Эксперты разошлись во мнениях о драйверах и тормозах российской экономики

Прошлый год российская экономика завершила с рекордным результатом. По мнению опрошенных «Деньгами» аналитиков, в 2025-м ее ждут замедление темпов роста и новые вызовы. Стимулирование экономики, по мнению экспертов, может быть сопряжено с разгоном инфляции.

Российский ВВП в 2024 году достиг 200 трлн руб., сообщил 7 февраля на встрече с президентом России Владимиром Путиным председатель правительства Михаил Мишустин. «Это исторический максимум»,— подчеркнул премьер. По данным Росстата, рост ВВП в прошлом году составил 4,1%, что выше прежних прогнозов.

Накануне, 5 февраля, Росстат сообщил о росте промышленного производства на 4,6% за тот же период. По данным ведомства, наиболее высокие темпы демонстрировало производство готовых металлических изделий (35,3%); компьютеров, электронных и оптических изделий (28,8%); автотранспорта (16,5%) и прочих транспортных средств (29,6%). Обрабатывающая промышленность прибавила 8,5%, при этом добыча полезных ископаемых сократилась на 0,9%, на 2,5% выросла добыча металлических руд, на 1,3% — угля. По заявлению Минпромторга, значительный вклад в рост промышленности внесли сектора, обеспечивающие безопасность страны. Ряд отраслей обрабатывающего производства показали отрицательную динамику. В частности, на 3,3% сократилось производство кожи и изделий из кожи, на 2,8% — производство табачных изделий, на 2,1% — производство кокса и нефтепродуктов.

Инфляция по итогам 2024 года составила 9,52%. Сильнее всего выросли потребительские цены на услуги (11,52%), корзина продовольственных товаров Росстата подорожала на 11,05%, непродовольственных — на 9,52%. На фоне высокой инфляции и роста инфляционных ожиданий Банк России в прошлом году трижды повышал свою ключевую ставку, доведя ее с 16% годовых на начало января до 21% годовых на конец декабря. На заседании 14 февраля ставка была сохранена на прежнем уровне. Впрочем, и реальная зарплата (рост с учетом инфляции) оказалась высокой: в декабре президент России сообщал о ее увеличении на 9%.

Ключевые вызовы

Состояние российской экономики в целом стабильное, делает выводы научный сотрудник лаборатории структурных исследований ИПЭИ Президентской академии Владимир Еремкин.

Директор Центра исследования экономической политики экономического факультета МГУ Олег Буклемишев не столь оптимистичен. По его словам, промышленный рост концентрируется в довольно узком сегменте видов экономической деятельности, традиционно ассоциируемых с бюджетными расходами на оборону, не увеличивается общий объем предложения. Рост зарплат, на его взгляд, связан не с повышением производительности труда, а с дефицитом рабочей силы, что, на его взгляд, ограничивает экономическое развитие.

Самый значимый вызов для российской экономики, по мнению господина Буклемишева,— это поиск источников дальнейшего экономического роста. Главным индикатором достижения пределов нынешней структуры экономики, на его взгляд, стала инфляция, которая, несмотря на высокий реальный уровень процентной ставки, пока не снижается. Преодоление ограничений по труду возможно путем повышения его производительности, что требует инвестиций. Однако государственные инвестиции ограничены узким сектором экономики, иностранные почти исчезли, а частные затруднены в связи с теми же высокими ставками процента, санкционными рестрикциями импорта и неясностью общей перспективы. Во многом те же факторы препятствуют увеличению потребления. «Ранее российскую экономику выручал экспортный сектор, но сегодня в силу действия санкций он скорее сдерживает экономическое развитие»,— считает Олег Буклемишев.

В начале этого года ситуация в российской экономике остается противоречивой, считает замдиректора Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН Дмитрий Кувалин. С одной стороны, на его взгляд, есть целый ряд значимых положительных тенденций: происходят благоприятные структурные сдвиги (отраслевые, технологические, пространственные), отечественные производители вполне успешно осваивают многие рыночные ниши, которые освободились после ухода из России иностранных компаний, продолжается масштабное благоустройство городов, во многих регионах улучшается состояние автодорог и т. д. По его наблюдениям, во многих отраслях реального сектора в последние три года наблюдается опережающий рост зарплат, что дает стране шанс вырваться из «ловушки дешевого труда» и активизировать процессы модернизации. С другой стороны, во второй половине 2024 года российская экономика серьезно замедлилась, и это лишь отчасти связано с трудностями, которые создает санкционное давление. Основной же фактор замедления, по мнению Дмитрия Кувалина,— резкое ужесточение монетарной политики Банка России, нацеленное на снижение уровня инфляции. Это ужесточение привело к значительному удорожанию кредитов, перетоку части финансовых ресурсов из реального сектора в финансовую сферу, торможению производственной и инвестиционной активности.

