Ставка ключевая не для всех
ЦБ изучает причины слабого отклика населения на ДКП
Влияние монетарной политики Банка России на потребительское поведение и накопления населения может быть ограничено из-за распространенности в стране специфических типов домохозяйств, в распоряжении которых есть неинвестиционное жилье, но в силу невысокой нормы сбережений практически нет ликвидных активов, позволяющих сглаживать шоки, или все доходы тратятся на текущее потребление. Из-за этого три четверти населения более чувствительны к мерам бюджетной политики — пособиям и социальным трансфертам.
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ
В исследовании «Неоднородность домохозяйств в России по структуре активов» Юлии Гудковой, Анны Воронцовой и Елены Четвериковой из архангельского отделения Северо-Западного ГУ Банка России детально изучают причины различных реакций трех типов российских домохозяйств на денежно-кредитную и бюджетную политику. В основе доклада (.pdf) — данные лонгитюдного обследования исследовательского центра «Демоскоп» в 2013, 2015, 2018, 2020 и 2022 годах 6 тыс. домохозяйств, на индивидуальный опросник ответили около 12 тыс. респондентов.
Как отмечают авторы работы, разные группы домохозяйств по-разному накапливают богатство и реагируют на шоки денежно-кредитной и бюджетной политики. Так, всего исследователи выделяют три типа домохозяйств — рикардианские, чьи ликвидные активы достаточны для сглаживания потребления, домохозяйства, ограниченные в ликвидности, но при этом владеющие неликвидными активами (как правило, речь идет о жилой недвижимости), и хозяйства без активов, использующие весь свой доход на текущее потребление.
Как показали результаты расчетов, в 2013–2022 годах основную долю в структуре домохозяйств в РФ составляли хозяйства, владеющие неликвидными активами, но ограниченные в ликвидных активах (их в РФ около 60%).
Домохозяйства, у которых нет ни тех ни других (все доходы тратятся на текущее потребление), составляли еще 14,3%, на «рикардианские» же — семьи, у которых есть и ликвидные, и неликвидные активы и которые могут позволить себе активно сглаживать текущие ценовые шоки,— пришлось 26%. В развитых странах, напротив, последние обычно доминируют, а доля домохозяйств, использующих весь свой доход на текущее потребление, сопоставима с российской.
Объяснение такой структуре домохозяйств в РФ исследователи видят в поведении населения. Во-первых, для россиян характерна низкая норма сбережений — ее максимальное значение (10,7% в 2020 году) было достигнуто в экстраординарных условиях пандемии коронавируса и шока предложения. Для сравнения: в этот период (в 2021 году) норма сбережений в США составила 12,4%, в Чехии — 14,8%, в Швейцарии — 21,9%. Кроме того, в РФ в силу ряда причин недвижимость рассматривается как наиболее надежный (и необходимый) актив для сбережений, при этом не являющийся объектом инвестиций (не предназначенный для продажи),— в 2022 году у 80% домохозяйств жилье находилось в собственности (полностью или частично).
Интерес к особенностям имущественного расслоения населения вызван дисперсией реакции трех основных групп на изменения денежно-кредитной политики.
Наиболее чувствительны к ним «рикардианские» домохозяйства, активно управляющие собственными вложениями, влияние же монетарной политики на остальные две группы либо «слабее» (группа владельцев неликвидных активов реагирует преимущественно на ставку по кредитам как инструмент сглаживания шоков потребления), либо «практически отсутствует» у домохозяйств без активов — что, в частности, объясняет сложности регулятора в ограничении потребительского кредитования, поддерживающего перегретый спрос. В то же время «рикардианские» домохозяйства в силу диверсификации доходов менее остальных групп (в доходах которых есть социальные трансферты) чувствительны к бюджетной политике, что лишний раз подчеркивает необходимость координации ее с проводимой регулятором ДКП.