В 2024 году появились новые владельцы у пермских предприятий химической и металлургической промышленности и оборонных заводов. Эксперты говорят, что эти сделки идут в русле политики государства на максимальную централизацию бизнеса. В гражданском секторе деловая активность снижается. В отличие от отрасли ВПК, обеспеченной госзаказами, остальные промышленники занимают выжидательную позицию. Владельцы предприятий обеспокоены кредитно-денежной политикой государства и откладывают важные решения.

Торгово-мистические отношения В 2024 году относительно новый участник рынка химической продукции АО «Росхим» официально стало владельцем ряда крупных активов в Пермском крае. Эта компания (прежнее название «Русский водород») была зарегистрирована в 2021 году и довольно быстро стала владельцем более сорока химических предприятий по всей России. Акции части компаний она выкупила у государства после удовлетворения исков прокуратуры об истребовании ценных бумаг в пользу Российской Федерации у предыдущих владельцев. Так, «Росхим» стал владельцем контрольных пакетов акций АО «Волжский оргсинтез», АО «Кучуксульфат» и получил в управление АО «Башкирская содовая компания».

В прошлом году компании было передано в управление АО «Метафракс Кемикалс», акции которого ранее были изъяты в доход государства. В октябре этого года АО «Росхим» стало единственным участником торгов по продаже 97% акций АО «Метафракс Кемикалс» и выкупило их по стартовой цене 14,7 млрд руб. По условиям продажи новый владелец должен сохранить профильное направление деятельности предприятия, а также поддерживать среднесписочное количество работников — более 2,4 тыс. человек. Отдельно продавец обязал победителя торгов реализовать проекты по строительству производств муравьиной кислоты, полифосфата аммония, фенольных пропиточных смол, провести реконструкцию узла синтеза пентаэритрита, а также создать собственный центр разработки смол. Впрочем, наиболее серьезные инвестиции за последние десятилетия в губахинскую площадку «Метафракс Кемикалс» были произведены еще при предыдущих владельцах. В июне 2023 года на заводе заработала установка «Аммиак — карбамид — меламин», в разработку и строительство которой было вложено более 67 млрд руб.

Еще одно крупное предприятие, которое приобрело АО «Росхим» в прошлом году — это березниковское ООО «Сода-Хлорат». Компания была образована в 1999 году после разделения объединения «Сода», на базе которого были созданы Березниковский содовый завод (БСЗ) и «Сода-Хлорат». Последним с того времени владели структуры депутата Законодательного собрания Пермского края Юрия Борисовца. По данным источников, АО «Росхим» получило доли ООО «Карго», которое является единственным учредителем «Соды-Хлорат» после сделки купли-продажи. Цену актива собеседники на рынке оценивают примерно в 10 млрд руб. Стоит отметить, что ранее «Росхим» получил в управление АО «Башкирская содовая компания», в структуру которой входит БСЗ.

«Росхим» задумался над приобретением еще одного пермского предприятия, АО «Камтэкс-Химпром». Сейчас мажоритарными акционерами общества являются структуры бизнесменов Владислава Шинкевича и Игоря Иванова. По данным источников, «Росхим» вел переговоры об условиях покупки очередного актива несколько месяцев и провел due-diligence как АО, так и его производственной площадки. Стоимость производства собеседники в отрасли оценивали примерно в 5 млрд руб. В итоге обсуждение якобы было поставлено на паузу. По версии нескольких источников, стороны могли не договориться о цене сделки, но это еще не значит, что владелец предприятия не поменяется. В «Росхиме» планы по развитию пермских предприятий не комментировали.