«Сохранение масштабных антироссийских санкций и дорогой кредит станут основными вызовами для российской экономики в 2025 году»,— полагает Дмитрий Кувалин. Чуть менее значимыми, но тоже весьма серьезными вызовами он считает дефицит качественных трудовых ресурсов и высокий уровень экономической неопределенности, связанный не столько с инфляцией, сколько со скачками обменного курса рубля и ключевой ставки и с ростом реальной налоговой нагрузки.

«Состояние российской экономики определяется ситуативным характером развития на фоне роста уровня неопределенности в условиях фрагментации и регионализации мировой экономики из-за продолжения торговых и тарифных войн, а также расширения санкционной повестки и борьбы с глобальной инфляцией»,— полагает проректор по научной работе Финансового университета Светлана Солянникова. Самые серьезные вызовы для экономики, по мнению госпожи Солянниковой,— это высокие темпы роста издержек, обусловленные высокой стоимостью привлечения и обслуживания кредитов, дефицитом кадров, волатильностью национальной валюты и ростом стоимости импорта в рамках новых логистических цепочек, снижение инвестиционной активности как в частном, так и в государственном секторах, связанное с низким уровнем сбережений, используемых для инвестиций на финансовом рынке на фоне привлекательности высокодоходных депозитов, а также продолжение развития в парадигме страны сырьевого экспорта с относительно низким уровнем внутреннего спроса и ограниченными возможностями роста предложения на фоне замедления движения капитала.

Добавляет проблем, на ее взгляд, и низкая емкость финансового рынка при ограниченном перечне финансовых инструментов. «68–70% рынка акций Мосбиржи — это бумаги компаний ресурсных отраслей, которые формируют не более 20% ВВП»,— отмечает Светлана Солянникова.

«После введения западных санкций в 2022 году в российской экономике наблюдался спад, но он вскоре сменился подъемом, который до середины 2023-го протекал достаточно интенсивно»,— напоминает начальник отдела института «Центр развития» НИУ ВШЭ Владимир Бессонов. Однако, отмечает он, к середине 2024-го во многих секторах, в первую очередь не связанных с ОПК, этот подъем остановился. Высокие темпы прироста ВВП по итогам 2024 года, на его взгляд, не должны вводить в заблуждение: это результат накопленного эффекта за предыдущие периоды, тенденции же второго полугодия, по его оценке, во многих секторах явно ухудшились.

Подъем экономики предыдущих лет, считает Владимир Бессонов, имел восстановительный характер и помимо этого был обусловлен освоением отечественными компаниями рыночных ниш, освободившихся после ухода в 2022 году с российского рынка продукции западных производителей, перераспределением потребительского спроса в пользу внутреннего рынка, мерами поддержки населения и бизнеса. Во многих секторах, полагает он, этот потенциал уже близок к исчерпанию, мы находимся в фазе затухания роста. Неизбежно и замедление инвестиционной активности — ее рост в предыдущие годы в значительной мере был связан с необходимостью перестройки инфраструктуры в соответствии с новыми реалиями. Этот процесс тоже имеет ограниченный потенциал.

Владимир Еремкин считает, что ключевой внутренний риск для национальной экономики — это инфляция, причем даже на фоне жесткой денежно-кредитной политики. По его мнению, до сих пор нельзя сказать, что риск ее ускорения устранен, что с высокой вероятностью будет требовать поддержания ключевой ставки на повышенных уровнях еще длительное время. Наиболее значимыми внешними рисками для России, по его мнению, являются мировые цены на энергоресурсы и санкционное давление, ориентированное на ограничение внешней торговли: заметное снижение цен на нефть и барьеры, создаваемые для российского экспорта, могут существенно ограничить развитие нефтедобывающей отрасли и создать определенные проблемы для доходных статей бюджета.

Основные сценарии

Что касается дальнейших перспектив развития российской экономики, то, по мнению доцента кафедры мировых финансовых рынков и финтеха РЭУ им. Плеханова Венеры Шайдуллиной, в 2025 году она имеет все шансы продемонстрировать «устойчивый рост и дальнейшее укрепление». После адаптации к внешним вызовам в предыдущие годы экономика страны вошла в фазу качественной трансформации, характеризующейся активным импортозамещением и развитием собственных технологических компетенций, поясняет эксперт. Темпы роста ВВП в 2025 году, по ее прогнозам, могут достичь 3,5–4%, что будет поддерживаться растущим внутренним спросом и продолжающейся реализацией крупных инфраструктурных проектов. При этом важным драйвером роста станет дальнейшее развитие промышленного производства, особенно в обрабатывающих отраслях, где ожидается рост на уровне 5–6%. Инфляция же имеет хорошие шансы стабилизироваться благодаря эффективной денежно-кредитной политике ЦБ и улучшению ситуации с предложением товаров на внутреннем рынке, что постепенно будет способствовать созданию благоприятных условий для инвестиционной активности и потребительского спроса.

