Георгий Сатаров, президент фонда "Индем", экс-помощник президента Бориса Ельцина:
— Ответ на этот вопрос я и хотел услышать от Дмитрия Медведева. Но он даже не обосновал свое предложение, хотя раньше предлагалось и пять, и семь лет. А как увеличение срока президентства связано с проблемой ущербности демократии, о которой говорил президент? Да и главного он не сказал: для кого увеличивает срок — для себя и нынешней команды или для будущего президента. А раз не сказал, то вывод один — для себя.
Владимир Жириновский, лидер ЛДПР:
— Нормально. Пять и шесть лет — общеевропейский срок работы парламента и президента. И надо было разнести президентские и парламентские выборы по времени.
Владимир Кашин, заместитель председателя президиума ЦК КПРФ:
— Куда уж больше. Теперь два срока по шесть лет — это то же самое, что три срока по четыре года. Восемь лет — вполне достаточно, чтобы все задуманное осуществить! А двенадцать — слишком много, чтобы потом исправлять ошибки. Президент говорил, что "удельные князьки" подмяли под себя даже милицию в маленьких городах, уверял, что многие засиделись на постах. Так зачем же себе срок увеличивать?
Олег Шеин, заместитель руководителя фракции "Справедливая Россия":
— Потому что у нас не Франция, чтобы устанавливать семь лет. А оправдание может быть одно: разнести во времени выборы парламента и президента.
Анатолий Слива, судья Конституционного суда РФ:
— Для меня это странный вопрос. Я за Конституцию 1993 года. А вообще, вопрос о сроках не формальный, а сущностный для разделения властей, сдержек противовесов и полномочий. Эти сроки, по которым действует власть, не только апробированы за 15 лет, но ими пронизано все законодательство.
Владимир Рыжков, политик:
— А какая разница? Хоть шесть, хоть семь, хоть двадцать. Дело ведь не в сроках, суть этого предложения — стремление Медведева и его присных всеми силами остаться у власти. Это отвратительная совковая привычка — сидеть на престоле до последнего, чтобы уносили ногами вперед.