Открылся фестиваль документального кино IDFA

В Амстердаме открылся IDFA — крупнейший международный смотр документального кино. О громких премьерах первых дней фестиваля рассказывает Андрей Плахов.

Одна из премьер была только нидерландской, ибо «Рифеншталь» режиссера Андреса Файеля впервые показали два месяца назад в Венеции. Но за это время в самих Нидерландах появился фильм не менее значимый и сильный, сходный по теме, но построенный на совсем малоизвестном материале, так что его можно считать настоящим открытием.

Герой документальной ленты «Пропагандист», снятой режиссером Лууком Боуманом,— его соотечественник, тоже режиссер Ян Тениссен, проживший 77 лет и умерший за два года до рождения Боумана, в 1975-м. Сведения о Тениссене довольно скупы. Он вошел в историю кино как постановщик авангардных короткометражек и первого звукового фильма, снятого в Нидерландах. Его дебют в игровом кино — байопик «Вильгельм Оранский» (1934) о лидере нидерландской буржуазной революции — провалился. В справочных изданиях говорится, что после этого Тениссен оставил режиссерскую профессию и работал монтажером, в период немецкой оккупации возглавил киногильдию Палаты Культуры, снял несколько пропагандистских фильмов, а после войны был отлучен от работы в киноиндустрии и получил тюремный срок за коллаборационизм.

На инфосайте imdb.com Тениссен фигурирует как режиссер всего лишь трех или четырех кинолент. На самом деле их больше, но сколько точно — никто не знает. Некоторые, снятые в разгар войны, были уничтожены, а после тюрьмы Тениссен работал анонимно — правда, преимущественно монтажером. На склоне жизни он дал девятичасовое видеоинтервью историку нидерландского кино, до сих пор не обнародованное; его фрагменты, а также сохранившаяся хроника и свидетельства современников составили костяк фильма.

Тениссен, выходец из очень богатой семьи, с детства заболел кинематографом и решил посвятить себя ему без остатка. Политика и идеи нацизма его мало интересовали, немцев он недолюбливал, скорее был нидерландским националистом и ратовал за подъем местной кинопромышленности. Но критики не признали его талантливым, а многие немецкие кинематографисты, сбежавшие от террора и обосновавшиеся в Нидерландах, стали создавать неприятную дополнительную конкуренцию.

Кончилось дело тем, что Тениссен вступил в нацистскую партию и в СС, стал самым могущественным функционером, которого называли «царем кино» и «голландским братом Лени Рифеншталь». Внедряя на своей родине уроки Геббельса, он проявил себя как главный пропагандист страны, немало способствовал еврейским погромам в сфере культуры, приложил руку и к амбициозному антисемитскому кинопроекту Геббельса «Вечный жид». Ярко вырисовывается портрет человека, с рождения считавшего себя хозяином жизни, но легко пошедшего в услужение подонкам, как только почувствовал за ними силу и власть. И спустя годы он нисколько не раскаивается, даже не рефлексирует, а с очаровательным цинизмом рассуждает о том, что евреи сами напрашивались на репрессии, поскольку, вместо того чтобы прятаться, нахально рассиживали на виду у всех в престижных кафе Гааги и Амстердама. Весьма поучительный, актуальный и для наших времен фильм: про то, как творческие комплексы, обиды на конкурентов и даже преданность профессии могут подвигнуть человека на потворство злу и насилие, сделать его их орудием.

В отличие от «Пропагандиста», где хроникальные кадры появляются лишь от случая к случаю, «Поезда», другой фильм-участник международного конкурса, полностью смонтирован из архивной хроники. Поляк Мацей Дригас предваряет свою картину цитатой из Франца Кафки: «Надежды много. Бесконечное количество надежд. Но не для нас». Хотя поначалу кажется, что человечество уверенно шествует по пути прогресса: мощные сцены сборки паровозов и железнодорожных вагонов выглядят как триумф технического гения и праздник высокопрофессионального труда. Трогательно смотрятся на ранних кинокадрах и путешественники: одетые как на светский прием (дамы в парадных белых платьях), они хаотично мечутся по платформе в поисках своего вагона. VIP-пассажирами железной дороги оказываются затем такие знаменитости, как Сергей Эйзенштейн и Чарли Чаплин, которого поклонники выносят из поезда на руках. Но очень быстро мирные радости сменяются кошмарами военных времен, причем поезда играют ключевую роль в обеих мировых бойнях. По железной дороге солдат перевозят на фронт, а потом возвращают обратно — безногих, слепых, израненных; эвакуируют «мирное население», в обратную сторону везут пленных, а представителей неугодной расы запихивают в вагоны для скота и отправляют в лагеря смерти.

В фильме нет ни единого слова, искусно отобранная хроника говорит сама за себя. Периодически авторы укрупняют какой-нибудь детский взгляд: в глазах случайно заснятого ребенка — отчаяние, страх и неприятие. За ним витает неизбежный вопрос: какой маршрут выберет человечество, для которого технический прогресс стал проклятием, а мания убийства — хронической болезнью.