Роман Королев о настоящем и будущем рынка видеоконференцсвязи, которое приходит вместе с ИИ

На рынке систем видео-конференц-связи (ВКС) сосуществуют как продукты, чья функциональность сосредоточена только на видеозвонках, так и компоненты всеобъемлющих онлайн-сервисов для бизнеса. Например, Яндекс 360 уже четыре года развивает Телемост именно в таком формате: это и пользовательский standalone-сервис, и часть собственной цифровой среды для бизнеса, которая сформировалась на основе почтового и облачного сервисов компании. Об особенностях такого подхода, о разрабатываемых функциях и ожиданиях от нейросетей «Ъ-Review» рассказал директор по продажам Яндекс 360 для бизнеса Роман Королев.

— Современный рынок ВКС сформировался по большей части вследствие пандемии коронавируса. Если говорить об идеях и технологиях, а не только о присутствии конкретных игроков в России — что с тех пор изменилось?

— До пандемии видеозвонки не были популярны даже в международных компаниях, где распределенный формат работы давно напрашивался. Уже позднее они показали себя как полноценная альтернатива офлайн-совещаниям, ускоряющая рабочие процессы и отвечающая запросам конкретных команд — например, разработчиков. Но, несмотря на глобальный рост популярности ВКС, это по-прежнему та отрасль, которая набирает обороты.

Мы понимаем, что и в мире, и в России лидирующие позиции пока занимают Zoom и Skype. По данным Telecom Daily, за последние пару лет последний потерял 13% рынка, а Яндекс Телемост вырос — до 19%. Это позволило сервису стать лидером среди отечественных решений и занять большую долю на конкурентном рынке. Еще важно и то, что число пользователей ВКС-сервисов в абсолютных цифрах стало значительно больше, при этом потенциал для роста все еще остается. И это хорошая тенденция.

— То есть неправильно говорить, что все, кто мог бы в принципе перейти на ВКС, уже сделали это?

— Нет. Мне кажется, что количество компаний, пользующихся ВКС, еще будет увеличиваться. Все больше команд меняют привычный офисный формат работы на гибридный, кроме того, все чаще мы слышим о распределенных командах. Такой формат работы позволяет находить высококлассных специалистов на всем рынке труда, а не ограничиваться исключительно близлежащими территориями. Да, некоторые компании возвращаются или вернулись в офисы, но даже в таком случае они не отказываются от ВКС: использование сервисов дает больше свободы, позволяет всегда оставаться на связи и в удобном формате решать возникающие вопросы.

— А за счет кого? Какой сектор экономики еще не затронут игроками этого рынка, о компаниях какого уровня цифровизации идет речь?

— Компании реального сектора экономики: металлообрабатывающие, фармкомпании, в принципе производители каких бы то ни было товаров. Я бы сказал, что цифровизация на производстве пока еще продолжается, особенно в той части, которая связана с общением с людьми. Большой пул компаний, которые могли бы способствовать росту рынка, можно найти в банковской сфере. Все эти компании уже пользуются ВКС, но фактически речь идет только о центральных офисах.

— С чем связано ограниченное использование ВКС такими компаниями? Это следствие регуляторных требований или скорее предубеждений на счет использования ВКС?

— Предубеждения есть, но тут скорее стоит говорить об общей толерантности к изменениям, характерной сейчас для той или иной отрасли в целом. Например, одна из сфер, наиболее открытых к использованию ВКС,— это ритейл, потому что их работа связана с постоянными изменениями. А вот многие производства до сих пор живут в долго формировавшейся парадигме — с заседаниями, протоколами и установкой, что ни одна встреча не считается проведенной, если не появилась бумажка. Но этот подход постепенно уходит. Вспомните, как выглядел банковский сектор еще лет десять назад: архаичный, непонятный, непрозрачный. Сейчас банки превратились в настоящие технологические компании, что делает жизнь как их сотрудников, так и конечных пользователей лучше.

