Формально цена на нефть в мировом финансовом кризисе задействована не была. Тем не менее глубину кризиса во многом определили проблемы с топливно-энергетическим сектором России.
Пик цен на нефть пришелся, как и прочие пики, на июль этого года. После исторических рекордов в $146 за баррель к началу сентября цена установилась на уровне $120 за баррель, этот уровень считался и разумным, и обоснованным, и никто не мог предположить, что уже 16 сентября баррель Urals дойдет до отметки в $85 при более или менее стабильном долларе. В тот же день вице-премьер Алексей Кудрин пояснил в Госдуме: профицитным бюджет России, переданный в парламент в августе, останется лишь при цене Urals не менее $70 за баррель, расчетная цена, заложенная в бюджет,— $78. По данным "Власти", в бюджете на 2009-2011 годы используется сразу восемь прогнозов цен на нефть — от оптимистической версии Минэкономики до умеренного прогноза энергоагентства IEA. На прошлой неделе момент, когда Минфину пришлось бы пересчитывать параметры бюджета заново, не наступил — нью-йоркские цены на нефть отреагировали на банкротство инвестбанка Lehman Brothers и проблемы страхового гиганта AIG, де-факто временно национализированного. В прошлый четверг цена нефти WTI вновь вышла на отметку $100 за баррель.
Предсказать дальнейшее поведение нефтяных цен, как и год назад, не берется ни один аналитик. Зато достоверно известно, что происходит с добычей нефти в России: по итогам лета 2008 года незначительное сокращение нефтедобычи на уровне 0,5-0,6% в год, чуть большее сокращение нефтяного экспорта, рост переработки нефти и ее потребления внутри России стали неоспоримой реальностью. Причины происходящего просты: еще с 2001 года, когда Белый дом утвердил схему изъятия нефтяных "сверхприбылей" у нефтяных компаний, вопрос о том, будет ли нефтяная отрасль расти теми же темпами, что ранее, был неактуален. Лишь в 2007 году Белый дом, столкнувшись с первыми признаками стагнации в нефтедобыче, начал обсуждать пакет поблажек нефтяникам, у которых с национализацией ЮКОСа и "Сибнефти" государство стало контролировать около 40% рынка, а с учетом активности близкого к государству трейдера Gunvor — и более того. С 2009 года с них снимают налоговую нагрузку на 130 млрд руб., однако вице-премьер Игорь Сечин и новый министр энергетики Сергей Шматко настаивают на большей скидке — в 400 млрд руб. в год с 2010 года.
То, что в российской нефтянке не все ладно, наложилось в сентябре 2008 года на специфическую проблему — так называемые "ножницы Кудрина", особенность налоговой системы, при которой при резком падении цен на нефть нефтяники с сентября должны были терпеть убытки в $13 с барреля экспортируемой нефти. В прошлый четверг по указанию президента Дмитрия Медведева "ножницы Кудрина" были временно отменены изменением ставок. Это дает возможность считать самую острую текущую проблему власти в нефтяной отрасли — возможное обрушение нефтекомпаний — менее вероятной. Тем не менее все остальные проблемы остались теми же. Хотя, по расчетам Алексея Кудрина, доля нефтегазового сектора в ВВП России с 2009 года будет сокращаться почти вне зависимости от цен на нефть, от нее зависит судьба многих проектов власти. Например, от потоков нефтедолларов зависит возможность использовать наполняемый ими Фонд национального благосостояния в целях пенсионной реформы до 2023 года — ведь власть исходя из оптимистичных прогнозов рассчитывала существенно поднимать пенсии уже со следующего года.