12 октября в пяти российских регионах прошли выборы в местные парламенты. Как показали их результаты, всевластию "Единой России" пока ничто не угрожает, но повторить рекордные показатели думских выборов-2007 единороссы пока не способны.
Никаких неожиданностей в ходе осенней выборной кампании на первый взгляд не произошло. "Единая Россия" привычно победила во всех регионах, получив с учетом одномандатников от 72 (Иркутская область) до 97% (Кемеровская область) мест в парламентах. Подготовка к выборам тоже проходила по давно отработанному сценарию. Хотя свои списки выдвинули 12 из 14 зарегистрированных партий, до выборов были допущены лишь девять из них, а во всех пяти кампаниях (местные выборы проходили в Забайкальском крае, Чеченской республике, Иркутской, Кемеровской и Сахалинской областях) поучаствовали только те четыре партии, которые представлены в Госдуме.
Списки единороссов, как обычно, повсеместно возглавили губернаторы, которым лишь изредка противостояли "паровозы" от оппозиции (Владимир Жириновский был первым номером в Иркутской и Сахалинской областях, а список "Справедливой России" на том же Сахалине возглавила известная актриса Римма Маркова). Наконец, в очередной раз была соблюдена традиция, согласно которой "Единая Россия" получает в результате жеребьевки первый номер в бюллетенях гораздо чаще, чем это предсказывает теория вероятности. В данном случае это произошло в трех из пяти регионов — Чечне, Забайкальском крае и Кемеровской области.
Впрочем, российскую политику эпохи управляемой демократии было бы разумнее по аналогии с макро- и микроэкономикой тоже поделить на две части. Ведь желанная для Кремля стабильность на макрополитическом уровне отнюдь не исключает наличия неподконтрольных властям микрополитических процессов, которые могут со временем повлиять и на политическую ситуацию в целом. И если проанализировать итоги октябрьских выборов с этой точки зрения, то кое-какие особенности в нынешней кампании выделить все же можно.
Первым из таких микрособытий следует признать подтверждение тенденции на уменьшение поддержки "Единой России" на региональных выборах, наметившейся еще полгода назад. В марте единороссы заметно ухудшили свои результаты по сравнению с думскими выборами 2007 года в семи субъектах РФ из 11, в октябре — в четырех из пяти (см. таблицу). Лидеры партии, правда, такое сравнение считают некорректным, предлагая сопоставлять октябрьские цифры с итогами предыдущих выборов в парламенты тех же регионов. В этом случае, к примеру, нынешние 55% на Сахалине, где в 2004 году "Единая Россия" с 17,7% уступила первое место блоку "Наша Родина — Сахалин и Курилы", действительно можно считать выдающейся победой.
Однако в 2004 году в стране еще не было ни назначенных сверху губернаторов, ни мобилизованного на поддержку одной партии бизнеса, ни многих других признаков суверенной демократии, арифметическим воплощением которой как раз и стали итоги выборов в Госдуму в декабре 2007 года. Поэтому отсылки единороссов к 2004 году выглядят примерно так же, как привычная для советских учебников оценка экономических успехов СССР по сравнению с 1913 годом. А итоги октябрьских выборов доказывают, что думский список "Единой России" во главе с Владимиром Путиным и региональный список "Единой России", лидером которой является Владимир Путин, в понимании рядовых избирателей совсем не одно и то же.
В связи с этим неудивительно, что самое существенное падение популярности единороссов (не считая Чечни, где, выражаясь биржевой терминологией, после почти стопроцентного декабрьского результата партии власти произошла "коррекция рынка") было зафиксировано в Иркутской области. В этом регионе вертикаль власти еще явно недостроена, поскольку нынешний врио губернатора Игорь Есиповский был назначен на этот пост лишь минувшей весной. Отсюда и более высокая по сравнению с другими регионами активность оппозиционеров, делегировавших в иркутские списки известных депутатов Госдумы, и крайне низкий по современным меркам результат "Единой России", не набравшей по партспискам и половины голосов.
С другой стороны, поддержка партии власти заметно снизилась и в двух других регионах Восточной Сибири и Дальнего Востока. Возможно, свою роль в этом сыграл разразившийся минувшим летом кризис на рынке авиаперевозок, ударивший в первую очередь по отдаленным от центра районам России, для которых авиатранспорт является едва ли не единственным способом связи с большой землей. Ведь, как показывают социологические опросы, если заслуги в улучшении общей экономической ситуации в стране многие россияне склонны приписывать федеральным властям, то отдельные, но ощутимые трудности, как правило, списываются на региональное начальство. То есть, к примеру, повышение зарплат и пенсий работает на популярность президента и премьера, тогда как виновными в том, что не летают самолеты, в глазах избирателей оказываются губернатор и поддерживаемая им "Единая Россия".
