Успех в бизнесе зависит не только от связей или правильно построенного дела. Многое, как известно, определяет успешная борьба с конкурентами. Коммерческие структуры стараются давить друг друга деньгами или бандитскими крышами. В некоторых случаях российским коммерсантам приходится конкурировать с зарубежными. Последние стараются обращаться за помощью не к криминальным структурам, а к государственным. И тогда менее влиятельные российские коммерсанты попадают под удар правоохранительных органов. Деловая карьера на этом обычно заканчивается.
Предыстория
18 апреля 1993 года сотрудники Министерства безопасности России в поезде "Свердловск — Москва" задержали замначальника цеха 001 завода "Электрохимприбор" (Свердловск-45) Усольцева. При обыске у него нашли какие-то ампулы. Сотрудники МБР сразу определили, что в них содержатся изотопы таллия-203 и цинка-68. Усольцев сказал, что об изотопах ничего не знает, а ампулы получил от сотрудников своего цеха, который занимается производством изотопов, Дубинина и Тиунова. В Москву он вез их якобы для того, чтобы продать некоему Вячеславу Михайловичу (фамилию оперативникам Усольцев не назвал).
Тогда сотрудники управления МБР по Свердловской области задержали Дубинина и Тиунова. Они рассказали, что цинк и талий им дали начальники — руководитель цеха Николай Кащеев и Владимир Тунин, возглавляющий внешнеторгового отдел "Электрохимприбора" (ЭХП). Эти двое, как сообщили Дубинин и Тиунов, вместе с гендиректором фирмы "Стабис Лтд." Александром Покидышевым входят в преступную группу, которая ворует с ЭХП изотопы и продает их за рубеж.
Вячеслава Михайловича сотрудники МБР так и не нашли. Зато в мае на основании этих показаний в Москве и Свердловске-45 были арестованы Кащеев, Тунин, Покидышев, его заместитель Вадим Бондаренко и Вадим Микерин (сын замминистра Минатомэнерго). Сначала дело расследовали в Свердловске-45. Затем его передали на расследование в Генпрокуратуру России.
Ее работники поделились с корреспондентом Ъ секретными сведениями о том, как сотрудникам МБР удалось выйти на обвиняемых. По их словам, возбуждению уголовного дела не предшествовала масштабная оперативная разработка, как это происходит обычно. Просто на торговцев изотопами в Свердловске-45 наехали местные бандиты и потребовали поделиться доходами. Обратиться в правоохранительные органы, как объяснили следователи, сотрудники "Стабиса" по понятным причинам не могли. С вымогателями они, правда, расплатились, но постепенно эта история получила огласку, и о ней узнали местные милиционеры. Так как дело касалось закрытого производства, они поделились информацией с органами госбезопасности, которые быстро установили всех членов группы, каналы сбыта изотопов и провели аресты. Милиционеры из Свердловска-45 в свою очередь якобы арестовали вымогателей. Другими подробностями дела следственная группа поделиться отказалась.
Однако выведать некоторые подробности следствия все-таки удалось. В настоящее время из восьми обвиняемых в следственном изоляторе "Матросская тишина" остались только трое: Покидышев, Кащеев и Тунин. Обвинение им несколько раз перепредъявлялось, и его окончательная формулировка совершенно не соответствует первой. Эпизод по обвинению в хищениях сына замминистра Минатомэнерго Вадима Микерина был выделен в отдельное производство, и расследование по нему почему-то было прекращено. Более того, о том, что в Свердловске-45 расследуется уголовное дело о вымогательстве, по которому Покидышев, Тунин и Кащеев проходят как потерпевшие, ни им самим, ни их родственникам, ни адвокатам ничего неизвестно.
А начиналась эта история очень просто: в конце 80-х советские ученые решили торговать изотопами самостоятельно, в обход государства.
Наука пошла в торговлю
Советские изотопы, благодаря высокому качеству и низкой цене, всегда ценились на западном рынке. Для производителей или посредников, которые имели доступ к изотопной продукции, торговать ими было достаточно выгодно — 1 г изотопа высокого обогащения можно продать за нескольких тысяч долларов.
До конца 1980-х годов монополистом в области экспорта изотопной продукции было внешнеэкономическое объединение "Техснабэкспорт" (ТСЭ), которое действовало через открытую при нем фирму "Урансервис". Незначительную конкуренцию, если верить одному неопубликованному научному исследованию о перспективах развития мирового рынка изотопов, ТСЭ составляли ученые из разных советских НИИ, которые вывозили изотопы нелегально. Западные покупатели обычно расплачивались с такими экспортерами оборудованием или предоставляли возможность проводить научные исследования за рубежом, оплачивая все связанные с этим расходы. Сделки оформлялись, как правило, договорами о международном научно-техническом сотрудничестве.
