В России готова к введению вторая очередь системы валютного контроля
Центральный банк России и Государственный таможенный комитет разработали порядок контроля по импортным операциям. Согласно распоряжению Бориса Ельцина подготовлен и находится в стадии обсуждения проект указа президента, которым планируется ввести новый прядок. Однако пока окончательно не ясно: жесткий или мягкий вариант регулирования импортных операций в конце концов будет избран валютными контролерами.
Именно такого рода колебания затянули принятие порядка контроля за импортом, намеченное на прошедший июль.
Власть родила экспортный контроль, экспортный контроль родил импортный контроль...
Для того, чтобы понять логику создателей системы импортного контроля, представляется разумным вспомнить, как она создавалась. 1 января 1994 года был введен первый этап этой системы — контроль за репатриацией валютной выручки по экспортным операциям.
Представители международного сообщества контролеров, консультировавшие российских коллег, неоднократно высказывали мысль о том, что система валютного контроля должна быть комплексной и вводиться единовременно по всем направлениям: экспорту и импорту товаров и услуг, а также по бартерным операциям. Необходимо также, полагали консультанты, наладить контроль за стоимостью товаров, пересекающих таможенную границу. В противном случае при закрытии одного канала усиливается отток валюты через другие.
Для России это означало бы, что комплексная система валютного контроля по всем направлениям могла быть введена лишь через несколько лет. Но поскольку бегство капитала проходило совершенно беспрепятственно (отток в 1992-1993 гг. достигал миллиарда долларов в месяц) и мириться с этим еще какое-то время было совершенно невозможно, было принято решение о поэтапном введении системы валютного контроля. Ведь та же международная практика давно выявила закономерность: "сбежавшие" деньги даже при установлении нормального инвестиционного климата обратно в страну полностью не возвращаются: за рубежом им быстро находится применение.
Система контроля, разработанная ЦБ совместно с ГТК и введенная по стратегическому экспорту с 1 января, а по остальному — с 1 марта, базируется на принципе сплошных проверок. "Мы не хотели создавать излишних барьеров для внешнеэкономических контактов наших предприятий", — сказал корреспонденту Ъ начальник управления валютного контроля за текущими операциями ГУ валютного регулирования ЦБ Евгений Иванов, — "законопослушный экспортер вообще не должен был почувствовать введения этой системы".
Система экспортного контроля изначально не ставила целью контроль за ценами — выпадали из нее отгрузки за рубли и бартер. Для реализации первого ее этапа во всех банках, имеющих валютные лицензии, были созданы отделы валютного контроля, которые инсталлировали необходимое программное обеспечение, разработанное ГТК, и подключились к коммуникационной сети. Действие системы примерно таково: экспортеру предлагается декларировать контрактную цену добровольно. Затем таможня заполняет свою часть учетной карточки об отгрузке товара и отсылает ее в уполномоченный банк для заполнения части, касающейся зачисления валютной выручки от экспорта. Для удобства экспортеров контролеры предусмотрели двухмесячный запас времени на объективные задержки. После этого наступает контрольный срок для банка, в течение которого он должен выслать карточку обратно в ГТК.
По состоянию на 1 октября системой оказались охвачены операции на сумму, превышающую $16 млрд. Контрольные сроки истекли по операциям на $7 млрд. Из указанных 7 миллиардов получены сведения о непоступлении в срок выручки в $1 млрд, (то есть отсутствие этих денег не объяснено), а на остальные 9 миллиардов карточки находятся в банках. По фактам нарушения начинается работа контрольных органов — Федеральной службы валютно-экспортного контроля, налоговой службы и налоговой полиции, Контрольного управления администрации президента России и прокуратуры. Дальше контролерам предстоит обращаться непосредственно к экспортерам, смотреть их отгрузочные документы, выяснять, что произошло. (Больше всего нарушений по возврату выручки, по свидетельству ГТК, замечено за предприятиями-экспортерами с государственной долей собственности — непоступления превышают $700 млн, на втором месте — производственные предприятия, на третьем — внешнеэкономические объединения.) Все утаенные деньги по закону должны изыматься в доход государства. По новому уголовному кодексу предприятие-нарушитель подвергается разорительным штрафам, а его руководитель преследуется в уголовном порядке.
Кроме того, по информации ЦБ и ГТК, об отгрузках на сумму $800 млн отчеты банков в срок не поступили. По убеждению Евгения Иванова, эта цифра возмутительная — ведь законом определено, что уполномоченные банки являются агентами валютного контроля. Невозврат карточек свидетельствует о том, что свои функции банки-агенты выполняют неудовлетворительно. Учитывая это, на прошлой неделе ЦБ разослал по всем теруправлениям предписания, согласно которым те обязаны выяснить причины невыполнения инструкции о валютном контроле. В нем достаточно жестко указано: если коммерческий банк не способен выполнять установленный порядок, Банк России будет ставить вопрос о лишении его валютной лицензии.
(ВРЕЗКА)
По состоянию на октябрь с. г. системой контроля охвачены валютные операции экспортеров на общую сумму более $16 млрд.
Из указанной суммы экспортных отгрузок уполномоченными банками подтверждено ГТК России недопоступление на сумму более $1,5 млрд.
Общий объем непоступившей в срок валютной выручки по экспорту стратегически важных сырьевых товаров составил $688,2 млн.
От общей суммы подтвержденных невозвратов валюты $98,7 млн приходится на экспортеров, зарегистрированных в Москве и Московской области, $700 млн — на акционерные общества.