Владимир Бессонов менее оптимистичен. По его мнению, темпы экономического роста в 2025 году будут существенно меньшими — около 2,5% (что соответствует прогнозу Минэкономразвития). Инфляция же, по его оценкам, скорее всего, существенно превысит цель ЦБ в 4%, хотя на развитие инфляционных процессов могут сильно повлиять события, которые произойдут в этом году: потребительские цены очень подвижны. Равно как и обменные курсы валют: рубль, по ожиданиям Владимира Бессонова, может обесцениваться темпами, близкими к показателям инфляции, демонстрируя заметную волатильность.

Светлана Солянникова, в свою очередь, прогнозирует в 2025 году в России замедление темпов экономического роста до 2–2,2%, сокращение объемов экспорта в стоимостном выражении на 5% и замедление примерно в два раза темпов роста реальной заработной платы (до 4%), сохранение уровня инфляции в районе 6,5–7%, а также сохранение на высоком уровне прибыли в банковском секторе и снижение ее в строительной и обрабатывающей отраслях экономики.

По мнению Дмитрия Кувалина, в 2025 году наиболее вероятны два сценария развития российской экономики — инерционный и оптимистичный. Первый предполагает сохранение тенденций второй половины 2024 года. В его рамках рост производства будет наблюдаться только в тех сферах, которые имеют стабильное бюджетное финансирование или доступ к льготному кредитованию, а также в тех отраслях, которые смогут найти новые рынки для экспорта своей продукции или смогут воспользоваться благоприятной конъюнктурой на международных рынках. Прирост ВВП по итогам 2025 года в этом случае вряд ли превысит 1–2%, а в случае массовых банкротств, спровоцированных дороговизной кредитов на пополнение оборотного капитала, и резкого торможения инвестиций российская экономика может уйти в минус. Инфляция при этом будет на уровне 6–8%, прирост доходов населения — 2–3%.

Оптимистичный же сценарий, по расчетам Дмитрия Кувалина, предполагает сохранение темпов прироста ВВП на уровне не ниже 3% в год, но это, по его расчетам, произойдет только в случае достаточно быстрого смягчения монетарной политики. И тогда можно ожидать прироста ВВП и промышленного производства на уровне 3–3,5%, инфляции — на 9–12%, прироста доходов населения — на 4–5%. «Сейчас реальная ключевая ставка находится на уровне в 10–11%. Если снизить ее хотя бы вдвое, то большинство отечественных производителей должно довольно быстро адаптироваться к такому положению дел. Также имеет смысл поднять среднесрочный инфляционный таргет, например, до 6–7%.

В российской экономике сейчас происходят масштабные структурные сдвиги, и в этой ситуации повышенный уровень инфляции не просто нормален, но и даже желателен»,— полагает Дмитрий Кувалин.

Ибо опережающий рост цен в приоритетных отраслях, по его словам, это тот механизм, который обеспечивает крупномасштабный переток капитала в эти отрасли.

Относительно того, что будет происходить в сфере денежно-кредитной политики, существует достаточно большая неопределенность, считает Владимир Бессонов. «Мы видели, что вплоть до осени прошлого года Центробанк продолжал повышать ключевую ставку, одновременно вводя и другие меры, ограничивающие спрос в экономике,— поясняет эксперт.— Я предполагаю, что в ближайшие пару месяцев, с поступлением экономической статистики за конец прошлого и начало этого года, со стороны лиц, принимающих решения, произойдет осознание того, что во многих секторах экономики идут негативные процессы и что на повестке дня — уже не столько санкционный кризис, сколько иные вызовы. И, возможно, в большей мере будут учитываться соображения, связанные не только со сдерживанием инфляции, но и с предотвращением экономического спада. Высокие положительные реальные процентные ставки, очевидно, дестимулируют деловую активность: проще получать проценты по депозиту, чем инвестировать в развитие бизнеса. Кроме того, и обслуживание внутреннего госдолга, на его взгляд, становится более обременительным. То есть необходимо искать некую золотую середину.

Петр Рушайло