Перемена президентского маршрута — правитель доехал поездом лишь до Рязани, а затем, утомившись вагонной качкой, пересел в самолет и уже по воздуху достиг Кисловодска — вызвала сильнейшее волнение. Представители общественности жалели железнодорожников, чьи труды по обустройству путевого полотна и пристанционных построек пошли прахом. Жалость была столь надрывной, что министр путей сообщения Геннадий Фадеев по инкриминируемой ему жестокости к подчиненным стал явственно приобретать черты строителя Николаевской дороги гр. П. А. Клейнмихеля, а наводившие марафет к приезду высокого гостя сотрудники Московской, Юго-Восточной и Северокавказской ж. д., по мнению прессы, "к жизни воззвав эти дебри бесплодные (полосу отчуждения. — Ъ), гроб обрели здесь себе". Во всяком случае, оптимистического резюме по поводу президентского путешествия, т. е. "Да не робей за отчизну любезную... Вынес достаточно русский народ, Вынес и эту дорогу железную — Вынесет все, что Господь ни пошлет!", отнюдь не прозвучало. Но нет худа без добра: растратив все свои заряды на казус с переменой маршрута, общественность вяло отреагировала на подробности собственно отдыхательной части отпуска, и даже купания президента в нарзанных ваннах нимало ее не вдохновили. Вероятно, в том и состоял стратегический замысел Кремля: прессу заставили отбомбиться на ложную цель, дабы затем она, утратившая бодрость, не инкриминировала правителю, что его телефонные разговоры с президентом США Клинтоном содержат выражения типа "Дуся, я человек, измученный нарзаном".
Хотя известия с Франкфуртской валютной биржи таковы, что непонятно, почему общественность всю свою горячность дарует лишь президенту РФ, а президент США, в итоге плодотворного правления которого доллар съехал до отметки DM1,37, вроде бы и ни при чем, хотя 15-процентная усушка долларовых сбережений, казалось бы, должна озлоблять россиянина. Дело, очевидно, в глубоком идеализме русской души. Бодрый, левый и розовый Клинтон сменил собою застойно-замшелых республиканцев, и россияне, напряженно ожидая, как столь же бодрый, молодой и розовый президент явится взамен нынешнего обанкротившегося руководства, даже готовы простить Клинтону любую усушку и утруску столь любимых ими зеленых банкнот.
С другой стороны, иные важные международные дела могут отвлекать внимание от успехов Клинтона в деле стабилизации американских денег. Живо обсуждается великодушное покровительство, оказанное в 1991-1992 гг. "Аум Синрике" исполнительной (Лобов, Руцкой) и законодательной (Хасбулатов) ветвями российской власти. Поскольку из названных политиков в полной мере практикующим ныне является один лишь секретарь Совета безопасности Лобов, больше всего упреков адресуется именно ему, он же не без успеха переадресовывает их на Лубянку и Смоленскую площадь, деятели которых не объяснили путешествовавшему по Японии Лобову злохудожную природу злейшего еретика Секо Асахары.
Чекисты и дипломаты на то указывают, что Лобов и не просил от них никаких богословских поучений, вмешиваться же в программу визита по собственной инициативе и требовать от президентского любимца особой бдительности они не смели, ибо время — кто помнит — было и вообще сумбурное, а для чекистов в особенности. К тому же в период становления российской государственности Токио был особенным городом, приехав в который российские государственные люди (Хасбулатов, Полторанин, сам Лобов) начинали немедленно всячески куролесить — делать сногсшибательные заявления, грозить сотрудникам российской миссии немедленной отправкой на родину etc. То ли Хасбулатов, Лобов и др. еще в ходе тех визитов подвергались газовой атаке Асахары, что оказывало влияние на их психику, то ли были иные причины, однако лезть с непрошеными советами к столь бодрым вельможам мало кто мог отважиться. Между тем Лобов вполне мог бы отвести обвинения от себя, не трогая при том и безвинных чекистов, ибо весь казус исчерпывается известным святоотеческим поучением "и сатана светоносного ангела образ приемлет, егда похощет слабого человека в свои сети уловить". Образ Асахары, обильно демонстрировавшийся по ТВ, имел столь сильное сходство с обликом светоносного ангела, что заблуждение томимого духовной жаждой Лобова, которому, по его мнению, на перепутье Гиндзы вдруг явился шестикрылый серафим, вполне понятно.