С точки зрения макрополитики эти временные проблемы, казалось бы, особого значения не имеют, поскольку на общем политическом господстве единороссов их отдельные региональные проколы пока не сказываются. Но если продолжающийся финансовый кризис в конце концов затронет и простых граждан, то рейтинги партии власти на местах вполне могут обвалиться, подобно осеннему курсу акций на российских биржах. А это, в свою очередь, может вызвать ответные действия Кремля вроде очередного закручивания гаек во внутренней политике.
Впрочем, пока гайки остаются недокрученными, оппозиционеры испытывают на региональных выборах свои маленькие радости.
Например, КПРФ завоевала в октябре два вторых места и улучшила свои думские результаты в трех из пяти регионов. Правда, при этом коммунисты не прошли в парламенты сразу двух субъектов РФ, чего с ними до сих пор ни разу не случалось. Единственная подобная неудача за все пять лет проведения региональных выборов по партспискам относится к октябрю 2006 года, когда компартия не попала в законодательную палату парламента Тувы.
Но случаи с Чечней и Кемеровской областью вряд ли можно считать показательными. В обоих регионах существует режим сильной личной власти, когда высокий авторитет регионального лидера у избирателей дополняется его полным контролем над местным административным и силовым ресурсом. К тому же у коммунистов в этих субъектах РФ были серьезные организационные трудности. В Чечне отделение КПРФ создавалось в 2008 году практически с нуля, а в Кемерове накануне выборов из партии были исключены сразу несколько членов руководства местной партячейки, заподозренные центральным комитетом в намерении развалить парторганизацию по указанию губернатора Амана Тулеева.
А вот партии "Справедливая Россия" особенности чеченских и кемеровских выборов, как выяснилось, только помогли — именно в этих субъектах она заняла вторые места. Кроме того, партия Сергея Миронова оказалась единственной, не считая "Единой России", получившей представительство во всех пяти парламентах. Правда, судя по набранным справороссами процентам (ни в одном из субъектов РФ они не получили более 10% голосов, а в Кемеровской области прошли в парламент лишь благодаря федеральному закону, согласно которому в парламенте не может быть менее двух партий), на статус партии власти номер два они по-прежнему не претендуют.
В этом смысле единственное второе место ЛДПР (в Иркутской области) выглядит даже более ценным — как исходя из весьма неплохого результата, заметно превышающего думские показатели партии, так и из-за того, что оно было добыто в условиях реальной конкуренции. К тому же либерал-демократам единый день голосования — 12 октября — принес еще одну маленькую, но достаточно заметную победу: на выборах в городскую думу Вышнего Волочка (Тверская область) они заняли первое место, опередив на 1,5% саму "Единую Россию" (33% против 31,5%).
Из достижений других партий стоит отметить разве что самоотверженность аграриев, которые уже после принятия решения о вливании в "Единую Россию" добились создания своей фракции в забайкальском парламенте (впрочем, она, скорее всего, скоро вольется во фракцию единороссов), и антирекорды СПС и Партии мира и единства, в подписных листах которых кемеровский облизбирком, если верить справке Центризбиркома, обнаружил соответственно 63,6 и 100% брака. Остальные малые партии никак себя не проявили. Самая активная из них — "Патриоты России", выдвинув списки в трех регионах, в двух из них получила отказ, а в Чечне заняла третье место (1,33% голосов).
Макрополитические последствия октябрьских региональных выборов будут во многом зависеть от того, как воспримут их результаты в Кремле. Если президентские политтехнологи все-таки продолжат курс на создание двухпартийной системы, то уже на ближайших региональных выборах следует ожидать "придушивания" КПРФ и ЛДПР с целью повышения результатов "Справедливой России". Если же в Кремле, как ранее предположила "Власть" (см. номер от 6 октября), решат перейти к партийной модели с четырьмя игроками основного состава и двумя-тремя запасными, то шансы на хотя бы локальные региональные успехи появятся не только у коммунистов и либерал-демократов, но и у новой прокремлевской либеральной партии.