Юрист Наталья Радочкина — об изъятии земли у сочинских садоводов

Конституционный суд РФ принял к рассмотрению жалобы 14 садоводов из Сочи, у которых Генпрокуратура через суд изъяла земли. Надзорное ведомство еще в 2021 году заявило о незаконном оформлении в собственность участков, находящихся на территории Сочинского нацпарка. Кубанские суды поддержали позицию прокуроров. Садоводы настаивают на том, что оспариваемые нормы Гражданского кодекса позволяют судам произвольно лишать их зарегистрированного в госреестре права собственности на землю. Ситуацию комментирует представитель Краснодарского регионального отделения Ассоциации юристов России Наталья Радочкина.

«Проблема подмены надзорным ведомством юридико-технических понятий проявляется в делах об изъятии у садоводов участков в связи с их пересечением с границами Сочинского нацпарка не впервые. Прокуратура заявляет требования, результатом удовлетворения которых становится лишение гражданина права владения участком и возникновение права собственности у государства.

С одной стороны, у каждого садовода на руках есть выписка из Единого государственного реестра недвижимости (ЕГРН), содержащая сведения о регистрации права собственности на землю, об установленных и внесенных в кадастр сведениях о границах участка. С другой стороны, в этом же Реестре прав и кадастре содержатся сведения о публичном домене — участках из состава нацпарка без пересечения с участками иных категорий.

С 1983 года, когда был создан нацпарк, его границы менялись неоднократно. В том числе в 2008–2010 годах произошли очередные изменения границ охраняемой территории при подготовке к зимним Олимпийским играм в Сочи. В 2013 году границы нацпарка были утверждены постановлением правительства РФ, а в 2017 году они снова поменялись. Ни один добросовестный приобретатель земли не смог бы догадаться, что при оформлении участка необходимо сверяться не с ЕГРН, а с неким картографическим материалом 90-х годов.

Обращаясь с подобными исками, на мой взгляд, надзорный орган не признает не только решение правительства РФ, противопоставляя ему некую схему, выполненную сотрудником нацпарка, но и Единый государственный реестр недвижимости, оспаривая факт владения земли садоводами тем, что участки якобы не использовались.

Краеугольный камень таких споров — срок исковой давности, ведь надзорное ведомство активизировалось только спустя 30–40 лет после выделения массивов под коллективное садоводство. Доводы прокурора относительно неприменения сроков давности исходят из особого способа защиты права. Однако не стоит забывать, что такой способ защиты является исключительным и не может использоваться вместе с требованием о признании права собственности на спорные участки за государством, по которому применять сроки давности уже следует.

Требования о признании права отсутствующим должны влечь исключение из ЕГРН задвоенных сведений в отношении одного и того же объекта недвижимости или незадвоенных, но не подлежащих внесению в ЕГРН. Однако в данных делах речь идет о смене частного собственника на публичного, что, на мой взгляд, должно защищаться иным способом — подачей иска об истребовании из незаконного владения, а также иска о признании права собственности, которые задавниваются.

Восстановить исходные границы нацпарка 1983 года — идея, конечно, масштабная, но утопичная. Ряд процессов обернуть вспять невозможно. Пересмотр решений органов власти РСФСР, уже несуществующего государства, органами власти государства-правопреемника противоречит, на мой взгляд, и цели стабильности гражданского оборота, и балансу публичных и частных интересов.

Конституционным судом уже рассмотрен вопрос применения частно-правового срока исковой давности к антикоррупционным мероприятиям прокуратуры, теперь пришел черед разъяснить его применение к искам о признании права государства и фактическое (хоть и не заявленное) истребование участков у граждан. Необходимость высказаться по этому вопросу Конституционному суду уже давно назрела».