выставка современное искусство
Проект "Скромность и жир" Александра Гнилицкого галерея "Коллекция" начала показывать на недавнем "Арт-Киеве". Вторую его часть, куда вошла видеоработа "МедиаЖир" из украинского павильона прошлогодней Венецианской биеннале, представляют уже на своей территории. Рассказывает МАРИЯ ХАЛИЗЕВА.
Проектом "Скромность и жир" галерея "Коллекция" объявила о начале сотрудничества с Александром Гнилицким — активным участником всех главных событий украинского искусства конца 1980-х-начала 1990-х и одним из тех художников, чье творчество оправдывает существование термина "украинский contemporary art".
Первую за последние три года персональную выставку Александра Гнилицкого в Киеве галерея "Коллекция" разделила пополам. Большая часть "Скромности и жира" была представлена на недавнем "Арт-Киеве" и стала, пожалуй, самым интересным проектом на этом довольно сомнительном с художественной точки зрения мероприятии. Вторую часть "Коллекция" показывает на своей территории. Если в малом выставочном зале Украинского дома был сделан упор на крупноформатную живопись, то в тесной галерее отлично смотрятся видеоработы, созданные Александром Гнилицким вместе с женой и соавтором по арт-группе "Институция нестабильных мыслей" Лесей Заяц.
Главное видео здесь, конечно, работа "МедиаЖир", показанная в украинском павильоне на прошлогодней Венецианской биеннале. На черном квадрате, нарисованном по такому случаю на серой галерейной стене (в Венеции проецировали в камин), синим и рыжим пламенем горит сумка Louis Vuitton. Правда, процесс показан в обратном направлении, так что огонь постепенно отступает перед покрытой вязью логотипов канвой. Дополняют это торжество гламура известные работы "Кимоно" (видео раскрашивает дивными узорами нарисованный на холсте халат) и "Ария тарелки" (вместо полотна — настенная декоративная тарелка).
В живописную часть проекта вошли в основном портреты "вещей в себе". Художник вообще любит простые вещи — стулья, граненые стаканы, столовые приборы, тумбочки и прочий бытовой скарб. Трактовать эту его любовь можно по-разному. Например, связать ее с первым образованием Александра Гнилицкого, полученным на кафедре театральной декорации Харьковского художественного училища.
В элементах декораций к пьесе под названием "Повседневность" Гнилицкий находит нечто большее, чем утилитарность. На выставке в Украинском доме была пара ампирных кресел, метко названная "Давос". Их овальные полосатые спинки рифмовались с "Французской шторой" — крупноформатным детальным изображением этой самой шторы, подсмотренной в пыльном углу какого-то дома культуры или театра. К ним — представленные в "Коллекции" триптих "Люстра" с развесистым шандельером "под хрусталь", ложка с вилкой и солянка с перечницей, в которых отражаются чьи-то лица. А вот минималистические тумбочки и граненые стаканы на клетчатой скатерти — это уже из какой-то соседней комнаты.
При этом выписаны все эти малозначительные, казалось бы, вещи по-настоящему жирно и живо — Гнилицкий все-таки очень техничный художник с удивительным чувством цвета. Особенно драматичен в его исполнении серый — и в массиве грозового неба, занимающего три четверти полотна, и в отражениях в осколках зеркала, растрескавшегося по округлым линиям, похожим на сетку кракелюра добротного академического пейзажа.