Так и не дождавшись от США решений по их собственному спасению от финансового кризиса, премьер-министр России Владимир Путин был вынужден принимать вчера свои важные решения. Заседание правительства России, на котором снова не была утверждена концепция долгосрочного развития страны до 2020 года (но зато были утверждены почти все ее решающие составляющие), сопровождалось крайне нервным ожиданием и несколькими незаметными широкой публике событиями, которые позволили сделать специальному корреспонденту "Ъ" АНДРЕЮ Ъ-КОЛЕСНИКОВУ далеко идущие выводы.
Заседание правительства должно было начаться в два часа дня. Оно началось в четвертом часу. При этом все это время Владимир Путин был уже в Белом доме. Он работал с документами. И всем было понятно, какие это документы. Принятие концепции долгосрочного развития России до 2020 года откладывать было уже неприлично. А принять, судя по всему, было невозможно. Но надо. И поэтому счет шел уже на минуты. Члены правительства приехали в Белый дом. Журналисты тоже. Оставалось только поднять занавес. И вот этого-то и не происходило.
Журналисты ждали открытия занавеса в пресс-центре, откуда теперь, после того как отремонтирован зал заседаний правительства, стала возможна прямая трансляция (в Наградном зале, где заседания проходили до этого, такой возможности не было), и журналистов можно в зал заседаний уже не приглашать. Все, кажется, вздохнули с облегчением, кроме журналистов.
Между тем в зале в это время была довольно нервная обстановка. Министры тихо и напряженно переговаривались друг с другом. Правда, драматизм момента, усугубляемый театральной паузой, вызванной неявкой главного героя, не помешало одному человеку с железными нервами, министру юстиции Александру Коновалову, хорошо выспаться прямо за столом. Причем спал он, по всем признакам, крепко. Его не разбудил даже грохот отодвигаемых кресел, когда министрам, ждавшим начала за столами (до этого они долго стояли в фойе и в самом зале) уже больше четверти часа, сказали, что заседание откладывается еще примерно минут на пятнадцать, и они встали со своих мест и потянулись к фойе (за минуту до этого прямая трансляция в пресс-центре — в кадре виден был, впрочем, в основном только донельзя сосредоточенный первый вице-премьер Игорь Шувалов — внезапно оборвалась).
Владимир Путин все это время что-то еще решал в своем кабинете. Очевидно, что эти решения, в конце концов им же обнародованные, принимались в последние перед началом заседания минуты. Об этом можно судить хотя бы по тому, что, когда министров снова пригласили в зал и они расселись по местам и уже сидели в полной тишине (эта нервно звеневшая тишина разбудила даже господина Коновалова) — вдруг к Владимиру Путину попросили выйти министра финансов Алексея Кудрина.
Еще через пять-семь минут туда же попросили министра здравоохранения и социального развития Татьяну Голикову. Их не было минут двадцать, не меньше. И вернулись они одновременно, и по их виду нельзя было сказать, усталые они или довольные.
Истинным сигналом к тому, что вот-вот наконец-то начнется, стал выход в зал еще одного вице-премьера Сергея Собянина. Еще с того времени, как Владимир Путин работал президентом, а господин Собянин — главой администрации, это правило соблюдалось неукоснительно, прежде всего на понедельничных встречах президента с членами правительства: выходит Сергей Собянин, и через минуту-две — Владимир Путин. Оно сохранилось и в Белом доме.
И теперь как только в дверях возник господин Собянин (все это время он тоже провел в кабинете Владимира Путина), все, в том числе и Александр Коновалов, поняли: готовность номер один.
Премьер и правда появился через пару минут, и еще через несколько минут стало понятно, что господин Кудрин сходил к премьеру не зря. В споре с Министерством экономического развития победила точка зрения Министерства финансов, поддержавшего Минздравсоцразвития: единый социальный налог заменен на страховые взносы. При этом нагрузка на бизнес выросла: работодатели платили в бюджет 26% социальных налогов, а теперь будут платить в общей сложности 34%, только они теперь будут называться страховыми взносами.
Впрочем, как стало понятно после выступления премьера, основная битва между Минфином и МЭРом еще впереди: решение по НДС так и не принято. Точнее, принято решение ничего не решать по этому поводу еще год, и весь этот год НДС снижаться не будет. Скорее всего именно об этом был разговор у Владимира Путина с Алексеем Кудриным (который, как известно, категорически против снижения ставки НДС). А Татьяну Голикову позвали, чтобы просто обрадовать: страховые взносы по ее ведомству будут зафиксированы отдельно.
Владимир Путин, пока докладывал министрам сложившуюся обстановку, был крайне сосредоточен. Он понимал и время от времени оговаривался, что осознает решительность принимаемых мер. И даже, можно сказать, оправдывался, когда просил его понять, в каких условиях принимаются эти меры. Ответственность за эти условия он с каким-то даже ожесточением возложил на Соединенные Штаты Америки.
— Россия давно является частью мировой экономики... — говорил он, и этого явно не было в тексте его речи, куда он перестал смотреть.— И все, что происходит... а началось в США... именно там начался реальный кризис... и теперь мы видим там неспособность принять адекватные решения!
Владимира Путина, по всем признакам, просто разбирало зло от того, что там не могут принять адекватные решения (например, план о выделении $700 млрд на преодоление кризиса), а отдуваться за это приходится ни в чем не виноватой России и в том числе ему, Владимиру Путину. И чувствовалось, что вот если бы ему дали возможность наладить там все, что нужно, он бы уже давно все сделал, потому что на самом деле ничего сложного-то нет. Ну да, работу конгресса США надо организовать на таком же высоком уровне, как работу Госдумы и Совета федерации России, ну еще кое-что... все решаемо...
— Это уже не безответственность отдельных лиц,— отчитывал Владимир Путин американские администрацию и правительство,— а безответственность системы, которая не только не способна декларируемое лидерство в мировой экономике обеспечить, а и принять адекватные решения!..
Ничего похожего на описываемые в Америке процессы Владимир Путин в России не нашел. Он заявил, что долгосрочные программы экономического развития нашей страны не будут не только сокращаться, а даже и откладываться. Он как будто и эти слова адресовал всем этим людям за океаном, которые не в состоянии принять адекватных мер.
Очевидно, в воспитательных целях.