В самом конце декабря 2023 года премьер-министр Михаил Мишустин подписал указ о передаче в собственность ГК «Росатом» 89,4% акций ОАО «Соликамский магниевый завод». Предприятие стало первым активом этой госкорпорации в Пермском крае. Ранее акции СМЗ также были изъяты у собственников по иску Генпрокуратуры и обращены в доход РФ, после чего их передали в управление АО «Росатом Недра» (ранее АО «Атомредметзолото»), где сконцентрированы горнорудные активы «Росатома». Новые собственники заявили о масштабных планах по развитию предприятия, на площадке в Соликамске предполагается построить новый комплекс по разделению редкоземельных металлов (РЗМ). На данный момент СМЗ — единственное в стране предприятие, которое получает ниобий, тантал и титан путем переработки лопаритовой руды. На новом производстве планируется выделять другие, еще более ценные РЗМ, которые используются в производстве электроники, катализаторов нефтехимии. Кроме того, на заводе планируется освоить технологию производства тантала в слитках. Сдача в эксплуатацию нового комплекса запланирована в 2027 году, объем инвестиций в проект составит 7,088 млрд руб.

Впрочем, пока что работа предприятия приносит новым владельцам убытки. По итогам девяти месяцев 2024 года чистый убыток ОАО превысил 572 млн руб., при этом за аналогичный период года предыдущего чистая прибыль СМЗ составила свыше 820 млн руб. Убыток в размере более 200 млн руб. был зафиксирован еще по итогам работы завода за полгода. В то же время дебиторская задолженность компании составляет 1,739 млрд руб. Значительная ее часть приходится на «Росатом Недра» и ООО «Ловозерский горно-обогатительный комбинат». Последний также входит в ГК «Росатом» и является основным поставщиком сырья для СМЗ.

Старший партнер юридической фирмы Intellect Роман Речкин полагает, что подобные сделки идут в русле общего подхода государства на укрупнение и централизацию бизнеса в стране. По его словам, примеры такого подхода создания больших вертикально интегрированных структур, в том числе и разного рода «объединенных корпораций» с госучастием, довольно многочисленны. «Такое укрупнение бизнес-активов отрицательно сказывается на состоянии конкуренции в России, но состояние конкуренции волнует только ФАС РФ, а не остальные госорганы, в том числе и правительство,— убежден господин Речкин.— В любом случае преимущества укрупнения и централизации бизнеса перевешивают для государства любые недостатки». В частности, власти считают, что большие компании проще контролировать, с них проще собирать налоги и другие сборы в бюджет. «Тренд на создание больших вертикально интегрированных холдингов, на мой взгляд, является осознанным и постоянным»,— говорит эксперт.

Госгвардия В машиностроительной отрасли практически все более-менее значимые сделки в этом году проходили при участии либо государственных компаний, либо окологосударственных структур. Летом портфель холдинга «Технодинамика» Виктора Григорьева пополнился еще одним крупным активом в Пермском крае, холдинг получил контроль над производственным комплексом обанкротившегося ПАО «Мотовилихинские заводы». «Технодинамика» стала владельцем 100% акций АО «Специальное конструкторское бюро», на баланс которого было переведено имущество «Мотовилихи». «Технодинамика» фактически контролировала процедуру банкротства ПАО «Мотовилихинские заводы» и, по заявлению властей, занималась техническим перевооружением предприятия.

В прошлом году имущество должника на торгах выкупило близкое к «Ростеху» АО «Ремдизель» (Набережные Челны»). О смене владельца производственного комплекса официально не сообщалось, об этом стало известно лишь после того, как акции СКБ были зарегистрированы на «Технодинамику». Таким образом, холдинг взял под контроль уже четыре крупных оборонных предприятия в Пермском крае. Впрочем, ранее холдинг интересовала отрасль спецхимии — «Технодинамика» получила в управление АО «Соликамский завод „Урал“», ФКП «Пермский пороховой завод» и АО «Научно-исследовательский институт полимерных материалов». Формально «Технодинамика» «является интегрированной структурой» ГК «Ростех», которой ранее принадлежал контрольный пакет акций этого юрлица. В 2018 году 75% плюс одна акция «Технодинамики» были проданы банкиру Виктору Григорьеву, после чего информация об актуальных владельцах компании не раскрывалась.

