Китайский эксперт Лю Цзюнь — о том, как восприняли в Пекине предстоящие изменения в ядерной доктрине России

Власти РФ крайне ответственно относятся к использованию ядерного оружия, и мало кто в Китае верит, что корректировка российской ядерной доктрины непременно откроет дверь к его применению Москвой. Такое мнение исполнительный директор Центра по изучению России Восточно-Китайского педагогического института Лю Цзюнь высказал корреспонденту «Ъ» Наталии Портяковой на полях российско-китайской конференции, проведенной на текущей неделе международным дискуссионным клубом «Валдай».

— Недавно президент России Владимир Путин анонсировал внесение изменений в ядерную доктрину. Расширяется список сценариев, при которых Россия может применить ядерное оружие. Как к этому шагу отнеслись в Китае?

— Думаю, после начала конфликта (России и Украины.— «Ъ») во всем мире стали активно говорить о ядерной теме. Но в целом, мне кажется, преобладает неверие в то, что этот конфликт выльется в ядерную войну. Мне и в Китае немало журналистов задавали тот же вопрос, что и вы. Мой ответ на него: российское правительство очень ответственное, а президент России Владимир Путин — очень рациональный человек. И если обычные люди относятся к этой проблеме просто, то он, напротив, очень глубоко и очень продуманно смотрит на вопросы, касающиеся ядерного оружия. Да, он вносит коррективы в доктрину, но это вовсе не означает, что ядерное оружие будет применено.

— То есть в Китае не особо допускают мысль, что Россия при определенных обстоятельствах способна пойти на применение ядерного оружия?

— Эта тема вызывает озабоченность у крайне малого числа людей в Китае. Большинство китайцев считает, что российское правительство очень ответственное, и не верит, что Россия когда-либо применит ядерное оружие. Поэтому никакой особой озабоченности изменения (в ядерной доктрине РФ.— «Ъ») в Китае не вызвали. Скорее, это было воспринято как очередное напоминание на словах о том, что Россия — это все-таки ядерная держава.

— Сейчас Запад во главе с США ведет активную конфронтацию с Китаем, вовлекая в нее ваших соседей, прежде всего Японию и Южную Корею. Нагнетается тема возможного конфликта вокруг Тайваня, усиливаются разговоры о создании «азиатского НАТО». К каким изменениям в сфере безопасности и обороноспособности это подталкивает Китай?

— Ухудшение отношений между Китаем и США — основополагающий момент в этой конфронтации. Отношения Китая с другими западными странами в общем и целом развиваются в достаточно нормальном русле.

Что касается ситуации вокруг Тайваня, то она более контролируема по сравнению с прошлым, когда вслед за китайскими военно-морскими учениями тут возникала какая-то напряженность со стороны США. Но и здесь главное, особенно в военной сфере, не конфликт между двумя берегами Тайваньского пролива, а закулисные действия третьей стороны — Америки.

Сейчас Китай действительно увеличивает обороноспособность, чтобы быть готовым к потенциальным военным действиям. И главная цель на этом пути — это техническая модернизация, улучшение качества оружия с помощью технологий и качества армии. Китайское правительство увеличивает инвестиции в оборону, но число военных остается прежним.

Отмечу, что на нынешнем этапе мы делаем ставку на мирное разрешение конфликта вокруг Тайваня, но в крайнем случае мы будем готовы прибегнуть и к военным методам. Наша основная цель — модернизация страны к 2050 году, столетию основания КНР. И если к тому времени вопрос Тайваня и объединения страны не будет решен, как можно с этим согласиться?!

— На Западе Китай часто обвиняют в попытках, во-первых, отколоть Европу от США, а во-вторых, пошатнуть единство внутри Евросоюза за счет кооперации с отдельными странами в обход Брюсселя. А нет ли у вас ощущения, что Запад пытается провоцировать раскол между Россией и Китаем?

— В такой постановке вопроса есть определенный резон. Мы никогда не рассматривали Запад как единое целое. Запад неоднороден. И еще до украинского конфликта мы видели, что между двумя берегами Атлантического океана существуют глубокие противоречия.

Сейчас есть ощущение, что система союзов США углубилась, и это случилось только после событий на Украине в 2022 году. Но Китай никогда не верил, что Европа хочет вечно находиться в зависимости от США. После Второй мировой войны Европа прошла долгий этап развития, она выросла, и ей нужна стратегическая самостоятельность. Поэтому, я думаю, нынешняя ситуация носит временный характер. На деле у США свои интересы, у Европы свои интересы. Может показаться, что Китай пытается вбить клин между ними, но это поверхностное ощущение.

У США есть возможность играть на обострение между Россией и Китаем, но у Европы такой способности нет. В период холодной войны США также вносили раскол между Китаем и СССР, и на какое-то время мы отдалились. Но это произошло не из-за США, а из-за наших собственных двусторонних противоречий. Сейчас у США не получится разделить нас: Китай и Россия не союзники, но у нас нормальные двусторонние отношения. У нас есть противоречия и проблемы, но мы их сами можем разрешить.

— Есть такое неофициальное мнение, что стремительное развитие отношений России и Северной Кореи (в особенности соглашение о взаимной оборонной помощи) вызвало раздражение в Пекине. Действительно ли Китай обеспокоен углублением связей Москвы и Пхеньяна? Ведь это действительно усиливает у северокорейского лидера Ким Чен Ына чувство независимости от Пекина.

— Я не слышал активного выражения недовольства этим в Китае. У России и КНДР есть полное право развивать двусторонние отношения.