад, впереди была эра автомобилей.

Анна Кашурина