Бывший глава ФРС Алан Гринспен, выступая на слушаниях в конгрессе США, признал, что "частично" виноват в сотрясающем мир финансовом кризисе. Из его слов следует, что он недооценивал опасность отказа от жесткого регулирования деривативов и других рискованных финансовых инструментов. По его прогнозу, мир после кризиса будет жить без них, а значит, и с меньшим риском возникновения гигантских "мыльных пузырей".
"Мы находимся посреди кредитного цунами, которое случается раз в столетие",— так бывший глава Федеральной резервной системы (ФРС) США 82-летний Алан Гринспен начал свое выступление на слушаниях комитета конгресса США по надзору и правительственной реформе. Именно его показания были главными на слушаниях "Финансовый кризис и роль федеральных регуляторов", проходивших в четверг в Вашингтоне. Показания бывшего министра финансов США Джона Сноу и председателя SEC (комиссии по ценным бумагам США) Кристофера Кокса привлекли меньше внимания — все же именно господин Гринспен до последнего времени считался самым авторитетным экономистом в мире.
Алан Гринспен начал с напоминания, что еще 2005 году он предупреждал, что затянувшаяся недооценка рисков будет иметь "ужасные последствия". "Этот кризис, однако, оказался гораздо шире, чем все, что я мог бы предвидеть,— продолжил он.— Я не вижу, как бы мы могли предотвратить существенный рост увольнений и безработицы". Его дальнейшая логика если и удивила слушателей, то лишь необычной для господина Гринспена простотой и резкостью — он был знаменит туманностью своих выступлений. По его словам, "испуганные домохозяйства пытаются приспособиться к сокращению доступности кредита, угрозе потери пенсионных накоплений и работы". Из-за этого сокращается потребление, американцы направляют все большую часть своих доходов на сбережения. Действительно, из-за падения фондового рынка существенно упал объем пенсионных накоплений (план 401К), а также стоимость домов — для граждан США это обычно самая значительная часть сбережений.
Собственно, вопрос о стоимости жилья бывший глава ФРС считает главным условием для окончания кризиса. Значение индекса S&P Case-Shiller за два года упало примерно на четверть, Алан Гринспен полагает, что "до стабилизации цен на жилье осталось еще много месяцев". Только после этого момента, по его мнению, кредит будет разморожен, на рынок вернутся механизмы рациональной оценки риска, доверие между банками и предприятиями будет восстановлено, а "глобальная экономика начнет двигаться вперед".
Впрочем, после кризиса финансовый мир будет выглядеть совсем иначе: отношение к риску будет совсем иным, "мириады экзотических финансовых инструментов уже не здесь и вряд ли когда-либо найдут себе инвесторов". Многим уже не позволят появиться власти: именно недостаточное регулирование, по мнению проводившего слушания главы комитета конгресса Генри Воксмана, виновато в том, что на рынке жилья надулся гигантский "пузырь", неосмотрительное кредитование привело к кризису ипотеки subprime, позже превратившемуся в глобальный финансовый кризис. Кстати, именно об исчезновении subprime Алан Гринспен сожалеет больше всего — доступность жилья в американских дискуссиях вопрос не столько политический, сколько идеологический и философский, объединяющий всех политиков.
Отвечая на вопросы господина Воксмана, Алану Гринспену пришлось признать, что он был "частично" неправ, когда считал, что рынок может оценивать риски лучше правительства. "Я ошибался, предполагая, что собственный интерес организаций, в особенности банков и других, таков, что они лучше всего способны защищать собственных акционеров",— сказал он. На видеозаписи слушаний, размещенной на сайте комитета, хорошо видно, насколько это было непростое признание для человека, придерживавшегося в юности откровенно либертарианских взглядов и всю жизнь проповедовавшего идеалы свободного рынка (об интересе российского телевидения к выступлению господина Гринспена см. рубрику "Доступ к теле" на стр. 2).