— Те компании, которые уже привыкли к ВКС и давно выбрали для себя то или иное решение,— насколько они готовы менять поставщика?

— Сервисы видеозвонков легковесны. Это не ERP-системы (система для автоматизации бизнес-процессов), которые внедряются долго, дорого и с расчетом на то, что компания не будет менять ее годами. При этом, хоть менять ВКС и легко технически, зачастую пользователи не делают этого в силу привычки. В этой части ВКС-системы ближе к другим сервисам продуктивности, чем к инфраструктурным решениям: компания может практически незаметно для сотрудников сменить операционную систему, на которой работают ее серверы, но столкнется с противодействием, если решит поменять мессенджер или почтовый клиент.

И схожий пример: в этом году мы перешли с внешнего опенсорс-решения на собственный движок для Телемоста. С точки зрения разработчиков, это огромный шаг вперед, позволивший отказаться от «костылей» и получить платформу, которую можно развивать дальше. Но с точки зрения пользователя, изменений на первый взгляд нет: интерфейс остался тот же. Но изменения «под капотом» позволили расширять его возможности: например, с переходом на собственный движок Телемост увеличил количество участников встреч более чем в 20 раз — с 40 до 1 тыс. человек, появилась возможность демонстрировать экран в 4K-разрешении, улучшилось качество шумоподавления. Эти и другие нововведения пользователи приняли, благодаря чему число ежедневных созвонов увеличилось на 10% и превысило 100 тыс., а еженедельная аудитория теперь составляет свыше полумиллиона.

— Мировые вендоры систем ВКС поддерживают экосистему устройств — камер, панелей управления,— предназначенных для работы только со своей системой или как минимум сертифицированных под нее. Собираетесь ли вы идти в этом направлении?

— Наше ПО способно интегрироваться с камерами для конференц-связи, поддерживающими протокол SIP. Свое оборудование подобного рода мы не делаем, и на вопрос, принципиально ли важно делать его самим, мы скорее ответим «нет». Экосистемность мы понимаем в другом определении — как экосистему сервисов, как цифровую среду для командной работы.

Так, Телемост встраивается в экосистемные сценарии с другими сервисами онлайн-офиса Яндекс 360 для бизнеса. Например, во встречу, запланированную в Календаре, автоматически прорастает ссылка на звонок в Телемосте, дополнительно в Почте рассылаются уведомления всем участникам собрания, а после завершения звонка переписку из чата видеовстречи можно без проблем продолжить в чате Мессенджера. И подобных сценариев множество.

— Но тот же Zoom обрел популярность именно как самодостаточный сервис видеозвонков, и уже позднее в нем появились календарь и почтовый клиент.

— Для крупных компаний Zoom был привлекателен тем, насколько выигрышно он смотрелся по сравнению с популярными на тот момент on-premise-решениями — и в плане масштабируемости, и в плане тарификации. Компании работали в условиях, в которых, чтобы увеличить количество пользователей в десять раз, им приходилось усиливать инфраструктуру, скажем, в 50 раз. Zoom в первую очередь показал пользователям, что облачные сервисы позволяют не беспокоиться об этом. А уже потом, действительно, Zoom стал расширять набор сервисов, потому что корпоративный пользователь привык к той экосистемности, которую ему обеспечивал Google Workspace или Microsoft 365.

— Учитывая ограничения, которые российскому бизнесу создали именно эти сервисы, какие компоненты Яндекс 360 вы планируете усилить?

— Наши внутренние метрики показывают, что 93% компаний, работающих с Яндекс 360 для бизнеса, используют нашу Почту, 80% — Документы, а 77% — Диск. А тот же Телемост стал самым быстро растущим сервисом компании: число организаций, использующих его, за последние годы выросло минимум в три раза. Всего же Яндекс 360 для бизнеса использует более 130 тыс. компаний из самых разных индустрий.

