Нервно и неровно
Китайская экономика продолжает осторожное восстановление и надеется на новые стимулы
Расширение деловой активности в промсекторе Китая фиксировал в феврале крупный бизнес, но не малые и средние компании, показывает динамика индекса PMI — данные опубликованы Нацбюро статистики. Индекс фактически подтверждает сохранение у КНР проблем с внутренним спросом, — это пока один из немногих индикаторов, по которому можно судить о том, как для китайской экономики начался 2025 год. Внимание к поступающим данным усиливается в преддверии ежегодной сессии Всекитайского собрания народных представителей, где будет объявлена официальная цель по росту ВВП страны на 2025 год, а также, вероятно, новые меры поддержки роста: в условиях торговой войны уже развернутых стимулов недостаточно.
Фото: Stringer / Reuters
Фото: Stringer / Reuters
Значения февральских индексов PMI свидетельствуют об улучшении бизнес-климата в производственном секторе Китая. По данным Нацбюро статистики, индустриальный PMI вырос в прошлом месяце до 50,2 пункта с 49,1 в январе (выше 50 пунктов — расширение деловой активности, ниже — спад). Субиндекс новых заказов оценивался в феврале в 51,1 пункта после 49,2 в первый месяц года. Однако если деловая активность крупных промышленных предприятий росла (февральский индекс — 52,5 пункта), в секторе МСП она снижалась (до 49,2 и 46,3 у малых и средних компаний соответственно). Разнонаправленная динамика, поясним, может быть косвенным свидетельством того, что расширение активности по-прежнему опирается на внешний, а не внутренний спрос (на который, как указывают в Нацбюро, больше ориентированы МСП).
Производственный сектор внес основной вклад в увеличение композитного PMI до 51,1 пункта с 50,1 пункта в январе. Некоторый рост, впрочем, демонстрировал и PMI в услугах и строительстве: 50,4 пункта после 50,2 в январе. Более значительный рост индекса сдерживают проблемы в секторе недвижимости (см., например, “Ъ” от 21 октября 2024 года).
Все данные о начале года для китайской экономики (например, о динамике розницы и промпроизводства) еще не опубликованы — Нацбюро традиционно объединяет цифры за январь и февраль, чтобы сгладить влияние на них китайского Нового года (даты праздников определяются по лунному календарю и могут выпасть и на первый, и на второй месяц).
Отдельные ряды, впрочем, говорят о сохранении большинства прошлогодних тенденций: так, в начале 2025 года объем прямых иностранных инвестиций (ПИИ) продолжил снижаться.
По оценкам министерства торговли, в январе в годовом выражении он сократился на 13,4%, до $13,5 млрд — это минимум января с 2021 года.
Власти КНР уже представили контуры плана действий по дальнейшему стимулированию притока ПИИ — в том числе, например, это создание условий для комплексного сопровождения проектов с иностранными инвестициями в отдельных отраслях (в частности, в биотехнологиях и телекоме). Ожидается, что подробнее об этих и других мерах поддержки по итогам грядущей ежегодной сессии Всекитайского собрания народных представителей (высший законодательный орган страны) расскажет премьер-министр Ли Цян. В условиях торговой войны внимание к новым стимулам лишь усиливается — введенные не дали эффекта даже до введения США торговых ограничений (см. “Ъ” от 19 ноября 2024 года).
От выступления господина Ли традиционно ждут и определения экономических целей на год. Несмотря на сложности со спросом, цель по росту ВВП, вероятно, вновь будет установлена на отметке 5%, таргет же инфляции может быт снижен и окажется под планкой в 3% — последние три года при такой цели индекс потребительских цен оценивался только в 0,2%. Напомним, выше 1% показатель не поднимался с февраля 2023 года.