В Светлый Понедельник президент и патриарх слились в симфонии (духовный властитель подарил светскому красное яйцо, а тот ему — патриаршие палаты), после чего обратились к православному народу с поучениями. Президент, имея в виду народное верование, согласно которому на Пасху "солнце играет", отметил, что "Бог дал прекрасную погоду", а Святейший развил фенологические наблюдения президента, придав им даже и космический характер. Первосвятитель сообщил, что накануне он поздравлял со светлым праздником экипаж космического корабля и установил, что "не только на земле, но и в космосе радуются Воскресению Христову".
Забота о духовном окормлении космоплавателей делает честь Святейшему, однако зависимость финального вывода от настроения обитателей космического корабля представляется чрезмерной. Вполне безотносительно к могущему меняться со сменой идеологий космонавтскому credo существует стихира, открывающая пасхальную заутреню — "Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех", так что есть кому радоваться и кроме космонавтов. Вероятно, Святейший, чье архиерейское служение началось в эпоху хрущевских гонений, вспомнил излюбленный антирелигиозный аргумент Никиты Сергеевича — космонавты-де были на небесах, но никакого Бога там не видели — и настолько обрадовался перемене в умонастроениях космонавтов, что несколько запамятовал пасхальный канон.
Но гораздо хуже обошлись с Цветной Триодью двое знатных российских политиков. Вдохновленный рассказом Леонида Андреева "Баргамот и Гараська", повествующим о том, как суровый околоточный надзиратель по кличке Баргамот умилился пасхальной радостью и, сам смущаясь своего доброго порыва, повел бесприютного бомжа и пьяницу Гараську разговляться за своим семейным столом, телеведущий Александр Любимов решил сотворить нечто подобное и в день Светлого Воскресения пригласил на роль Баргамота лидера КПРФ Геннадия Зюганова, а на роль Гараськи — лидера движения "Вперед, Россия!" Бориса Федорова. Предполагалось, что радостно похристосовавшись и обменявшись пасхальными яйцами, два лидера под руководством регента Любимова воспоют перед телекамерой: "Просветимся торжеством, и друг друга объимем, рцем: братие, и ненавидящим нас, простим вся воскресением, и тако возопиим: Христос воскресе из мертвых". Программа сбылась лишь в том смысле, что оба лидера действительно возопили — но отнюдь не пасхальный тропарь, а неистовые хулы друг на друга. Федоров обозвал Зюганова демократом и потребовал от него, чтобы тот пообещал впредь не убивать людей. Обвиненный в человекоубийственных намерениях Зюганов должен был бы предстать перед телезрителями совершенным адамантом благочестия и кротко отвечать: "Было сказано издревле: 'И начат глаголати на мя многая некая, даже и до скверных некиих вещей. Аз же вся слышав, глаголах в себе: се врачество Иисусово есть и послал исцелити тщеславную душу мою'. А потому и мы благодарим вас с покорностью, гость драгоценный!". Вместо того лидер КПРФ шипел, по уверению Федорова, сквозь зубы: "Доиграетесь, получите сполна".
В самой выигрышной роли оказался ведущий Любимов. Задумав подражать всего лишь Л. Н. Андрееву, он возродил лучшие образы мрачного гения Ф. М. Достоевского — нечто в духе скандала в монастыре из "Братьев Карамазовых". Не довольствуясь телеперебранкой, Федоров, мрачным любимовским гением окончательно введенный в образ Федора Павловича Карамазова, на страницах "Известий" в Светлый Вторник продолжал уже печатно доругиваться с Зюгановым: "Те-те-те! Ханжество и старые фразы! Старые фразы и старые жесты! 'Поцелуй в губы и кинжал в сердце', как в "Разбойниках" Шиллера. Не люблю, отцы, фальши, а хочу истины. Но не в пескариках истина, и я это провозгласил etc.".
Наряду с жестоким талантом Любимова и задорным нравом Федорова телевизионный надрыв может быть обязан истинно русской душевной широте самого Зюганова. Поприветствовавший совопросников словами "Воистину воскресе!" лидер КПРФ днем раньше, отмечая 125-ю годовщину со дня рождения В. И. Ленина, поименовал основоположника великим государственником, политиком, патриотом и праведником.