"Мы оказались в порочном кругу", — заявил корреспонденту Ъ Евгений Иванов, — "из России бежали деньги, на которые, по уму, следовало бы осуществлять структурную перестройку в экономике. На реализацию инвестиционных программ для предприятий-гигантов нынче не хватает денег даже у крупнейших российских банков". (То есть деньги-то есть, но за границей.) Само же предприятие, оставившее экспортную выручку за рубежом, завтра оказывается неплательщиком, а послезавтра — настойчивым искателем правительственной помощи — и отнюдь не под рыночный процент, и возврат совсем не гарантирован. Такие деньги обычно уходят "налево", подхлестывая волну инфляции.
По свидетельству г-на Иванова, введение экспортного контроля в России совпало с благоприятным периодом улучшения инвестиционного климата в стране. Экспортерам рублевые прибыли по ГКО, межбанковским кредитам или депозитным вкладам показались более прибыльными, чем унылые 2-3% годовых в валюте за рубежом. Операции же в России давали выгоду, адекватную 40-50, а то и 100% в валюте.
Деньги стали понемногу возвращаться в страну, но уже в форме иностранного капитала, на который, по общему убеждению, российские власти посягнут в последнюю очередь. Наступил период, когда в ЦБ потоком хлынули заявки на учреждение банков с участием офшорных или просто подставных фирм.
К сожалению, продолжил специалист ЦБ, этой осенью ситуация обернулась вспять. Еще летом контролеры, обсуждая введение системы контроля за обоснованностью импортных платежей, готовы были пойти на самые щадящие меры. В последнее время, особенно в связи с недавней паникой на валютной бирже, обозначились фундаментальные проблемы в экономической и финансовой политике страны. Ажиотажные ожидания последних недель создали ситуацию, при которой авансовые платежи пошли мощным потоком за границу. Экономический фон выталкивает деньги из страны, и специалисты вынуждены склониться к принятию более жестких мер валютного контроля.
Кто шляпку импортировал, тот и старушку пришил
"Валютная лицензия — это пряник, за который надо платить", — считают специалисты Центробанка. С введением системы импортного контроля банкам-агентам за это звание прийдется платить уже не в переносном, а в буквальном смысле. Дело в том, что предварительные исследования, проведенные ЦБ, показали, что система последующего контроля по импорту не сработает аналогично экспортной. "Если экспортер 'завязан' на свои продукцию, фонды, производственные мощности, на статус, наконец, то импортер, зачастую, — организация, уставный капитал которой оценивается в 10 000 рублей. Что с него взять? Импортеру требуются лишь рубли, безразлично — от фальшивого авизо или от убиенной старушки. Есть они — поменял через биржу, или на межбанковском рынке и переправил под фиктивный импортный контракт, знай заполняй простейшие платежки", — продолжает Евгений Иванов. "Предположим, я — директор крупного нефтеперерабатывающего завода. Заключаю договор комиссии с некой маленькой компашкой, которую сам и создаю, перегоняю миллионы долларов на эту компанию, она заключает контракты на импорт товаров для меня, отправляет эти деньги, а товар не поступает. Этот факт выявляется. Как директор завода, я первым подаю иск. Но у фирмы-импортера активов нет, директор уволился. В итоге компания похоронена, я — чист, а прибыль удачно списана на убытки".
Следующей особенностью импортных операций можно считать авансовую форму расчетов — прямо-таки национальную особенность в России. По свидетельству специалистов, ни в одной стране мира, кроме нашей, стопроцентные авансовые платежи не используются для закупок ТНП. До жизни такой Россия дошла после истории с ВЭБом — иностранные партнеры российским фирмам перестали верить и требовали предоплаты. Иностранцы привыкли к вольнице получать деньги до отгрузки товара и без гарантий и запускать их в оборот. Кто же от такого счастья добровольно откажется? Со своей стороны госконтролеры с авансами тоже бороться не могли — по закону о валютном регулировании и валютном контроле, а также по соглашению с МВФ, Россия обязывалась не вводить ограничений на текущие валютные операции (а расчеты по внешней торговле относятся к этой категории).
Выход из этой ситуации формально прост, считают специалисты ЦБ. Нужно проверить гарантии по поставке товара импортеру, либо отследить возврат аванса. Весь мир переводит авансы только под банковские гарантии, если только получатель средств не всемирно известная корпорация, которая в оных не нуждается. Подобную работу может профессионально выполнить именно уполномоченный банк: он ближе всего к клиенту и в состоянии консультировать его. Он должен разъяснить клиенту, что контрагент избегает предоставления банковской гарантии, поскольку она обойдется ему в 2% от суммы сделки. Он же может предложить решение конфликта интересов через такую форму расчетов как аккредитивы. Однако тут же встает вопрос, зачем банку тщательно осуществлять проверку обоснованности платежа импортера — свои интересы ему ближе, чем любые инструкции ЦБ. Поэтому контролеры ЦБ и ГТК пришли к выводу о необходимости принятия меры, которая, как представляется экспертам Ъ, вряд ли понравится банкам.
Ради того, чтобы банк оказался кровно заинтересованным в поступлении оплаченного импортного товара на территорию России, планируется, что впредь, принимая платеж, банк должен будет дать свою собственную гарантию на оплату штрафа за непоставленную продукцию. По словам начальника отдела валютного контроля ГТК России Андрея Кутепова, у банков в этой ситуации остается два выхода: давать гарантии либо тем, кого они хорошо знают, либо требовать для себя обеспечение (например, депозит). Он полагает, что банковские гарантии импортерам будут стимулировать применение цивилизованных форм расчетов. Для импортеров-новичков, безусловно, новый порядок окажется обременительным: им придется либо изымать средства из оборота, чтобы обеспечить выдачу банком гарантии, либо договариваться с иностранцем о продаже товара на других условиях, нежели авансовый платеж, считает представитель ГТК.
Елена Ъ-Маковская, Татьяна Ъ-Мухина