Следователь Вадим Зарипов — о громких уголовных делах в дорожной отрасли Башкирии

15 января в стране отмечается День образования Следственного комитета России. Старший следователь Третьего отдела по расследованию особо важных дел следственного управления СКР по Башкирии Вадим Зарипов рассказал о своей работе, раскрыв некоторые подробности расследования главного на данный момент уголовного дела — в отношении руководства «Башкиравтодора» и его подрядчиков.

Булат Баширов: Третий отдел по расследованию особо важных дел специализируется на коррупционных, экономических преступлениях. Чем эта сфера вас так заинтересовала?

Вадим Зарипов: Мне по душе расследовать преступления, связанные с коррупционными и экономическими проявлениями. Они интересные, они живые, что ли. Одна из сложностей — предмет доказывания. По делу проводятся длительные экспертизы, в том числе экономические. Например, по одному из уголовных дел, которые были мною завершены в рамках предварительного следствия, только одна экономическая экспертиза составила более 10 томов уголовного дела. В этом нам очень помогают сотрудники Судебно-экспертного центра СК России, Экспертно-криминалистического центра МВД по республике, Башкирской лаборатории судебной экспертизы.

Б.Б.: К подобным сложным делам относится и расследование по «Башкиравтодору»? Сейчас на скамье подсудимых гендиректор компании Ильдар Юланов, бывший руководитель и владелец ООО «Киви» Ирек Шарипов, а также главный инженер «Баштранслогистик» Ринат Мардисламов.

В.З.: Вы правы, в деле о хищениях при строительстве объектов АО «Башкиравтодор» сейчас три человека. Они обвиняются в мошенничестве в особо крупном размере. По версии следствия, в 2021 они подготовили подложные документы якобы на перевозку материалов для строительства трассы Бирск — Тастуба — Сатка и уфимской улицы Пугачева. На этом основании у компании были похищены около 154 млн руб. — фактически стройматериалы не перевозили, а деньги из бюджета «Башкиравтодора» ушли.

Б.Б.: Я обратил внимание на шахматные дипломы и благодарности на стене. Ваше увлечение шахматами помогает в работе? Имеются ли какие-то пересечения между шахматной партией и расследованием уголовного дела?

В.З.: Конечно, они есть. Каждый раз, когда начинается очередное дело наподобие «Башкиравтодора», мой непосредственный руководитель всегда говорит: «Опять началась большая игра». Во многом, такие дела похожи на шахматную партию, в которой стараешься продумать действия на два-три хода вперед. Как и в шахматной партии, есть соперники, и побеждает тот, кто ошибается на один ход меньше.

Б.Б.: Какие «подводные камни» существуют в рамках расследования подобных дел?

В.З.: Как правило, обвиняемые по таким уголовным делам занимают высокие должности, обладают связями в высших властных кругах республики, имеют существенные финансовые, административные, организационные возможности для противодействия предварительному следствию и зачастую они этим активно пользуются. Это вызывает сложность в работе со свидетелями, которые часто неохотно идут на диалог со следствием ввиду высокого положения обвиняемых.

Б.Б.: После Ильдара Юланова на скамье подсудимых оказался министр транспорта и дорожного хозяйства Александр Клебанов, а затем вице-премьер Алан Марзаев. Вы ожидали, что задержание одного человека шлейфом поведет к возбуждению новых уголовных дел?

В.З.: Заранее этого никогда не ожидаешь. Перед нами — следователями, оперативными сотрудниками расстелена белая карта, и мы на ней рисуем. Нас можно образно сравнить с первооткрывателями. Сначала ты дорисовываешь карту до самых границ листа, а потом понимаешь, что это лишь малая часть событий, и дорисовываешь дальше. То есть вся картина целиком открывается в ходе работы.

Б.Б.: Вам угрозы поступали? Или попытки вас купить?

В.З.: Попыток купить не было: люди прекрасно понимают, что это чревато последствиями. А угрозы время от времени поступают. Например, один из высокопоставленных обвиняемых при производстве следственных действий мне напрямую говорил: «Я сейчас из Москвы вернусь — и вам крышка». Мол, мне и сотрудникам ФСБ. Но это было сказано сгоряча, неконкретно и реально я ее не воспринял. И вообще к подобному я отношусь философски.

Б.Б.: Как вы считаете, в дорожной отрасли можно работать, не нарушая законов?

В.З.: Я, конечно, не претендую на глубочайшие знания в данной сфере, но мне кажется, что сам факт вашего вопроса говорит о том, что проблема такая есть. На мой взгляд, сейчас в дорожно-транспортной отрасли республики сложилась негативная ситуация, при которой ощущаются недостатки нормативного регулирования.

Б.Б.: А что там можно исправить?

В.З.: Один из обвиняемых, не буду уточнять кто, в ходе беседы высказал мнение, что нужно взять опыт других регионов: организация, которая получает право заключить договор на строительство или на реконструкцию дороги, одновременно приобретает обязанность по ее содержанию в течение определенного срока. И в данном случае речь идет не о гарантийных обязательствах, которые несут все подрядчики, а именно о последующем содержании объекта. Соответственно качество выполненных работ на первоначальном этапе приведет к меньшим затратам в будущем при проведении текущего ремонта.

Б.Б.: Можно ли сказать, что «большая игра» будет продолжена и в этом году у журналистов будут новые поводы для очередных громких заметок?

В.З.: Пофамильно, конечно я не скажу, но комплексная активная работа СКР, ФСБ, прокуратуры и МВД в данном направлении, безусловно, будет продолжена.

Булат Баширов