«Не запугивайте себя сами»
Федор Достоевский о том, как жить после конца
19 ноября 1849 года был отменен смертный приговор Федору Достоевскому и другим участникам кружка петрашевцев. Cами подсудимые узнали об этом только через месяц: 22 декабря их переодели в предсмертные рубахи, вывели на Семеновский плац и завязали глаза, солдатам приказали прицелиться, но вместо команды «пли» зачитали помилование. По воспоминаниям Достоевского, время ожидания казни и ее инсценировка навсегда изменили его мироощущение. К 175-летию спасения великого русского писателя собрали его мысли о том, как жить после того, как все кончено.
1881
Фото: Fine Art Images / Heritage Images / Getty Images
1
Жизнь везде жизнь, жизнь в нас самих, а не во внешнем. Подле меня будут люди, и быть человеком между людьми и остаться им навсегда, в каких бы то ни было несчастьях.
Письмо брату Михаилу, 22 декабря 1849
2
Человек и вообще так создан, что любит свое прожитое страдание.
«Дневник писателя»,1877
3
Негодяй, опровергающий благородного,— всегда сильнее, ибо имеет вид достоинства, почерпаемого в здравом смысле, а благородный, походя на идеалиста, имеет вид шута.
«Дневник писателя», 1877
4
Весьма многие люди больны именно своим здоровьем, то есть непомерной уверенностью в своей нормальности, и тем самым заражены страшным самомнением, бессовестным самолюбованием, доходящим иной раз чуть ли не до убеждения в своей непогрешимости.
«Дневник писателя», 1877
5
«Есть деньги, стало быть, могу делать все что угодно; есть деньги — стало быть, не погибну и не пойду просить помощи, а не просить ни у кого помощи есть высшая свобода». А между тем это в сущности не свобода, а опять-таки рабство, рабство от денег.
«Дневник писателя», 1877
6
Люди ограниченные, тупые, гораздо меньше делают глупостей, чем люди умные.
«Ряд статей о русской литературе», 1861
7
Способность быть гражданином — это и есть способность возносить себя до целого мнения страны.
«Дневник писателя», 1873
8
Излишне и болезненно заботясь о детях, можно надорвать им нервы и надоесть; просто надоесть им, несмотря на взаимную любовь, а потому нужно страшное чувство меры.
Письмо неустановленному лицу, 27 марта 1878
9
Всегда должна быть мерка порядочности, которую мы должны уважать, даже если и не хотим быть порядочными.
Записные книжки
10
Бытие только тогда и есть, когда ему грозит небытие. Бытие только тогда и начинает быть, когда ему грозит небытие.
Записные книжки
11
С невозможным человеком и отношения принимают иногда характер невозможный, и фразы вылетают подчас невозможные. Но ведь это только подчас и всего только фраза.
«Дневник писателя», 1876
12
Гуманность есть только привычка, плод цивилизации. Она может совершенно исчезнуть.
Записные книжки
13
В будущее же я как-то слепо верую. Только бы дал Бог здоровья. Удивительное дело: из тяжкого несчастья и опыта я вынес какую-то необыкновенную бодрость и самоуверенность.
Письмо брату Михаилу, 9 марта 1857
14
Достигать великой цели, по моему рассуждению, совершенно бессмысленно, если при достижении цели все угасает и исчезает, то есть если не будет жизни у человека при достижении цели.
Записные книжки
15
Быть одному — это потребность нормальная, как пить и есть, иначе в насильственном этом коммунизме сделаешься человеконенавистником.
Письмо Наталье Фонвизиной, февраль 1854
16
Лишнее в правде — ложь.
Записные книжки
17
Наше мнение: чем заменить розги. Заменить, конечно, трудно. Самое лучшее: не сечь да и только.
Записные книжки
18
Есть исторические события, увлекающие все за собой и от которых не избавишься ни волей, ни хитростью, точно так же, как не запретишь морскому приливу остановиться и возвратиться вспять.
«Дневник писателя», 1877
19
Не запугивайте себя сами, не говорите: «один в поле не воин» и пр. Всякий, кто искренно захотел истины, тот уже страшно силен.
«Дневник писателя», 1877
20
Идеал ведь тоже действительность, такая же законная, как и текущая действительность.
«Дневник писателя», 1873
Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram