В Санкт-Петербурге выступила французская эстрадная певица Мирей Матье. Секрет оглушительного успеха многочисленных российских выступлений шансон-дивы раскрывал ЕГОР АНТОЩЕНКО.
История Мирей Матье — еще одно яркое подтверждение пословицы "терпенье и труд все перетрут". Родилась в семье бедного каменщика, будучи самой старшей из четырнадцати детей. Не доучилась в средней школе: с тринадцати лет работала на заводе по производству конвертов. Самой большой роскошью для пятнадцатилетней Матье была отдельная ванная комната в муниципальной квартире, куда семья переехала после рождения восьмого ребенка. С раннего детства пела в церковном хоре и мечтала о большой сцене. Отправной точкой для карьеры Мирей Матье стало участие в телевизионном шоу, куда ее после победы на местном конкурсе песни отправила мэрия родного Авиньона.
В мощном, наполненном драматизма голосе госпожи Матье находили сходство с ушедшей три года назад Эдит Пиаф. Сравнение было справедливо, с поправкой на биографию. Как сказал французский шансонье Морис Шевалье: "Пиаф шла по теневой стороне жизни, а вы, Мирей, пойдете по солнечной стороне". Уже через три дня после своего триумфального выступления на телевидении молодая певица подписала контракт с известным продюсером Джонни Старком, с которым работала до его смерти в конце восьмидесятых годов. В СССР Мирей Матье впервые появилась еще в начале своей карьеры — в 1967 году состоялись первые гастроли в рамках французского мюзик-холла. Едва ли не самая популярная у нас французская певица, госпожа Матье гастролировала по Союзу больше, чем любая другая звезда из "капстраны" — семь раз. В отличие от других французских женщин-знаменитостей, казавшихся недоступными секс-символами, как Брижит Бардо, пролетарское происхождение и природная открытость Мирей Матье делала ее "своей" как для простых советских слушателей, так и для людей из высоких кабинетов. Именно этим стоило бы объяснять неугасающую популярность певицы в России, которой позавидовали бы иные отечественные мэтры.
Наблюдающим за шестидесятидвухлетней Матье на сцене "Октябрьского" казалось, что над ней совсем не властно время. Впрочем, верхние ноты давались ей с большим трудом: в знаменитой "Une histoire d'amour" она благоразумно пропустила наиболее рискованные строки, а вот включение в программу аббовской "The winner takes it all" было ошибкой. Вместе с тем, ее голос звучит так же выразительно и мощно, как раньше. Помимо умения владеть этим знаменитым голосом, никуда не делись ни легендарная прическа, ни любовь к платьям дизайнера Делакруа. Репертуар подобрался разный — от узнаваемых с первых нот шлягеров, вроде "Une homme, une femme", до менее известных баллад и шансонеток (например, вдохновленный греческим сиртаки номер "Acropolis"). Весь концерт, начиная с фразы "Позвольте мне подарить вам букет французских песен" до финального представления музыкантов, Мирей Матье провела на русском языке. Рефреном звучало трогательное "Я вас люблю, я вас обожаю" с неправильным ударением в последнем слове после грома аплодисментов в конце каждого номера. К языкознанию она, кажется, питает особую страсть: во втором отделении концерта спела целое попурри из популярных песен на английском, китайском, японском, немецком, итальянском и испанском языках. Затем последовали "Очи черные" — самая, должно быть, распространенная в мире песня на русском. Не утеряло ни капли страсти "Парижское танго" конца 60-х, исполняемое на немецком.
В перерыве между отделениями две немолодые женщины обменивались впечатлениями: "Это надо же, так в своем возрасте зал держит, без переодеваний, без всяких фокусов. Не то, что наши, посмотреть не на кого". Публика вообще подобралась самая благодарная: казалось, что очередь с цветами на сцене никогда не закончится. Под занавес растроганная Матье вывела из-за кулис свою восьмидесятилетнюю маму, у которой, по ее словам, к России особенно теплые чувства. Вслед за дочерью мама повторила успевшее стать сакраментальным "я вас люблю, я вас обожаю". Концерт закончился бессмертной пиафовской "Non rien de rien" и трехминутной стоячей овацией, наводящей на мысль, что жалеть Мирей Матье, похоже, действительно, не о чем.