Но рынок не стоит на месте, что на самом деле отличная новость. И мы меняемся вместе с ним. Так, мы только что запустили Общие диски для корпоративных пользователей. Теперь у компаний, которые работают в Яндекс 360 для бизнеса, есть возможность создать неограниченное количество общих дисков размером до 1 ТБ. Таким хранилищем может одновременно пользоваться более 200 сотрудников — хранить файлы, просматривать и совместно редактировать.

Доступ к общим дискам настраивает администратор организации. Он может открыть его определенным сотрудникам, группам или целым подразделениям, а также при необходимости закрыть в любой момент.

Важный момент: общие диски, в отличие от личных, принадлежат компании, а не конкретным пользователям. Дополнительную безопасность корпоративной информации, которая хранится на общих дисках, обеспечивает история действий, благодаря чему никто не сможет бесследно удалить или скорректировать важный документ.

— Какую роль внутри Яндекс 360 вы отдаете нейросетям?

— Наша основная цель — сделать нейросети полноценными помощниками, а не просто очередной надстройкой. Нам не составляет труда добавить YandexGPT в любой сервис, но это не сделает работу пользователя удобнее. Мы стремимся постепенно интегрировать генеративные нейросети для того, чтобы они приносили реальную пользу. Мы уже развернули функции на основе YandexGPT в Яндекс Почте для B2C-пользователей — в частности, нейрофильтр. Он работает на основе двух моделей нейросетей и решает задачи по обработке писем, фильтрации по приоритету, управлению рассылками — таким образом формируется дайджест самых важных входящих писем за последнюю неделю с кратким саммари. Кроме того, в Диске есть функция умного поиска фото по описанию, которая работает на основе технологий генеративных нейросетей.

Наша главная цель — с помощью нейросетей сократить временные затраты сотрудника на выполнение рутинных задач и создать полноценного нейропомощника для пользователей. То есть мы не хотим, чтобы нейросети просто отвечали на вопросы. Они должны уметь совершать действия внутри экосистемы. Например, организовать встречу в ВКС и подготовить для нее информацию по проекту. И все это должно либо проговариваться голосом, либо быть прописано в чате нейросети. Но главное — что для такого запроса человек не должен быть Prompt-инженером или искать дополнительную информацию. Все задачи должен решать нейропомощник. По нашим оценкам, такое взаимодействие с нейросетями должно экономить не меньше 20% рабочего времени пользователя. А это 8–10 часов в неделю, которые специалист может потратить на куда более важные задачи.

И мы постепенно идем к этой цели. Наш следующий шаг к полноценному нейропомощнику — саммаризация встреч в Телемосте. Сейчас у многих ВКС-сервисов есть нечто подобное, но мы хотим пойти дальше и сконцентрироваться вокруг экосистемности. Понимаете, саммаризация — лишь часть работы. Получить экшен-поинты — большая и важная задача, но мы хотим расширять возможности пользователя, а не просто готовить краткую выдержку. И мы готовимся представить свое видение этой фичи уже в первой половине 2025 года.

Следующий шаг — поиск информации с помощью нейросетей. Мы стремимся сделать так, чтобы человек мог в формате чата запрашивать информацию из всей экосистемы. Например, ты хочешь понять, когда день рождения у того или иного человека в команде. Ты не можешь найти информацию о нем в каталоге, но помнишь, что он когда-то упоминал свой день рождения в рабочей среде. В перспективе этого должно быть достаточно, чтобы система на основе нейросетей смогла поднять эту информацию на поверхность. Аналогично и с более сложными рабочими задачами: система должна быть способна найти прогноз на следующий год, даже если ты не помнишь, был ли он где-либо вложен как файл или же обсуждался в ходе видеозвонка. Такой путь развития нейросетей в наших сервисах мы видим в будущем, но мы еще в самом начале этого пути.

Важно, что нейросети людям не конкуренты, а именно помощники. Искусственный интеллект никогда не заменит человека, но позволит сократить очень много времени на рутинных операциях. А это, в свою очередь, позволит каждому из нас уделять больше внимания по-настоящему важным задачам.

Интервью взял Юрий Литвиненко