Очень выгодная война
Кроме геополитических задач война в Южной Осетии решила и несколько более прозаических, считает Ольга Алленова.
Когда начинается война, первый вопрос, который возникает, — кому она выгодна.
Война в Грузии оказалась выгодна всем: Михаилу Саакашвили, который теперь в глазах всего мира выглядит жертвой российской агрессии; республиканскому руководству США, показавшему всему миру "настоящее лицо России", самой России, продемонстрировавшей свое превосходство над "американской" грузинской армией и надеющейся, что теперь Грузия не скоро вступит в НАТО (хотя Саакашвили надеется на обратное).
Это ведь только Западу да внутренним "отщепенцам" кажется, что Россия своими действиями нанесла ущерб внешнеполитическому имиджу страны. Само российское руководство уверено, что этот имидж оно, напротив, укрепило, что Россия показала себя как настоящая сверхдержава, сумевшая утереть нос американцам с их коварными антироссийскими планами.
Да и внутриполитические выгоды налицо: война привела к очередному, но, наверное, самому сильному за последнее время взрыву патриотизма в России. Судя по социологическим опросам, подавляющее большинство населения страны приветствовало маленькую победоносную войну. Я сама видела, как даже обычно вполне адекватные журналисты вдруг забывали про профессию и, чуть ли не хватая автоматы, лезли на броню со словами "покажем этим грузинам".
Но эта война оказалась выгодна не только большим политикам, но и деятелям помельче. Например, российские силовики сумели обратить себе на пользу даже ломающиеся через каждый километр танки на дороге к Рокскому тоннелю: Дмитрий Медведев уже заявил о необходимости резкой модернизации армии. Очевидно, что теперь финансирование вооруженных сил, и так существенно увеличившееся за последние годы, возрастет еще больше. А значит, на поставках нового вооружения и списании старого вырастет не одна новая генеральская вилла.
Есть и еще одна несомненная выгода от грузино-российской войны: президенту Южной Осетии Эдуарду Кокойты больше никто не будет задавать вопросов о том, куда деваются российские бюджетные деньги в Цхинвали. Хотя раньше пытались.
Примерно за месяц до начала войны я разговаривала во Владикавказе с одним североосетинским министром. Он говорил, что в республике не понимают, почему Москва направляет в Цхинвали огромные бюджетные суммы, но при этом ничего там не контролирует. "2,5 млрд рублей каждый год направляются из российской казны через наш бюджет в Цхинвали,— говорил чиновник.— Официально эти деньги идут в Северную Осетию, на "международную деятельность", но сразу направляются отсюда в Цхинвали. По бумагам, они там что-то строят на эти деньги, однако на деле в городе не построено ни одной новой школы, ни одного предприятия, дороги разбиты, люди живут абсолютно без перспектив. Поэтому оттуда такой отток населения. Но когда мы попытались однажды выяснить, как расходуются эти бюджетные средства, мы встретили такое недовольство, что стало ясно: отчетности за расходование этих средств нам не видать. Более того, нам еще показали пальцем вверх: типа, не лезьте не в свое дело, тут всем Кремль заправляет".
Чуть позже известный осетинский общественный деятель Олег Тезиев, бывший южноосетинский премьер, открыто подтвердил мне то, что министр говорил на условиях анонимности. Через неделю после того, как интервью Тезиева вышло в журнале "Власть", мне позвонил тот самый министр. "Зря ты все это написала,— сказал он.— Теперь они поняли, что появилось слишком много вопросов по бюджету Южной Осетии. Если на этом греется кто-то в Кремле, то они сейчас начнут заметать следы".
Возможно, это всего лишь совпадение, но через несколько дней после этого разговора в Южной Осетии начались активные обстрелы: Тбилиси утверждал, что осетины стреляли в сторону грузинских анклавов, Цхинвали же — что грузины обстреливали осетинские села. Потом началась война, и Цхинвали был разрушен. А Эдуард Кокойты очень удачно оказался в Джаве, откуда, как утверждает он сам, руководил обороной Цхинвали. А вернувшись, отправил в отставку свое правительство.
Кто теперь будет разбираться с российскими бюджетными деньгами? Кто теперь скажет, что было, а что не было построено в Цхинвали? Зато новые деньги потекут в Южную Осетию рекой. Российский премьер Владимир Путин уже пообещал 10 млрд рублей на восстановление. И хотя тот же Путин и предложил Эдуарду Кокойты пригласить в правительство людей из Москвы, маловероятно, что это приведет к прозрачности расходования российских средств. По крайней мере, в Чечне назначение русских премьеров этой задаче не способствовало.
Так что война в Южной Осетии была выгодна очень многим. Я, правда, знаю точно, кому она не была выгодна: сотням (точно никто так и не посчитал и, видимо, уже никогда не посчитает) погибшим в Цхинвали и окрестных селах осетинским жителям, тысячам оставшимся без крова, убитым российским и грузинским солдатам.
У моей знакомой в Цхинвали сгорела квартира от попадания снаряда. Ей теперь негде жить — она ночует у соседей и знакомых. И все время плачет. Ей не нужна была эта война. И еще одному моему знакомому, тбилисскому журналисту Саше Климчуку, она была не нужна. Потому что его на ней убили.