Инструменты развития в виде "денежных мешков" своих функций пока не выполняют. Меньше всего они работают на инновации и либо тянут время, либо вкладываются в беспроигрышные проекты, не имеющие отношения к развитию.
"Денежные мешки" — это организации, получившие деньги и (или) гарантию определенных денежных потоков с указанием направления и способа трат. Таковых сегодня четыре. Из них два являются фондами (Инвестфонд, Российская венчурная компания), другие два — государственными корпорациями: Банк развития (ВЭБ) и "Роснанотех". Однако более важным является различение по направлениям деятельности и по объемам выделенных средств. Венчурный фонд и "Роснанотехнологии" предназначены для поддержки рискованных, сугубо инновационных проектов и оперируют относительно небольшими суммами. Строго говоря, они еще и не начали действовать. Инвестфонд и Банк развития значительно крупнее, фактически их деятельность направлена в основном на традиционные отрасли экономики. И они уже могут предъявить некоторые итоги своей работы.
Инвестфонд
Инвестфонд был создан по предложению тогдашнего министра экономического развития Германа Грефа в конце 2005 года. Это министерство первоначально и стало его куратором. Источники наполнения фонда в соответствии с учредительными документами — часть налога на добычу полезных ископаемых и экспортной выручки. Первоначально, согласно трехлетнему финплану, бюджет фонда выглядел так: 2006 год — 70 млрд руб., 2007 год — 72,9 млрд руб., 2008 год — 73,2 млрд руб. Однако сразу же после утверждения этого плана ведомству Грефа удалось пролоббировать перечисление в фонд части денег, сэкономленных от досрочного погашения долга Парижскому клубу.
По данным Счетной палаты, объем средств Инвестфонда РФ, израсходованных в 2006-2007 годах, составил 30,75 млрд руб., а свободный остаток на 1 декабря 2007 года — 234,3 млрд руб. Примерно такие же цифры приводил тогдашний руководитель правительства Виктор Зубков — 265 млрд руб. Впрочем, уже в апреле 2008 года министр регионального развития Дмитрий Козак называл вдвое большую цифру — 545 млрд руб. Можно предположить, что он имел в виду не конкретную цифру на конкретном счете, а возможности казны по поддержанию проектов фонда в течение какого-то периода. В любом случае такая разноголосица удивляет.
Процедура отбора проектов следующая. Инвестфонд проводит конкурс с ключевыми требованиями: стоимость проекта и как можно большее участие частных денег. Победители проходят правительственную комиссию, а затем проекты одобряются самим правительством.
Первые семь проектов были одобрены в декабре 2006 года:
Западный скоростной диаметр в Санкт-Петербурге;
Орловский тоннель под Невой (там же);
выход на МКАД с федеральной трассы М-1 в Москве;
участок скоростной трассы Москва--Санкт-Петербург (с 15-го км по 58-й км, включая Шереметьево-3);
транспортная инфраструктура на юго-востоке Читинской области, необходимая для разработки месторождений цветных металлов;
комплексное развитие Нижнего Приангарья;
строительство комплекса нефтеперерабатывающих и нефтехимических заводов в Нижнекамске.
В 2008 году правительством было одобрено пять проектов. В январе — основной участок трассы Москва--Санкт-Петербург (с 58-го км по 670-й км), программа развития Южной Якутии и проект "Урал промышленный — Урал полярный". В августе — комплексная программа строительства и реконструкции объектов водоснабжения и водоотведения Ростова-на-Дону и юго-запада Ростовской области, а также строительство концерном "Ситроникс" завода по производству микросхем по технологии 0,065-0,045 микрона в Зеленограде (чипы не последних поколений, в основном используемые в производстве бытовой электроники).
Таким образом, к настоящему времени одобрено 14 проектов. Их общий объем — 1 трлн руб., из которых около 342 млрд должен профинансировать Инвестфонд. К весне 2008 года правительственная комиссия рассмотрела 20 проектов из 75 поданных. Остальные были отвергнуты как не соответствующие формальным требованиям.
Большая часть фирм и персоналий, которым обещано вспоможение из казны, давно знакомы публике. В Татарстане нефтехимию развивает ТАИФ (совладелец — сын президента Радик Шаймиев), основные действующие лица в Сибири и на Дальнем Востоке — "Базовый элемент" Олега Дерипаски и "Норникель" Владимира Потанина, интегральные схемы намерена производить "дочка" АФК "Система" Владимира Евтушенкова. Все это игроки старые, крупные, проверенные. Что, с одной стороны, хорошо, с другой — навевает мысль о новой номенклатуре.
Впрочем, по-видимому, ни один проект пока не имеет реального крупномасштабного финансирования. Точных цифр мы привести не можем, но два авторитетных источника сообщили похожие данные. Проверка Счетной палаты в декабре 2007 года показала, что за два года из Инвестфонда было потрачено лишь 30,75 млрд руб., из которых 30 млрд было передано в капитал Российской венчурной корпорации (РВК). Премьер-министр Зубков на заседании правительства в феврале 2008 года сообщил, что в 2007 году из 265 млрд руб. Инвестфонда израсходовано 28,3 млрд, из которых 25 млрд передано РВК. И только 1,8 млрд руб. ушло на финансирование двух других проектов — строительство нефтеперерабатывающих и нефтехимических заводов в Нижнекамске и развитие Нижнего Приангарья. При этом речь пока главным образом идет об оплате информационно-консультационных услуг.
В таком неспешном развертывании деятельности Инвестиционного фонда нет ничего удивительного или предосудительного. Все принятые к финансированию в 2006-2007 годах программы, насколько нам известно, находятся на стадии предпроектных разработок, в лучшем случае — проектирования, сейчас лишь определяется перечень конкретных объектов, строительство которых профинансирует государство. Но неспешность была бы оправданна только при гарантированной на много лет организационной стабильности системы. А ее как раз нет. Весной этого года правительство изменило правила работы Инвестфонда: его передали от Минэкономразвития Минрегиону, снизили в 10 раз (до 500 млн руб.) минимальный объем финансирования проектов и разрешили вкладывать деньги в инвестфонды субъектов федерации. К чему это приведет, пока непонятно, поскольку заявки от регионов подавались до 1 сентября, а рассматриваться будут до 1 декабря. Ясно, впрочем, что возможна конкуренция между этими проектами и одобренными ранее.
Но главная проблема — направленность финансируемых проектов. За исключением двух, одобренных последними, это либо дороги, либо инфраструктурное, то есть главным образом тоже транспортное, обеспечение развития сырьевых или недалеко от них ушедших природоемких отраслей экспортной ориентации (нефтепереработка и нефтехимия, целлюлозно-бумажная промышленность).
Что касается дорог (как автомобильных, так и железных), то грандиозные планы по их строительству, объявленные в последние годы, позволяют предположить, что для власти развитие инфраструктуры и развитие страны — почти одно и то же. Хотя это, как нам представляется, не так. Дороги — кровеносная система аграрной или же находящейся на ранней стадии индустриального развития страны, когда лишь соедини село и город дорогами — и по ним в обе стороны хлынут товары, люди, капиталы. Но в нынешнем мире такой системой является скорее оптоволокно. Другое дело, что хорошие дороги, конечно же, серьезно повышают уровень и качество жизни в стране. Но с созданием современной экономики они связаны не напрямую. И уж по крайней мере их строительство не должно финансироваться институтами развития.
Теперь о сырьевых экспортных отраслях. Начнем с того, что власть лишь недавно сама считала уход от преимущественно сырьевой ориентации экономики одной из основных своих задач. Впрочем, важнее другое. В древнем Китае говорили: "Из хорошего железа не делают гвоздей, из хороших мужчин не делают солдат". Применительно к современной России этот афоризм может звучать так: "Из россиян слишком дорого делать рабочих и инженеров". Особенно если речь идет о регионах Сибири и Дальнем Востоке, отток людей из которых, по-видимому, неизбежен. Если мы понастроим там много заводов, то вскоре можем встать перед дилеммой: заполнять созданные рабочие места россиянами в добровольно-принудительным порядке или приглашать в большом количестве китайцев, вьетнамцев, узбеков. Но если совсем недавно речь шла о неготовности общества принять большое число приезжих, то сегодня уже подвергается сомнению их желание ехать к нам — так выросла мировая конкуренция за рабочую силу.
ВЭБ
Банк развития (ВЭБ), безусловно, самый старый и квалифицированный среди "денежных мешков". Хотя в нынешней своей юридической форме он появился позже, чем Инвестфонд и Российская венчурная компания. Госкорпорация "Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)" (ВЭБ) была зарегистрирована 8 июня 2007 года. Госкорпорация была образована на базе Внешэкономбанка, к которому были присоединены Российский банк развития и Росэксимбанк. Внешэкономбанк существовал со времен СССР, а в 90-е годы успешно разобрался с советским внешним долгом. В уставный капитал нового ВЭБа государство внесло 180 млрд руб. из бюджета, с учетом собственных средств он составляет 250 млрд руб.
Документами, регламентирующими деятельность Банка развития, являются меморандум о финансовой политике банка и стратегия развития до 2012 года, утвержденные правительством в августе 2007 года и в апреле 2008 года. В соответствии с меморандумом отраслевыми приоритетами объявлены: ракетно-космический комплекс и ОПК, авиа- и судостроение, электронная и атомная промышленность, транспортное, специальное и энергетическое машиностроение, производство спецсталей и стройматериалов, химическая промышленность, деревообработка, агропром. Минимальный объем кредита, за исключением программ поддержки малого бизнеса, установлен в 1 млрд руб., минимальный срок реализации проекта для кредитования ВЭБом — пять лет.
Кроме того, в меморандуме указаны шесть так называемых целевых приоритетов: инфраструктурные, инновационные, экологические проекты, поддержка экспорта, развитие ОЭЗ и развитие малого предпринимательства. Как видим, согласно официальным документам, ВЭБ — абсолютно универсальный кредитный институт, который "за все хорошее и против всего плохого".
За год своей деятельности в новом качестве ВЭБ предоставил кредитов на 56,4 млрд руб. В целом к концу 2007 года кредитный портфель достиг почти $200 млрд. По заявлению руководства ВЭБ, на эти деньги осуществляется 39 инвестиционных проектов. К 2012 году банк надеется увеличить кредитный портфель до 850 млрд руб. Динамика впечатляет, да и сумма выданных кредитов с учетом объективных сложностей организационного периода выглядит неплохо.
Приятно видеть среди финансируемых ВЭБом проектов такие вовсе не сырьевые, как строительство аэровокзала Шереметьево-3, строительство и модернизация российскими организациями АЭС за рубежом, создание нового гражданского самолета SSJ-100. Отдельного упоминания заслуживает кредит, выданный в феврале 2008 года. Тогда Банк развития выделил заводу "Ангстрем-Т", контролируемому соучредителем Межпромбанка Сергеем Веремеенко, кредит на $815 млн для создания производства чипов на основе технологии 0,13 микрона (это наиболее современные микросхемы из тех, которые выпускаются и предполагаются к выпуску в России).
Однако не все так радужно. Опасения связаны с юридическим статусом Банка развития. Госкорпорация — это некоммерческая организация, целью которой не является получение прибыли. Следовательно, отбирая проекты для кредитования, она не руководствуется их экономической эффективностью. А отсюда — два следствия.
Во-первых, ВЭБ не может отказаться от участия в проектах, соответствующих заявленным государством приоритетам, ссылаясь на их недостаточную доходность (хотя, конечно, заведомо убыточные проекты финансировать не будет). Это делает его открытым к требованию неукоснительно следовать любым пожеланиям сверху, а также лоббистскому давлению чиновников и политиков разного рода и уровня.
Именно этим объясняется, на наш взгляд, то, что ВЭБ активно начал кредитовать сырьевые проекты, уже финансируемые Инвестфондом, соглашаясь при этом выступать "вторым номером". При этом невостребованным оказывается мощный аналитический аппарат и уникальный опыт ВЭБа, хотя благодаря им банк был бы в состоянии найти действительно прорывные проекты.
Во-вторых, ВЭБ имеет возможность выдавать кредиты по низким процентным ставкам. Точнее говоря, более низким, чем у коммерческих банков — как частных, так и государственных. Нет никаких возражений, когда таким образом спонсируется строительство социальных объектов, или дорог, или стратегических объектов. Но все обстоит иначе, когда речь заходит о делах коммерческих, тем более с большой экспортной составляющей. А именно так позиционируется большинство существующих проектов развития, в том числе высокотехнологичных. Вполне вероятно, что им государственное финансирование жизненно необходимо: бывает, они не могут привлечь нужное количество денег на нужный срок у частных банков, а их зарубежные конкуренты — могут. Что ж, нужно помочь. Но финансирование должно быть только по рыночным ставкам. В противном случае может оказаться, что казна и мы с вами субсидируем иностранных покупателей российских товаров. И никогда при таком раскладе не поймем, действительно ли конкурентоспособную вещь мы профинансировали.
РВК
Принято считать, что в российской экономике нет ни венчурного капитала, ни венчурного предпринимательства. Но это не совсем так. В 1990-е годы небольшие, но значимые по тем временам венчурные деньги с Запада получали отечественные программисты. На первом этапе своего развития квазивенчурное финансирование получал российский интернет. В 2000-е годы ряд крупных отечественных бизнес-структур заявили о создании полноценных венчурных фондов — об этом говорили "Альфа-групп", АФК "Система", "Тройка Диалог". Однако все это действительно капля в море.
Наконец в 2006 году в венчурный капитал пришло российское государство. В соответствии с постановлением правительства Российской Федерации от 24 августа 2006 года N516 была создана Российская венчурная компания (РВК). Ее юридический статус — акционерное общество со стопроцентным государственным участием. Уставный капитал составляет 3 млрд руб., которые в два приема были перечислены из Инвестфонда РФ.
В январе 2007 года было сформировано руководство РВК. Гендиректором стал Алексей Коробов, ранее занимавший пост первого заместителя председателя Российского фонда федерального имущества (РФФИ), председателем совета директоров — тогдашний министр экономики Герман Греф. Из семи членов совета директоров четверо — независимые, в том числе двое иностранцев — Игаль Эрлих, председатель и управляющий партнер израильской венчурной группы "Йозма", и Эско Ахо, президент государственного фонда развития инновационной деятельности "Ситра" (Финляндия). В совете лишь один ныне действующий чиновник — руководитель ФАС России Игорь Артемьев.
В соответствии с учредительными документами РВК осуществляет государственную поддержку венчурных инвестиций, приобретая инвестиционные паи венчурных фондов (согласно действующему российскому законодательству, они являются закрытыми ПИФами), и каждым из них должна управлять специальная частная управляющая компания, отобранная на конкурсе. РВК приобретает 49% паев ПИФов (на это выделяется от 600 млн до 1,5 млрд руб.), остальной капитал формируют частные инвесторы.
Таким образом, РВК работает по достаточно широко распространенному в мире принципу фонда фондов, то есть сама компания не финансирует никаких проектов, но отбирает несколько венчурных капиталистов, которые будут это делать на ее и свои деньги. Представляется, что это тот максимум децентрализации и рыночности, которого можно сегодня ожидать от властей. Хотя, конечно, в мире существует целый ряд более демократических механизмов государственной поддержки инноваций.
В конце 2006--начале 2007 года руководители Минэкономразвития заявляли, что в этом и следующем году с участием РВК должно быть создано до 12 новых венчурных фондов с совокупным капиталом около 30 млрд руб. Предполагалось, что эти фонды смогут обеспечить финансированием до 200 новых инновационных компаний и станут косвенным катализатором создания еще примерно тысячи компаний.
За время своего существования РВК провел два конкурсных отбора юридических лиц для управления венчурными фондами. Первый был объявлен 1 марта и завершен 15 мая 2007 года. Победители должны были получить в сумме 4,8 млрд руб. В конкурсе участвовали 12 компаний, победителями стали ЗАО "ВТБ Управление активами" (объем фонда 3,06 млрд руб.), ЗАО "Финанстраст" (3 млрд руб.) и ООО "Управляющая компания "Биопроцесс Кэпитал Партнерс"" (2 млрд руб.). "Финанстраст", однако, очень скоро развалился из-за скандала, связанного с интервью одного из его совладельцев Олега Шварцмана газете "Коммерсантъ" о "бархатной реприватизации" с участием "сил ветеранов спецслужб". Каковы результаты двух других победителей, пока неизвестно. Во втором конкурсе, состоявшемся в июне этого года, победителей было пять: "Альянс РОСНО Управление Активами", "Максвелл Эссет Менеджмент", ЗАО "Лидер", УК "Север Эссет Менеджмент", УК "Центринвест". Вместе с последней планирует развернуть работу в России известная израильская группа Tamir, ранее намеревавшаяся сотрудничать со Шварцманом.
