Павел Южаков проявил милосердие

Новосибирский городской драматический театр (НГДТ) под руководством Сергея Афанасьева показал первую премьеру нового новосибирского театрального сезона — спектакль «Ловелас» по пьесе московского критика Валерия Семеновского, который в постмодернистском ключе интерпретировал «Бедных людей» Федора Достоевского. Постановку осуществил молодой режиссер Павел Южаков. Ранее снискавший успех на ниве комедий, на этот раз он продемонстрировал способность показать милосердие главной общечеловеческой ценностью.

Если первоисточником взять роман Федора Достоевского, то основными темами непременно станут униженность безденежьем и стремление отстоять свое достоинство и право на нежные чувства вопреки обстоятельствам. Автор «Ловеласа» Валерий Семеновский не отвергает гуманистических идей классика, но препарирует их с точки зрения современного циника. В результате в трепетные отношения Макара Девушкина и Вареньки (местами вполне даже плотские) постоянно вмешивается Некто, «несносный наблюдатель». Прием не новый, но очень уместный, замечательно срабатывающий благодаря многочисленным репризам, репликам и мгновенным перевоплощениям актера Павла Полякова. Он оборачивается то теткой Федорой, то Медным всадником, то самим Петром I, то дворником — олицетворением инфернальной силы, сметающей поганой метлой несуразного Макара. Некто — абсолютный антипод дрожащего с похмелья и смертельно отравленного рефлексиями и любовью Девушкина, который в исполнении Петра Владимирова то отчаянно жалок, то безмерно чист и прекрасен. Актер тоже выдает эскападу блистательных по степени выразительности перевоплощений. Он ничуть не уступает в динамике Павлу Полякову, но превосходит его героев моральной, внутренней силой.
В спектакле есть ряд ярчайших находок. Девушкин строчит свои прекраснодушные письма, подливая водки в стакан, чтобы раскалить градус признаний и запить горечь несбыточности счастья. А нахрапистый графоман Ратоборов ловко опрокидывает эти стаканы, воруя и водку, и им же осмеянные строчки. В общем, богатые не могут существовать без бедных, бездарные без талантливых, а хамство невозможно без благородства. Язвительный Некто, потешавшийся старомодной неуклюжестью обращений «душенька, жизненочек мой», в финале жалуется на то, что богатым жить несладко, и сам становится мишенью для сарказма.
Единственным персонажем, которого драматург не обременил десятками чужих образов и масок, остается Варенька, сыгранная Юлией Миллер. Гладкая прическа, отсутствие макияжа, невзрачная скромность одежды, подчеркивающая природную, расцветшую женственную стать, — такой она предстает в прологе. Испорченная девушка на все реагирует с защитной смешливостью, маскируя потаенное желание поддаться чувствам. Оттого особенно пронзителен фрагмент, когда она замирает, омытая холодным питерским дождем, под пение Натальи Пивоваровой — актрисы и солистки группы «Колибри», скончавшейся в прошлом году: «Как бы мне любовь обмануть, чтоб она казалась неземной». Варя становится куда как беззащитней, чем полюбивший ее Макар. Милосердие и сострадание дороже любви и сильнее страсти.
Сценографию спектакля осуществил новый главный художник НГДТ Николай Чернышев, родившийся и учившийся в Санкт-Петербурге. Пейзажная живопись с фронтонами старинных домов знаменитой архитектуры скрыта зеленой сеткой, обнесена металлическими строительными «лесами». В клетках живут, стоически претерпевая многие лишения и страдания, бедные люди. Реконструируя старый Питер, художник помогает режиссеру реконструировать старые ценности, в ряду которых главная — милосердие.
Ирина Ульянина, Новосибирск