В прокат вышли «Разбитые сердца» Жиля Леллуша

Премьера мелодрамы Жиля Леллуша «Разбитые сердца» (L'Amour ouf) состоялась в прошлом году на Каннском кинофестивале. Картина вошла в тройку самых кассовых фильмов 2024 года во Франции и только что получила 13 номинаций на национальную кинопремию «Сезар», обойдя фаворитку иностранных критиков «Эмилию Перес» Жака Одиара и уступив только нестареющему «Графу Монте-Кристо». Объяснить такой успех Юлия Шагельман не может ничем, кроме предположения, что «лихие девяностые», видимо, задевают чувствительные струны не только русской, но и французской души.

Календарные 1990-е формально наступают ближе к последней трети почти трехчасового хронометража. Но та самая «лихая» атмосфера чувствуется с первых кадров фильма, и все ее составляющие до боли знакомы российским зрителям. Депрессивный промышленный город где-то в провинции. Градообразующее предприятие (в данном случае порт), на котором горбатится, света белого не видя, 90% населения, и которое неожиданно подвергается приватизации, вызывающей протесты работников. Шныряющее по улицам хулиганье, юное и чуть постарше. Бритые затылки, кожаные куртки, спортивные костюмы «адидас три полоски». Дискотеки с мордобоем. Чистенькие школьницы, заглядывающиеся на неотразимых гопников. Юная любовь, которую на самом интересном месте прерывает уголовное обвинение — конечно же, несправедливое.

Это, однако, не «Мир! Дружба! Жвачка!» и не «Слово пацана», хотя в дублированных диалогах даже прозвучит мемное понятие «чушпан». В основу этого жестокого романса положен роман ирландского писателя Невилла Томпсона, а на французскую почву его пересадили четыре сценариста: Жюльен Ламброшини, Ахмед Хамиди, сам режиссер Жиль Леллуш и Одри Диван — постановщица фильма «Событие» (2021), удостоившегося венецианского Золотого льва, и новой «Эммануэли» (2024). Неизвестно, за какую часть сценария кто из них отвечал, но временами фильм начинает походить на письмо обитателей Простоквашино родителям дяди Федора.

Начинается история с того, как маленькая Жаклин (Джун Бенар), потеряв маму, переезжает в северный портовый город вместе с обожающим ее папой (Ален Шаба). Где-то по соседству в многодетной семье портового рабочего (Карим Леклу) подрастает Клотер (Луи Резон). Братьев и сестер у него так много, что у родителей нет ни времени, ни возможности уделять внимание каждому, так что воспитание состоит в основном из подзатыльников, разнимания драк между отпрысками да визитов к папе на работу в обеденный перерыв, во время которых можно наконец посидеть в тишине и посмотреть, как красиво расплывается в лужах бензин.

В 15 лет Жаклин (Мэллори Ванек) переводится из католической школы для девочек в городской лицей, и тут-то ее замечает 17-летний Клотер (Малик Фрика). Сам он учебу бросил, но любит зависать на школьном дворе с такими же никчемными дружками и задирать всех, кто попадется им на глаза. Жаклин, которую он немедленно переименовывает в Жаки,— единственная, кто осмеливается вступить в перепалку и выйти из нее победительницей (наверное, только французского гопника можно по-настоящему уесть обвинением в том, что у него бедный словарный запас). Вспыхивают искры, и вот уже Жаки убегает с уроков на свидания с Клотером, он ворует для нее пудинги в школьной столовой, они отдаются друг другу на пустыре за портом, а за кадром Принс, Билли Айдол и The Cure сливаются в гимне не признающей преград и классовых различий первой любви.

Несмотря на все эти обостренные чувства, судьба Клотера развивается самым логичным образом. Он вступает в банду местного авторитета Шипастого (Бенуа Пульворд) и попадается полиции при ограблении, когда все остальные успели сбежать. Также на него вешают убийство инкассатора, которое на самом деле совершил сын Шипастого. Авторитет, несмотря на обещания, Клотера не вытаскивает (того это страшно удивляет — а вот говорили тебе, учи Лафонтена!), и тот отправляется в тюрьму на 12 лет.

За это время Жаки, которой и Лафонтен не помог, превращается в хабалку с пергидрольными космами (Адель Экзаркопулос). Ее изысканное хамство и полное пренебрежение служебными обязанностями в пункте аренды автомобилей сбивают с ног начальника (Венсан Лакост), который на ней женится и перевозит в богатый дом, оборудованный по последнему слову техники. Но она, естественно, несчастлива в этой золотой клетке, а тут и Клотер (Франсуа Сивиль) как раз выходит по УДО, за десять лет отсидки выучив 475 новых слов, напоминающих ему о Жаки. Первым делом он идет мстить Шипастому и его сыну, потом подминает под себя местный наркотрафик, но все это, право же, такие мелочи по сравнению с настоящей любовью.

На этом месте утомленный множеством ненужных подробностей зритель уже не может дождаться, когда же этот шансон (в русском, а не французском понимании) придет наконец к положенному трагическому завершению. Но авторы твердо настаивают на хеппи-энде, заставляя Клотера внезапно исправиться и прекратить свою криминальную карьеру. Полиция и даже конкурирующие гангстеры тоже, как по волшебству, перестают интересоваться его делами. Все-таки любовь вкупе со словарем Larousse — это страшная сила.

Юлия Шагельман