Ранее эксперты говорили, что специалисты «Технодинамики» выполняют роль антикризисной команды, которой передают в управление проблемные активы ОПК. По словам источника в оборонной отрасли, сейчас под управлением «Технодинамики» находится множество разно­образных производств. «С точки зрения решения острых вопросов антикризисное „ручное“ управление, наверное, хорошо,— считает один из оборонщиков.— Проблема в том, что бесконечно в таком режиме работать нельзя, предприятия должны научиться сами выходить из трудностей. В противном случае менеджмент „Технодинамики“ может превратиться в „пожарную команду“, ресурсы которой совсем не безграничны».

Еще одним важным участником интеграционных процессов стало принадлежащее Росимуществу АО «Корпорация „Тактическое ракетное вооружение“» (КТРВ). Под ее контроль переходят пермский производитель ракетной техники АО «НПО „Искра“», входившее в состав ГК «Роскосмос», и АО «Пермская научно-производственная приборостроительная компания» Алексея Андреева. С 2012 года в структуру КТРВ входят АО «Пермский завод „Машиностроитель“» и АО «Уральский научно-исследовательский институт композиционных материалов», специализирующиеся на тематике, связанной с ракетостроением и авиацией.

В случае с «Искрой» под управление КТРВ должны после соответствующего указа президента перейти более 91% акций предприятия. Подробности сделки с акциями ПНППК неизвестны. Собеседники «G — Итоги года» среди промышленников полагают, что в данной ситуации неважно, сколько процентов АО «ПНППК» получит корпорация. «Думаю, структура сделки такая, что КТРВ в любом случае обеспечила если не полный корпоративный контроль над обществом, то возможность влиять на деятельность предприятия через своих представителей в органах управления обществом»,— отметил собеседник.

Пауза принятия Единственной крупной сделкой в гражданском секторе промышленности стало приобретение части акций «Новомета» челябинской группой компаний «Конар». Ранее этот пакет принадлежал «Роснано» и ряду других акционеров. Основными владельцами бизнеса были Олег и Максим Перельманы. Последний в итоге покинул пост гендиректора основной компании группы АО «Новомет-Пермь». Осенью в «Роснано» сообщили, что стороны выполнили не все условия сделки. «Общим соглашением определены финансовые и иные обязательства покупателя, которые к настоящему времени не исполнены»,— поясняли в госкорпорации. Было ли выполнено в итоге соглашение, официально не сообщалось.

Эксперты говорят, что в сокращении количества сделок с промышленными активами нет ничего удивительного. Экс-министр промышленности Прикамья, директор Краснокамского ремонтно-механического завода Дмитрий Теплов отмечает, что деловая активность замедлилась, так как у многих промышленников в гражданском секторе нет понимания, что будет с экономикой в будущем году. «С оборонными предприятиями ситуация более ясна, поскольку они обеспечены госзаказом и поддерживаются государством, в том числе и финансово,— рассказывает директор КРМЗ.— Если говорить о предприятиях, выпускающих гражданскую продукцию, то, насколько я знаю, некоторые из них уже потихоньку сворачивают кампании по набору кадров». По его словам, сделки по приобретению бизнеса сейчас скорее исключение, чем практика; более того, ряд промышленников замораживают свои инвестпроекты либо сдвигают сроки их реализации на более поздний период. «Безусловно, на ситуацию влияет и ключевая ставка ЦБ, которая приводит к удорожанию кредитов,— считает господин Теплов.— Государство своей кредитно-денежной политикой хотело добиться определенных целей, и оно их добилось».

Экономист Антон Любич говорит, что резервы, которые закладывают банки на кредиты по сделкам слияния и поглощения, выше, чем по коммерческим, поэтому ставки по ним изначально выше. «Они (ставки.— «G — Итоги года») уже давно опередили рентабельность самих таких сделок для потенциальных покупателей. Поэтому сделки сейчас совершаются только в случаях, когда продавец дает или значительную скидку, или рассрочку. Но волна таких сделок прошла в 2022 году. Сейчас такого предложения на рынке почти нет. Вот и получается, что покупать за полную цену покупатели не имеют возможности, а продавать за бесценок продавцы не имеют желания. Существенного снижения ставок и роста деловой активности в следующем году я бы не ожидал»,— пояснил эксперт.

Дмитрий Астахов