Зло в большом городе

Бэтмен устал быть героем.

Бэтмен хочет уйти на покой, свалив почетную миссию защиты Готхэма на подающего надежды окружного прокурора Харви Дэнта (Аарон Экхарт). Похоже, что Бэтмену надоело быть мультяшным персонажем — летучей мышью с резиновыми ушами. С видимой неохотой в который уже раз напяливает он штатные черные доспехи с прорисованными на них мускулами и пользуется штатными аксессуарами. Бэтмобиль появляется в кадре все больше для проформы, и, хотя супергерой усердно скачет по крышам, делает он это преимущественно на стальных тросах, а не на тонкоматериальных понтах. А раны на супергеройском теле ему приходится штопать самостоятельно при помощи ординарной хирургической иглы и бинтов. История Бэтмена перестала быть комиксом и превратилась в полновесный полицейский боевик, тяготеющий к реализму и вдобавок желающий быть экзистенциальной драмой, почти Шекспиром. Ведь никогда не вредно лишний раз напомнить публике, как же все непросто в этом мире, до такой степени непросто, что доблесть оборачивается двуличием, что зло и добро могут меняться местами и что проблему личного выбора даже в эпоху совершенных аксессуаров никто не отменял. За зло отвечает мафия во главе с местным боссом с итальянской фамилией Марони (Эрик Робертс). Ну не то чтобы отвечает — оргпреступники просто официально представительствуют от лица некоей темной силы, шестерят у нее на подхвате. Старина Джокер (Хит Леджер) считает, что Готхэм заслуживает негодяев классом повыше, и готов таковых предоставить. «Это у копов и у толпы есть планы, а у меня никаких планов нет, — популярно объясняет он основы терроризма, — и, если я соберусь убить кого-то из вас, в этом не будет ничего личного».

Настоящее зло хаотично и непредсказуемо, с ним бесполезно вести переговоры, его очень трудно поймать. Иначе говоря, опять битва космоса и хаоса. Хит Леджер, погибший в январе 2008 года, сыграл Джокера иррациональным психопатом, сумасшедшим с бритвой и вошел с этой ролью в пантеон самых завораживающих экранных воплощений зла. Он пугает физиологически — облизывается, курлыкает и пришепетывает, снует по экрану нетвердой походкой, с неизменной оскаленной улыбкой и леденящим душу вопросом «а что это вы тут такие серьезные?». Вот этот вопрос не худо бы задать и самому Нолану, и многочисленным бэтменолюбам, принявшим фильм за откровение. Казалось бы, превращение комикса в стандартный боевик должно было их разочаровать, но ничуть не бывало. Восторги, адресованные новому Бэтмену, беспрецедентны. В списке лучших фильмов всех времен и крупнейшего кинопортала Imdb «Темный рыцарь» вознесся на первое место, сбросив с пьедестала такую классику, как «Крестный отец». Понятно, почему от выдающейся игры Леджера кинокритики рыдают как дети, но о том, почему фильм снискал не просто успех, а мгновенную популярность, можно и призадуматься.

Финальная сцена антагонистической разборки на крыше над замершим в ужасе темным городом, когда по ходу драки решаются ключевые вопросы бытия, очень похожа на другую каноническую киносцену. Точно так же дрались на крыше в «Бегущем по лезвию» (1982) предполагаемый репликант Декард и очевидный репликант Рой, не понимая, кем друг другу приходятся, не существами ли родственной природы. Джокера и Бэтмена, две стороны одной монеты, страшно волнует собственная идентичность. Бэтмен пустился во все тяжкие — практикует незаконные методы дознания (от души бьет Джокера по разрезанной надвое морде) и подрывает основы демократии, поставив на прослушку все телефоны Готхэма разом. Бэтмен превратился в релятивиста, героя нуара, который одолевает зло его же сомнительными методами, поскольку по-другому у него не выходит. Супергерой на самом деле оказывается слабоват и, даже нарушая закон, все равно нигде не поспевает. «Ты дополняешь меня», — справедливо замечает Джокер. Зло в добре, а добро во зле, как мы помним из классики, космос существует только в противопоставлении хаосу. «Я не буду тебя убивать», — логически заключает он. Рой с Декардом тоже сомневались. Да и тема ответственности в фильме Ридли Скотта тоже была тщательно прописана. Разве что проблема выбора там не была заявлена так однозначно, тогда как персонажи Нолана только и делают, что кидают монету (не иначе ту самую, две стороны которой — главные герои) с целью кого-нибудь убить, а заодно и определить, кто самый главный негодяй. Хотя Леджер все равно никому не оставляет шансов.

Фильм Скотта в свое время обидно провалился в прокате и далеко не сразу попал в разряд классики (и в топ Imdb) — то ли оттого, что не талдычил прописные истины, то ли оттого, что эти истины были до поры не востребованы. А вот едва снятый «Темный рыцарь» триумфально шествует по экранам, и Wall Street Journal даже намекает, что Бэтмен — это не кто иной, как президент Буш. Выходит, чтобы поразить воображение публики, нужно сгустить сумерки, впотьмах переиначить какую-нибудь ударную цитату («То, что нас не убивает, делает нас странней» из разрезанных уст Джокера), вместо экивоков и иносказаний наддать реализма, чтобы смотрелось подоходчивее и помрачнее. Однозначные реакции провоцируются простыми методами, и у простых методов тоже есть свой шарм: как атмосферный боевик фильм Нолана исключительно хорош. Что до философских обобщений, то фаршировать ими поп-культуру тоже никто не запрещал, но зачем так серьезно, зачем стулья-то ломать?

Татьяна Алешичева