Piaget и Энди Уорхол

Свое 150-летие Piaget отпраздновала возобновлением знаменитых золотых Polo, прославившихся в конце 1970-х и не утративших ни капли очарования пятьдесят лет спустя. Дизайн «золотого века» марки оказался на удивление современным, все, кто наблюдал многочисленные за последние десятилетия попытки «возрождения» культовой модели, убедились наконец-то, что главное — не испортить идею, с которой полвека назад явился на американский рынок Ив Пьяже. Не зря переизданию знаменитой модели дали приз на Гран-при в Женеве.

Теперь состоялась еще одна премьера хорошо забытого старого. Представленные в октябре часы носят имя Энди Уорхола: Piaget Andy Warhol Clou de Paris. Это новый вариант модели, впервые появившейся в 1970-х и называвшейся тогда Black Tie. Название обманчивое, потому что это не тонкие часы под строгий костюм, а крупные, редкого для того времени размера 45 мм, золотые, цветные, издалека заметные — нечто среднее между часами и браслетом. Не то чтобы новыми Andy Warhol Clou de Paris руководители Piaget затевали соблазнить коллекционеров, наоборот,— это коллекционеры буквально заставили эту модель выпустить.

Как рассказывает глава марки Бенджамен Комар, часы Black Tie всегда присутствовали в каталогах, но оставались дополнением к остальным линиям. За ними охотились собиратели и аукционы, проститься с ними совсем марка не решалась, да и не хотела. А весной, когда на стенде Piaget женевского салона Watches and Wonders были показаны варианты Black Tie, последовала настоящая волна заказов. Новая модель подоспела как раз вовремя для того, чтобы ответить на энтузиазм клиентов.

Название Black Tie уходит в прошлое. Отныне часы называются в честь одного из их счастливых владельцев, «короля поп-арта» Энди Уорхола. И конечно, это упоминание согласовано с наследниками, фондом Andy Warhol Foundation for the Visual Arts, следящим за тем, чтобы дорогое имя не прозвучало даром.

Прежде всего часы, обычно выходившие в винтажном желтом золоте, выпущены в белом, а обводившие циферблат овальные ленты-гадруны были заменены четкими гранями Clou de Paris, «парижских гвоздей». Известный узор гильоше в виде пирамидок с гранями обычно наносят на плоскую поверхность, в этот раз мастерам Piaget пришлось работать на искривленном корпусе. Быть может, не каждый клиент поймет, насколько это трудно, но дизайнеры марки не на шутку этим гордятся. Есть и еще несколько важных изменений. Циферблат часов сделан из голубого метеорита — этот цвет можно будет менять при последующих заказах, в палитре еще с уорхоловских времен Piaget есть и малахит, и жадеит, и лазурит, и другие цветные камни. И конечно, если первые часы 1970-х выходили с кварцевым механизмом Beta 21 (кстати, одним из первых в мире, разработанных в Швейцарии, еще не предвидевшей вторжение дешевого азиатского кварца), то в новых стоит мануфактурный 501P1 с автоподзаводом.

И золотые, Polo и Black Tie, ставшие Andy Warhol, относятся к удивительному «американскому периоду» Piaget, когда швейцарская марка стала самой модной среди самых модных людей — актеров, художников, спортсменов, политиков, на которых любовалась вся Америка. А случилось это благодаря Иву Пьяже, представителю четвертого поколения владельцев, вырвавшемуся из швейцарской деревеньки Ла-Кот-о-Фее в тусовки Монако, Лазурного берега, Нью-Йорка, Лас-Вегаса. Его учили на часового инженера и геммолога, он стал гением коммуникации. Красавец с пепельно-седыми волосами, черными бровями над горящими глазами мог бы стать героем Бондианы, как и его друг Роджер Мур.

Бутики Piaget менее всего были похожи на магазины, это были салоны, художественные галереи, места тусовок, совершенно не обязательно увенчанные кассовым аппаратом. И приходили туда не только по делу, но и в гости.

Это сейчас марки подбирают себе посланников и друзей с разборчивостью брачного бюро. Пьяже использовал совершенно иную стратегию: не нанимать «амбассадоров» на контракты, за деньги, а делать все по дружбе и действительно радоваться тому, что друзья носят твои часы, как они радуются тому, что ты ходишь на их концерты, участвуешь в вечеринках, появляешься в Studio 54 на Бродвее или на Фабрике. Это была дружба, далекая от взаимной выгоды,— поклонники марки образовали настоящее Piaget Society.

Как говорит Пьяже, он не знал, что Уорхол знаменитый художник, «когда мы с ним познакомились, он просто был очень интересным человеком». Друзья платили Пьяже взаимностью. Он, в сущности, был таким же художником, когда утверждал: «Мы создаем часы, мы их не производим».

Алексей Тарханов