Уставшие от скандалов в сфере охраны памятников чиновники Смольного вчера представили долгожданный (разрабатывавшийся три года) проект закона о границах зон охраны объектов культурного наследия Петербурга и режимах их использования. При этом отменять уже согласованные ранее проекты, которые нарушают предусмотренные новым законопроектом высотные ограничения, власти наотрез отказались. С подробностями — АННА ПУШКАРСКАЯ.
Содержание законопроекта заключается в ограничениях и обременениях для инвесторов, которые госпожа Дементьева прокомментировала "по Фрейду", напомнив, что "культура — вещь неудобная". Документ дополняет пакет важнейших градостроительных законов, в который войдут действующий Генеральный план развития города до 2025 года и подготовленные Правила землепользования застройки (ПЗЗ) с градостроительными, в том числе высотным, регламентами, действующими на всей территории Петербурга.
Новый законопроект регламентирует все виды хозяйственной и строительной деятельности на территории зон охраны, устанавливает их границы и режимы использования. Самые строгие правила градостроительного поведения предусмотрены для так называемой охранной зоны — ядра исторического центра. Здесь практически полностью запрещено новое строительство: в качестве исключения можно восстанавливать утраченные объекты, а также проводить регенерацию "незавершенной градостроительной среды". При этом запрещено сносить здания постройки до 1917 года за исключением "необратимой аварийной ситуации", а утраченные в этом случае полагается восстанавливать в том же виде.
Одновременно власти отказались от утвержденного в начале правления Валентины Матвиенко скандального перечня около 500 "лакун" в исторической застройке, куда сразу ринулись инвесторы, освоив к настоящему моменту львиную долю списка. Вера Дементьева признала, что лишь часть лакун была сформирована обоснованно.
Наряду с памятниками, как следует из законопроекта, предметом охраны станут — впервые в новейшей истории — городские перспективы, исторические панорамы, отдельные виды природного ландшафта, археологический слой и трассировки улиц. В охранной зоне не допускается даже изменение "объемов" исторических зданий. "Запрет на мансардные надстройки и перекрытие дворов отпугнет инвесторов. И кто тогда будет благоустраивать исторические кварталы?" — насторожился председатель комитета по управлению городским имуществом Игорь Метельский. Вера Дементьева вновь помянула Фрейда. Она объяснила, что "опыты мансардного строительства в городе нельзя назвать удачными, мансарды редко уживаются с историческим обликом зданий", предложив господину Метельскому осваивать чердаки и внутриквартальные пространства. Чтобы не нервировать инвесторов, авторы законопроекта в последний момент исключили из него адреса около 500 объектов "диссонирующей застройки" — как советского, так и новейшего времени, однако обозначили их местоположение на карте охранных зон. Предусмотрено, что в случае необходимости капремонта или реконструкции потомки эти здания снесут.
За пределами охранной зоны соответствующие ей режимы распространяются только на локальные кварталы хорошо сохранившейся исторической застройки, на остальной территории допускаются послабления, причем режимы в этой дифференцированной "зоне регулирования застройки" смягчаются по мере удаления от центра — постепенно допускается комплексная реконструкция кварталов и зданий, а также новое строительство.
"Мы нуждаемся в жестком градостроительном регулировании. Никто больше не будет получать согласований в зависимости от воли чиновника. А то, что мы действовали в интересах мифических инвесторов, — это все неправда", — именно так обозначила вчера свои, столь заметно изменившиеся за последние несколько месяцев приоритеты губернатор Валентина Матвиенко. Напомним, еще в декабре прошлого года губернатор отменила действовавший с 2004 года временный высотный регламент, фактически оставив город беззащитным перед высотными аппетитами инвесторов.
Эксперты по культурному наследию, обычно оппозиционно настроенные по отношению к ее градостроительной политике, вчера не скрывали своего удовлетворения. "Власти наконец поняли, что архитектурное наследие в отличие от нефти — неисчерпаемый ресурс, и вводят ясные и конкретные ограничения", — заявил заместитель гендиректора НИИ "Спецреставрация" Михаил Мильчик. "Результаты градостроительных вольностей у всех перед глазами, однако грань, которую перешла Москва, мы пока не перешли", — признал эксперт и после такого комплимента незамедлительно внес "трудное предложение": отменить все согласования по строящимся объектам, высота которых противоречит новому законопроекту. Призыв, впрочем, был заранее обречен на провал: накануне вице-губернатор Александр Вахмистров уже заявил, что отменять уже разрешенные проекты власти не станут. Вера Дементьева также признала, что это незаконно. Зато от предложения представителя Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК) Александра Кононова власти отказываться не стали — добавили в перечень объектов охраны "случайно выпавшую" из него Зимнюю канавку и несколько центральных улиц. И проголосовали за внесение проекта в парламент.
Сомнений в том, что проект будет принят, нет даже у наиболее радикального его оппонента — члена президиума ВООПИиКа и депутата городского парламента Алексея Ковалева ("Справедливая Россия"), еще в перестроечные времена проводившего акции по спасению дома Дельвига, гостиницы "Англетер" и других памятников. С тех пор депутат ведет неравную борьбу за соблюдение принятого в 1988 году решения Ленгорисполкома об охранной зоне, которую власти незаконно, по его мнению, саботируют. "Новый закон они хотя бы будут исполнять", — надеется господин Ковалев, однако резко раскритиковал в комментарии Ъ сам проект. Депутат считает, что в историческом центре нет сохранившегося "ядра" и "незавершенных кварталов", а охранять нужно весь центр, в то время как в новом проекте "охранная зона 1988 года теперь уменьшена в три раза, а зона регулирования застройки на ее периферии превращена в общую лакуну". Плюсами законопроекта депутат называет взятие под охрану пригородов, городских перспектив и археологических зон. При этом он считает, что петербургский закон хотя и первый в России, но значительно уступает европейским — например аналогичному закону, разработанному для австрийского города Граца.