С 1990 года такой экспорт принял массовый характер. Имея запасы закупленных ранее изотопов и возможность покупать их по ценам, значительно ниже мировых, сотрудники НИИ поставили экспорт на коммерческие рельсы. Появились также люди, скупавшие в НИИ и на заводах-производителях неучтенные изотопы и пытавшиеся их вывезти за рубеж. Однако такие мелкие экспортеры конкуренции ТСЭ по-прежнему составить не могли. Всерьез озаботиться проблемами борьбы за рынки сбыта объединению пришлось только в начале 90-х — в это время в России появились коммерческие структуры, ориентированные на экспорт изотопов. Такие структуры создавались учеными, которые имели связи с производителями изотопов в России и их потребителями за рубежом. Известность ученых на Западе была своеобразной гарантией качества продукции. Вывоз изотопов облегчало и то обстоятельство, что для этого не нужно было получать никаких лицензий.
ТСЭ к конкуренции оказалось не готово. Заводы в Свердловске-45 и Челябинске-40, которые продавали через него свои изотопы, не устраивала его необязательность в части неплатежей по выполненным поставкам. Поэтому они искали прямого выхода на западный рынок или других посредников среди вновь созданных коммерческих структур. Среди них оказалось предприятие "Изофлекс", созданное при Институте атомной энергии (ИАЭ) им. Курчатова. Возглавил его Марк Пашковский, замдиректора одного из отделений института по административно-хозяйственной части.
Прокуратуру направляет хозяйственник
С появлением более серьезных конкурентов "Техснабэкспорт" понял, что может потерять контроль за рынком сбыта изотопов. В связи с этим Минатомэнергопром хотел выйти с предложением запретить экспорт стабильных изотопов предприятиям, созданным без его участия. Однако на торговцев изотопами оказывалось и непосредственное давление. В письме, адресованном замминистра Минатомэнергопрома Юрию Тычкову, первый замдиректора ИАЭ Николай Пономарев-Степной объясняет, что предприятие "Изофлекс" не претендует на нарушение монополии "Техснабэкспорта" и торгует только изотопами, "произведенными вне плана основной деятельности института имени Курчатова". Более того, "Изофлекс" гарантировал, что не будет вмешиваться "в контакты и связи, налаженные ВО 'Техснабэкспорт' с зарубежными партнерами".
Другие коммерческие структуры "Техснабэкспорту" этого не обещали. Постепенно они нашли контакт с самым крупным потребителем стабильных изотопов на Западе — английской компанией Amersham International, стремящейся поставить под свой контроль мировой рынок изотопов.
Связи коммерческих структур с Amersham обеспокоили ТСЭ — в случае подписания долгосрочных контрактов конкурент гарантировал себе беспечную жизнь в течение нескольких лет. Особенно заволновались в "Техснабэкспорте", когда летом 1990 года некая российская организация продала Amersham крупную партию изотопов по низкой цене. ТСЭ заподозрил в этом "Изофлекс". Гендиректор фирмы Марк Пашковский ответил на это обвинение гендиректору ТСЭ Альберту Шишкину в письме, в котором объяснил, что "Изофлекс" изотопов англичанам не продавал — это сделал кто-то другой. Он также отмечал, что установлению взаимовыгодных отношений между ТСЭ и "Изофлексом" мешает "целенаправленная политика информаторов ТСЭ, направленная против 'Изофлекса'".
Вскоре "Изофлекс" выяснил, что на западный рынок уже вышло около 10 российских компаний, торгующих изотопами, и предложил ТСЭ объединить усилия по выявлению и устранению конкурентов. Однако ТСЭ по-прежнему видел в "Изофлексе" главного конкурента и давил его, как мог. В марте 1991 года Amersham отложил подписание контракта с "Изофлексом", так как агент ТСЭ сообщил англичанам, что Прокуратура СССР нашла в "Изофлексе" нарушения и собирается его закрывать. Однако работа "Изофлекса" была приостановлена с помощью органов госбезопасности. Бывший хозяйственник Пашковский оценил действия госструктур по достоинству, написав Шишкину: "ТСЭ блестяще провел интригу".