Результаты конкурсов вызывают вопрос: будут ли деньги РВК работать в соответствии с замыслом? Пять из семи победителей — крупные, респектабельные и успешные участники финансового и фондового рынков. Но ничего неизвестно об их достижениях в сфере инноваций или хотя бы об их вовлеченности в какие-либо высокотехнологичные сферы. С учетом специфики венчурного предпринимательства это сомнительные, а может быть, и просто неправильные финансисты. Выбрав их, РВК показала, что, как и "большие мешки", работает прежде всего на минимизацию риска, чтобы, не дай бог, каким-нибудь сумасшедшим денег не дать.
"Роснанотех"
Государственная корпорация "Российская корпорация нанотехнологий" (ГК "Роснанотех") существует чуть больше года. Она учреждена федеральным законом N139-ФЗ от 19 июля 2007 года "для реализации государственной политики в сфере нанотехнологий, развития инновационной инфраструктуры в сфере нанотехнологий, реализации проектов создания перспективных нанотехнологий и наноиндустрии". Корпорация должна выступать соинвестором в нанотехнологических проектах со значительным экономическим или социальным потенциалом. Таким образом, она, как и прочие рассмотренные структуры, является "денежным мешком", но в отличие от РВК содержательную экспертизу берет на себя, а деньги на проекты тратит непосредственно. В финансируемых проектах "Роснанотех" не имеет права владеть более чем 50%.
В 2007 году на деятельность корпорации правительством Российской Федерации выделено 130 млрд руб. Председателем правления стал Леонид Меламед, известный предприниматель и финансист, некоторое время работавший первым заместителем Анатолия Чубайса в РАО "ЕЭС России". Фигура эта, бесспорно, весьма значительная, но, как он сам признавался в интервью, слово "нанотехнологии" он узнал за неделю до своего назначения. Еще одна знаковая фигура в "Роснанотехнологиях" — Михаил Ковальчук, член-корреспондент РАН и директор РНЦ "Курчатовский институт". Не так давно появилась информация о том, что генеральным директором корпорации станет Анатолий Чубайс и туда перейдет ряд ключевых членов его команды из РАО ЕЭС.
Прием заявок на финансирование госкорпорация открыла в апреле 2008 года. К концу августа она получила 606 заявок на 440 млрд руб. Около 70% заявок оказались некондиционными (соискатели просили денег на НИОКР, не гарантируя выпуска продукции), 146 заявок находятся на разных стадиях экспертизы, из них 40 — на завершающей. Одобрено финансирование двух проектов.
Первый — производство специальных устройств — нанопозиционеров — для выпуска высококачественных элементов оптической техники. На втором этапе реализации — производство самих этих элементов. Объем финансирования со стороны госкорпорации — 313 млн руб.
Второй — создание предприятия по производству металлорежущего инструмента с наноструктурированным покрытием. Объем финансирования — 500 млн руб.
В первом случае заявителем фактически является физическое лицо — заместитель директора небольшой компании ученый Вадим Раховский, во втором — знаменитое авиадвигательное НПО "Сатурн" в компании с Газпромбанком.
Зато соглашений о сотрудничестве "Роснанотехом" подписано много — с Министерством иностранных дел и госкорпорацией "Росатом", с известной швейцарской компанией Oerlikon AG и двумя субъектами федерации — Томской и Свердловской областями. При этом только о последнем сообщается что-то конкретное: семь предприятий области получат 5,2 млрд руб. на свои проекты.
Пока же все деньги, полученные от государства, было решено разместить в надежные финансовые инструменты, чтобы защитить их от инфляции. В результате сложной процедуры отбора, к которой был привлечен внешний консультант — компания "Тройка Диалог", было решено остановиться на вкладах в восьми российских банках (Россельхозбанк, банки "Санкт-Петербург" и "Уралсиб", Номос-банк, Промсвязьбанк, Альфа-банк, ВТБ и Банк Москвы) сроком на полтора года под 10,2% годовых.
Возразить против такого решения нечего. Можно лишь спросить, требовались ли для его принятия два выдающихся финансиста — Леонид Меламед и Рубен Варданян, или было довольно одного.