Сергей Амирян, управляющий директор венчурного фонда «Восход»

О перспективах инвестиций в высокотехнологичный бизнес, критичности внедрения ИИ для разных отраслей и об отличии нынешней динамики от предыдущих циклов хайпа рассказал управляющий директор венчурного фонда «Восход» Сергей Амирян.

— Как российские компании оценивают для себя перспективность вложений в генеративные технологии и ИИ?

— Боюсь, в краткосрочной перспективе оценить это невозможно, но уверен, что в долгосрочной перспективе они ее просчитывают. Для ряда бизнесов — необанки (полностью цифровой банк.— “Ъ”) и финтех, телеком, маркетплейсы и логистика — внедрение решений на базе генеративного ИИ является вопросом будущей конкурентоспособности или даже выживания на горизонте от одного до трех лет. Использование ИИ позволяет таким компаниям лучше понимать потребности своих клиентов, быстро реагировать на изменения конъюнктуры, предлагать более персонализированные сервисы и в ряде случаев создавать продукты и открывать ниши, ранее недоступные с помощью традиционных инструментов.

— Какие сегменты российской экономики могут пренебречь ажиотажем вокруг ИИ?

— В ряде отраслей внедрение ИИ в моменте не является критичным. Например, в тяжелом машиностроении и майнинге ИИ помогает решать локальные задачи, такие как предиктивная аналитика для предсказания и анализа сценариев работы дорогостоящего оборудования, но не оказывает трансформационного эффекта. В нефтегазовом секторе ИИ улучшает геологические модели и оценку запасов, но опять же дополняя подходы, а не меняя их. Традиционная пищевая, химическая и легкая промышленность, а также разного рода государственные агенты, которые работают не в конкурентном поле, не так сильно зависят от уровня внедрения ИИ, так как для них он тоже неключевой фактор изменений.

— Почему мы не видим на российском фондовом рынке динамики, подобной ИИ-ралли на мировом?

— Это объясняется достаточно ограниченным количеством публичных компаний на нашем рынке в целом, в частности высокотехнологичных. На достаточно развитом в этом плане американском рынке есть большое количество участников рынка ИИ — как разработчиков «железа», необходимого для работы алгоритмов искусственного интеллекта, так и софтверных компаний,— значительный объем капитала, а также осознание привлекательности компаний, использующих ИИ в своих бизнес-процессах, институциональными инвесторами уровня BlackRock.

— Как вы оцениваете стремление российских IT-компаний, которые давно приобрели статус публичных, к обособлению своих высокотехнологичных дочерних компаний? Какие у них перспективы по самостоятельному привлечению капитала?

— Такие направления, как правило, имеют потенциал кратного роста, но внутри общей структуры их вклад потеряется в совокупных показателях бизнеса. Выделение позволяет максимизировать рост за счет притока инвестиций. Инвесторы, в свою очередь, заинтересованы в проектах, где могут заработать на нелинейном росте, чего зачастую они не видят в масштабах общего бизнеса. При этом высокотехнологичные направления внутри крупных IT-компаний скорее выходят в практическую плоскость, а не остаются на уровне технологических идей. Это важный фактор их инвестпривлекательности.

— Можно ли, говоря о нынешнем внимании к ИИ, провести параллель с уже минувшим всплеском интереса к блокчейну и метавселенным?

— Скептики, говоря о блокчейне как о технологии, давно высказывали мысль, что его внедрение не добавляет ничего принципиально нового. Он может способствовать заключению сделок или ускорить те или иные экономические и хозяйственные процессы, но не может существенно повлиять на них. В случае же с метавселенными мы наблюдаем спад интереса, обусловленный в первую очередь текущим состоянием технологий дополненной реальности. Возрождения интереса к ним можно ожидать только с появлением более удобных носимых устройств. У ИИ значительно больше потенциал к трансформации других отраслей или даже созданию абсолютно новых. Мы уже пришли к стадии осознанного, стабильного массового внедрения ИИ. С развитием технологий, особенно в части полноценной реализации ИИ на локальных устройствах, мы получим новые способы его применения, особенно в части бытовой роботизации и робототехники.

Интервью взял Юрий Литвиненко