Тем более что и лица, по должности призванные охранять чистоту веры, делают на сей счет заявления, весьма далекие от догматического взгляда на вещи. Заместитель председателя Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата протоиерей Виктор Петлюченко указал, что "пагубность лжерелигий не только в том, что их адепты пытаются навязать чуждые для России взгляды, извратить учение Христа". Главная цель сектаторов, по его мнению, — "разрушить единство семьи, народа, национального самосознания, многовековых духовно-нравственных и культурных традиций".
По мнению о. Виктора, ереси и лжеучения направлены прежде всего против России, а Христос оказывается где-то во втором ряду. Для служителя Христа мысль смелая и в чем-то неортодоксальная. Впрочем, идея, что тоталитарные секты главной своей целью имеют разрушение национального самосознания, оригинальна не менее. С чисто секулярной точки зрения предводители сект движимы безумным властолюбием, побуждающим их совершенно порабощать своих приверженцев. "Единство народа" если и страдает от их деятельности, то не в итоге сознательного покушения, а лишь в рамках неизбежных последствий реализации этой главной цели. С положительно религиозной точки зрения секты типа "Аум Синрике" — порождение диавола, желающего погубления человеческих душ, причем национальная принадлежность погубляемых душ бесу довольно безразлична. Приписывая бесу в качестве главной его цели разрушение единства народа и пропаганду чуждых России взглядов, о. Виктор, вероятно, полагает, что низвержение Люцифера в ад произошло по причине его русофобии. Догматическое новшество о. Виктора имеет важное значение, ибо новый взгляд на природу беса значительно упрощает проблему борьбы с грехом.
За столь серьезными догматическими открытиями недостаточно заметным оказался пятилетний юбилей Либерально-демократической партии, по случаю которого маститому юбиляру, т. е. лидеру ЛДПР, были сделаны различные подарки. Полковник Каддафи, вдохновляясь примером П. И. Чичикова, обещавшего подарить детям помещика Манилова Алкиду и Фемистоклюсу саблю и барабан, действительно подарил Жириновскому саблю. Вопрос о барабане оставался открытым, но тут в роли Павла Ивановича Чичикова выступил Павел Сергеевич Грачев и, отметив несомненные звуковые способности лидера ЛДПР: "Такой славный барабан, этак все будет: туррр... ру... тра-та-та, та-та-та", произвел его в подполковники. Пресс-служба свежего подполковника отметила, что внеочередной чин присвоен ему "за выдающийся вклад в укрепление обороноспособности Родины и повышения боеготовности Вооруженных сил России", что вполне соответствует не менее похвальной характеристике Фемистоклюса, сделанной его родителем: "Этот сейчас, если что-нибудь встретит, букашку, козявку, так уж у него следом глазенки и забегают, побежит за ней следом и тотчас обратит внимание". Единственным, кто остался безучастным к юбилею и не сделал ни малейших попыток подарить Жириновскиму саблю или барабан, оказался крестный родитель Фемистоклюса, бывший председатель ВС СССР Лукьянов, который пять лет назад стоял у купели новорожденной партии. Такое безразличие и вообще огорчительно, а уж Анатолию Ивановичу с его амплуа благородного отца оно и вовсе не подобает. Так обманчива бывает внешность.
Наиболее же радостным событием недели оказалось изобретение, сделанное генерал-полковником Джуной Давиташвили, — биокорректор "Джуна-1", который будет "лечить все органы человеческого тела на самой ранней стадии заболевания". Указав, что ею сделано "открытие мирового масштаба", генерал-полковник присовокупила, что американцы сулят ей 25 миллионов долларов, дабы она подарила свое открытие США, но патриотическая целительница указывает, что биокорректор "будет принадлежать только России".
Предосторожность уместная, ибо склонность американцев к сутяжничеству общеизвестна, и расслабленные граждане США могут совершенно разорить целительницу судебными исками. Генерал-полковник исходит из совершенно правильной мысли о том, что изобретение русского национального гения может преодолеть только истинно русский человек.
МАКСИМ Ъ-СОКОЛОВ