"Праведник", согласно определению Даля, есть человек "праведно живущий, во всем по закону Божью поступающий, безгрешник", тогда как "боженька", согласно определению Ленина, "есть идейное труположство". Увидев, как нынешний продолжатель праведного ленинского дела предается перед воскресной телекамерой отъявленному идейному труположству, Федоров решил, что "еще страшнее кто уже с идеалом содомским в душе не отрицает и идеала мадонны, и горит от него сердце его, и воистину, воистину горит, как и в юные беспорочные годы". Хотя Федоров, возможно, и явил усердие не по разуму, но, с другой стороны, и лидер КПРФ откровенно напрашивался на карамазовское к себе отношение — "нет, широк Зюганов, даже слишком широк, я бы сузил".
Неизвестно, кто и каким образом сузил Кутузовский проспект, но, сопроводив в больницу своего друга, поэта Сергея Михалкова, сумевшего в пасхальный понедельник на широчайшем и совершенно в пять утра пустынном проспекте отыскать автомобилем бетонную стену, генерал Руцкой тут же вновь занялся борьбой. Кроме дежурного президента России объектом борьбы оказался еще и президент СССР Михаил Горбачев. По мнению генерала, желание Ельцина и Горбачева участвовать в президентских выборах будет означать, что "нынешние политики стремятся прийти к власти ради власти, а не для блага страны", тогда как сам генерал, будучи "политиком свободного плавания, никогда умышленно не имевшим привилегий", стремится занять пост президента, "чтобы все изменить к лучшему".
Стремление Руцкого различать в действиях наших политиков субъективную самооценку ("я де стремлюсь к власти ради блага страны") и объективный смысл ("стремятся прийти к власти ради власти") свидетельствует о недюжинных аналитических способностях экс-вице-президента. Известное неудобство тут заключается в совершенной универсальности аналитического метода. Ничто не мешает применить его не только к Горбачеву или Ельцину, но и к самому Руцкому, ибо желание генерала "все изменить к лучшему" также относится не к объективной, но к субъективной сфере. Впрочем, генерал благоразумно сделал reservatio mentalis, оговорив, что различение самооценки и внешней оценки имеет смысл лишь применительно к несовершенным нынешним политикам, тогда как для более совершенных политиков свободного плавания субъективное и объективное гармонично сливаются в диалектическом единстве. Теперь видно, что Руцкой глубоко постиг учение русского гегельянца И. А. Ильина, и дружеские упреки Никиты Михалкова "ни х... ты, Саша, не понял" были совершенно несправедливы.
Главные же события общественной жизни продолжают развиваться на Поклонной горе. В соответствии с принципом "по моему сужденью, пожар способствовал ей много к украшенью" наезды многочисленного начальства ублагоустроили окрестность. Так, свежевоздвигнутый возле Триумфальных ворот павильон общепита, в видах исторического примирения некогда воевавших наций первоначально украшенный вывеской "Баварские колбаски", в итоге начальственных визитов ее лишился. Затем от колбасок перешли к храму Георгия Победоносца, где, по словам мэра Юрия Лужкова, тоже возникли определенные трудности: "Там очень мощные металлические иконы, и их монтаж требует последовательности и времени. Одновременно нужно вести монтаж витражей, окон, алтаря, иконостаса, не говоря уже о внешнем благоустройстве".
Последовательность при монтаже чего бы то ни было — дело совершенно необходимое, однако мэр, говоря о том, что одновременно с монтажом мощных металлических икон нужно вести монтаж иконостаса, т. е. перегородки между алтарем и трапезной, на которой, собственно, и размещаются образа, не уточнил, к чему же при отсутствующем пока иконостасе следует крепить иконы — тем более традиционные для православия мощные металлические.
Тут проектанты храма могли бы взять пример с создателя богини победы Нике Зураба Церетели, глубоко вжившегося в изображаемый объект и ваявшего его с натуры. Окружающие Поклонную гору жилые дома изобилуют необычайно крупными тараканами (так называемыми кокроаками), и скептики, по мнению которых издали кажется, что на обелиске сидит таракан с лапками и усиками, не понимают, что именно впечатляющий облик выступивших в роли натурщиков кутузовских тараканов и подсказал Церетели новаторское художественное решение.
МАКСИМ Ъ-СОКОЛОВ