У прошедшей недели есть все шансы считаться первой в этом году действительно событийной с точки зрения экономической политики. Причем "большой" политики. Впервые на правительственном уровне был поставлен вопрос об обоснованности и целесообразности ранее утвержденной указом президента программы постваучерной приватизации и выражено сомнение в однозначном успехе чековой приватизации. Под вопрос была поставлена и продуманность кадровой политики главы государства. Мы все стали свидетелями того, что эти вопросы не остались без ответа.
Основное внимание в ходе стремительно разворачивавшихся событий было сосредоточено на вице-премьере и председателе Госкомимущества Владимире Полеванове, неожиданно для многих осмелившемся бросить вызов до сих пор неоднократно демонстрировавшему свое аппаратное искусство первому заместителю премьера Анатолию Чубайсу. Назначенный почти три месяца назад, Полеванов — бывший амурский губернатор — воспринимался вначале как технократ-провинциал, лишенный собственной искушенной в сложностях министерской работы команды и поэтому априорно вынужденный опираться на сильный аппарат ГКИ, созданный его предшественником Чубайсом. Поскольку административная практика свидетельствует, что, в отличие от москвичей, представители региональных элит, занимая руководящие посты на федеральном уровне, вынуждены в той или иной степени попадать в аппаратную зависимость от своих предшественников, казалось закономерным вольное или невольное тяготение нового главы Госкомимущества к Чубайсу. Очень быстро, однако, "темная сибирская лошадка" стала претендовать на роль фаворита.
После серии шокирующих высказываний (например, об окончании приватизации и наступлении эры национализации) Полеванов изложил свое кредо в письме, направленном Виктору Черномырдину. Оно содержало три предложения: "воздержаться от форсированного проведения второго этапа приватизации", который может начаться только после принятия парламентом "соответствующего закона"; создать комиссию ГКИ для "анализа и исправления допущенных просчетов в стратегически важных отраслях промышленности, в первую очередь, оборонной, космической, авиационной, морских портов"; ускорить темпы формирования вертикально интегрированных структур в промышленности и АПК на базе финансово-промышленных групп и холдингов. Не удивительно, что после этого "отец приватизации" Анатолий Чубайс заявил во всеуслышание, что "Полеванову не место в Госкомимуществе".
Следует признать, что уже в дебюте Полеванов потерпел фиаско. Причем оно обусловлено даже не столько противодействием, сколько собственными ошибками высокопоставленного "диссидента". Прежде всего стоит обратить внимание на то, как аргументирует он свое скептическое отношение к чековой приватизации: "Многочисленные перекосы существенно подорвали основы российской государственности, ослабили национальную безопасность". По сути, он повторяет слова, которые ранее уже не раз звучали со стороны коммунистической оппозиции. Тот факт, что глава ГКИ видит угрозу в проникновении иностранного капитала в предприятия ВПК "без учета их специфики и роли в выполнении государственного оборонного заказа", свидетельствует, что Полеванов на деле игнорирует быстро происходящие структурные изменения в российской промышленности. Сейчас отрасли, ранее формировавшие военно-промышленный комплекс, уже более чем на три четверти представляют из себя сугубо гражданское производство. В принципе можно согласиться с главой комитета Думы по экономической политике Сергеем Глазьевым, предлагающим заменить термин ВПК на более, с его точки зрения, современное определение — "наукоемкое производство". Не секрет, что из отраслей обрабатывающей промышленности только оно еще представляет определенный интерес для иностранных инвесторов. Недвусмысленная угроза национализации, развеивающая остатки какого-никакого предпринимательского климата, свидетельствует либо о том, что отпугивая и без того весьма осторожных иностранных инвесторов, Полеванов стремится создать более благоприятные условия для участия национального капитала в постваучерной приватизации, либо о том, что он считает необходимым привести роль своего ведомства в буквальное соответствие с его названием — Госкомитет по управлению госимуществом. Последнее вкупе с настойчивым продвижением идеи о создании ФПГ и холдингов, вызвало волну подозрений в отраслевых министерствах, традиционно видящих в ГКИ соперника.
Все это не могло не вызвать подозрения и у главы правительства, не готового к тому, что в перспективе в структуре правительства может появиться еще один Совмин. Тот факт, что критикуя ход проведения ваучерной приватизации Полеванов фокусировал внимание на необходимости национализации в отраслях ТЭК и алюминиевой промышленности, говорит о том, что в той игре, которую повел вице-премьер, он и глава правительства в конечном счете оказались по разные стороны баррикад. Действительно, обличение методов приватизации в топливно-энергетическом комплексе и алюминиевой промышленности объективно ставит под удар двух самых могущественных членов российского правительства — его главу и первого заместителя премьера Олега Сосковца, подрывая их политическую и социальную базу. Это наводит на мысль о том, что Полеванов имеет в кремлевском аппарате союзников, без поддержки которых тот не решился бы атаковать важнейшую составную часть экономической политики правительства. В этой связи называются фамилии руководителя Службы безопасности