Но надежда договориться с ТСЭ не оставляла Пашковского: бывший хозяйственник начал сдавать конкурентов. Связываться приходилось уже не с Шишкиным, а с прокуратурой. В одном из доносов, датированным 21 марта 1991 года, он, в частности, писал: "Филиал Amersham в США получает изотоп талия-203. Его количества хватит компании на последующие 5 лет". Пашковский сообщил прокуратуре о появлении опасного конкурента — как для него, так и для ТСЭ. В следующем донесении Пашковский определил, с кем следует бороться — с МП "Центр стабильных изотопов" (ЦСИ), также организованном при институте им. Курчатова, которое возглавлял сотрудник института Александр Покидышев. После этого "Изофлекс" оставили в покое.
Однако с ЦСИ бороться руками правоохранительных органов не стали. Просто его гендиректору Александру Покидышеву предложили ввести в состав МП нового учредителя — Минатомэнергопром СССР. Покидышев не мог отказать министерству в этой любезности.
Нездоровая конкуренция
Но и с новым учредителем ЦСИ проработал недолго. Кандидат химических наук, автор более, чем 50 научных работ, член Международного изотопного общества, включенный в 1993 году за научные достижения в число "людей года" (International Who's Who of Intellectuals), ученый с мировым именем, Александр Покидышев хотел реально конкурировать с Amersham. Сделать это было достаточно сложно: в 1990 году английская фирма создала с Челябинском-40 СП Rewiss, поставив таким образом под контроль производство и торговлю радиоактивными изотопами. Ту же схему работы Amersham предлагала и "Электрохимприбору", у которого Покидышев покупал стабильные изотопы.
Руководство ЭХП не торопилось заключать договор с англичанами. Пользуясь этим, Покидышев предложил предприятию аналогичную схему работы, и в апреле 1992 года было создано ТОО НПФ "Стабис". Предвидя возможные трудности с Минатомэнерго России, он включил министерство в состав учредителей. Учредителями "Стабиса" также стали заводы "Электрохимприбор" и "Электрохимзавод" (Красноярск), сын замминистра Минатомэнерго Евгения Микерина Вадим, сотрудник этого министерства Александр Маслак, начальник цеха 001 ЭХП, доктор технических наук Николай Кащеев, начальник внешнеторгового отдела ЭХП Владимир Тунин, а также директора ЭХП и ЭХЗ. Фирму возглавил Александр Покидышев. Поначалу палок в колеса "Стабису" никто не ставил. За полгода работы Покидышев успел организовать цепь предприятий в России, занимавшихся сбытом продукции цеха 001 ЭХП. Работе фирмы не помешал и тот факт, что в декабре 1992 года постановлением правительства России был определен порядок получения лицензии для вывоза изотопов — через "Техснабэкспорт" "Стабис" получал лицензию на каждую сделку.
Amersham понял, что в России у него появился серьезный конкурент и стал настойчиво предлагать сотрудничество Минатомэнерго России и ЭХП (вокруг предприятия англичане крутились почти целый год). Одновременно начались переговоры его представителей со "Стабисом" — Покидышеву предложили "уйти под крышу" Amersham.
"Стабис" сразу отказался создавать с Amersham альянс — ему это было невыгодно. Его поддержали те руководители ЭХП, которые были в числе учредителей фирмы — они мотивировали свою позицию тем, что в течение трехлетних переговоров Amersham ни разу не выступил с конкретными предложениями, показывающими выгодность такого сотрудничества. В то же время представители Минатомэнерго и "Техснабэкспорта" убеждали Покидышева договориться с Amersham (Евгений Микерин, впрочем, был против такого сотрудничества). За сотрудничество с компанией выступали и руководители администрации Свердловской области, которой англичане рассказали о прекрасных программах социального развития региона.
Последние переговоры представителей "Стабис" и Amersham проходили с декабря 1992 до начала марта 1993 года. Стороны так и не пришли к взаимному согласию. Тогда фирмой Александра Покидышева заинтересовалась прокуратура. 17 декабря 1992 года прокурор Свердловска-45 Анатолий Семушкин направил в местное управление МБР отдельное поручение следующего содержания: "имеются оперативные данные о создании монопольной по характеру государственно-коммерческой структуры с центром в Москве, одним из направлений которой планируется продажа за рубеж стабильных изотопов... прошу оперативным путем проверить". "Стабис" начали разрабатывать. В феврале прокурор Семушкин решил, что пора допросить руководителей фирмы и направил соответствующие поручения в Главное управление по организованной преступности и Следственный комитет МВД России: "Имеются оперативные данные, что учредители 'Стабиса' имеют валютные счета, работают в других московских фирмах, незаконно получая деньги. Прошу допросить в качестве свидетелей (хотя уголовного дела еще нет — Ъ) соучредителей 'Стабис Лтд.', проживающих в Москве, и выяснить все подробности, касающиеся его деятельности и состава учредителей". 16 апреля прокуратура Свердловска-45 распорядилась провести в квартирах учредителей "Стабиса" обыски "с целью выявления похищенной продукции". Через день в поезде "Свердловск — Москва" был арестован Усольцев. Через несколько дней были арестованы руководители "Стабиса" и ЭХП, имевшие непосредственное отношение к деятельности фирмы и выступавшие против сотрудничества с Amersham. Бороться со "Стабисом" стали в открытую.
Близится счастливый конец
Всех задержанных обвинили в хищении из цеха 001 ЭХП стабильных изотопов и последующей незаконной продаже их за рубеж через фирму "Стабис". Счет и имущество фирмы, в том числе и крупную партию изотопов на складе в Обнинске, арестовали. Хозяйственную деятельность "Стабиса" начали проверять налоговая инспекция и КРУ Минфина. Заодно арестовали счета других фирм, торговавших изотопами. В число проверяемых попал и "Изофлекс", но через несколько дней его счет был разморожен, проверки остановлены, и он продолжил нормальную работу. Все внимание следователи сосредоточили на "Стабисе" и еще нескольких фирмах, среди учредителей которых были арестованные. Прокурор Свердловска-45 Анатолий Семушкин выступил по местному телевидению и назвал руководство "Стабиса" преступной группой.
Однако никаких существенных нарушений в "Стабисе" так и не нашли. Только налоговая полиция постановила списать в бюджет с фирмы 10 млн руб. — за неуплаченный НДС с крупной сделки. Следует заметить, что "Стабис" не успел выплатить налог, так как его счет был арестован прокуратурой.
С конца 1993 года с делом начало происходить что-то странное. Эпизод, касающийся Вадима Микерина, был выделен в отдельное производство и расследование по нему прекращено за отсутствием состава преступления. В то же время его отец изменил свою позицию по вопросу о сотрудничестве между Amersham и ЭХП, и с молчаливого согласия Минатомэнерго и ТСЭ договор между "Электрохимприбором" и английской фирмой о создании СП был подписан. Всех арестованных, кроме Покидышева, Кащеева и Тунина отпустили под подписку о невыезде. Оставшимся перепредъявили обвинение: факты хищения в "Стабисе" не подтвердились, и пришлось обвинить их в хищениях во время работы в ЦСИ (о которых, кстати, рассказали те же Усольцев, Дубинин и Тиунов). Однако и это обвинение, с точки зрения адвокатов подследственных, не выдерживает никакой критики. Единственной уликой по-прежнему остаются 69 г талия-203, которые нашли в урне курительной комнаты Научно-исследовательского института им. Карпова, где "Стабис" арендует помещение. Адвокаты отмечают, что по соседству со "Стабисом" находятся еще несколько коммерческих структур, и не понимают, по какой причине следствие решило, что изотоп принадлежит Покидышеву.
Сам арестованный склоняется к тому, что талий подбросили. Дело в том, что перед отъездом в Москву Усольцев, с которого дело и началось, запаял на ЭХП две ампулы с изотопом талия-203. В одной из них было 150 г, в другой — около 70. Именно такое количество изотопа и нашли в плевательнице НИИ.
На многочисленные жалобы подследственных в Генпрокуратуру им присылали формальные отписки. Покидышев в одном из последних посланий Алексею Ильюшенко написал: "Вы дали санкцию на продление срока ареста (и. о. генпрокурора сделал это 12 мая 1994 года — Ъ) в тот период, когда, строго говоря, было непонятно, кто же правомочен исполнять обязанности генпрокурора России (один неправильно освобожден, другой неправильно назначен, заявил о своей отставке, но она не утверждена, третий назначен, но не утвержден и т. п.)". Вообще-то Покидышев даже не надеялся, что Ильюшенко прочитает его письмо и по нему будут приняты какие-то конкретные меры. Он оказался прав. Из-под стражи его не освободили, а в конце прошлого года следствие по делу было закончено. Тогда подследственные и их адвокаты приступили к ознакомлению с делом. Вскоре материалы дела будут переданы в суд, который, скорее всего, состоится в Свердловске-45. В закрытом городе у конкурентов "Стабиса" будет прекрасная возможность разобраться с учеными до конца.
МИХАИЛ Ъ-МИХАЙЛИН