Приватизацию теснили на всех фронтах, но и контрнаступление готовится во всех направлениях
*******************************************************
Государственные пакеты акций нельзя продавать ни слишком быстро — чтоб рынок не продавить, ни слишком медленно — а то он сам рассыплется
Все blue chips катятся долу, кроме самых скандальных — алюминиевых
Опрос руководителей приватизированных предприятий показал: даже кризис не загонит их обратно под эгиду казны
*******************************************************
Со времени последнего приватизационного обзора Ъ в Госкомимуществе, нашем Ministry of Privatisation, как его называют прямодушные иностранцы, дважды сменился руководитель. Сначала был снят Владимир Полеванов, слишком часто для своей должности говоривший о национализации. Временно исполняющим обязанности был назначен Петр Мостовой. Но не прошло и трех недель, как время, отведенное г-ну Мостовому для исполнения обязанностей, истекло. 8 февраля председателем ГКИ России стал Сергей Беляев, до того дня возглавлявший Федеральное управление по делам о несостоятельности.
Что же происходило, кроме смены руководства? Многое: сыпались котировки акций приватизированных предприятий, срывались продажи приватизируемого имущества из-за отсутствия покупателей, шли своим чередом приватизационные скандалы и прочее, и прочее. Основная новость, бесспорно, заключается в том, что Юрий Лужков наконец-то победил Анатолия Чубайса (правда, соперника на ринге уже, почитай, не было) и добился для Москвы права приватизировать без оглядки на федеральное законодательство — как душа запросит. Об этом мы рассказали на стр. этого номера.
Но все эти разноплановые новости кажутся нам проявлениями некоей единой тенденции. Той тенденции, неудачливым (возможно, просто из-за поспешности) глашатаем которой выступал г-н Полеванов: замедление приватизации, а при первом же удобном случае — откат в национализацию. Отметим, однако, что хотя почти все новости месяца были невеселыми, ни одну из них не назовешь совсем уж необратимой.
А теперь давайте по порядку.
Что день грядущий нам готовит
Еще в прошедшем ноябре, при позапрошлом руководстве ГКИ, было начато составление плана-графика денежных аукционов. По замыслу его составителей, все акции крупных предприятий (во всяком случае, тех, которые продавались на всероссийских чековых аукционах), предназначенные для реализации на инвестконкурсах, должны были продаваться на денежных аукционах (тогдашняя дискуссия о том, чем продажа акций на денежном аукционе лучше инвестконкурса, освещена в Ъ #47).
План-график уже начали было составлять, но тут произошла смена руководства в ГКИ, и по понятным причинам работа была прекращена. Однако в начале января на одной из пресс-конференций был роздан список денежных аукционов, которые РФФИ собирался провести с января по май 1995 года. Вот основные позиции этого списка:
| Предприятие | Уставный капитал (млн рублей) | Планируемая на продажу доля (%) |
|---|---|---|
| Оренбургнефть | 3513 | 0,76 |
| нефтяная компания "ЮКОС" | 4929 | 7 |
| НИИЦЭВТ (Москва) | 409 | 22 |
| АО "Элма" (Зеленоград) | 157 | 16 |
| фабрика "Свобода" (Москва) | 399 | 29 |
| "Ростелеком" | 2334 | 0,18 |
| РАО "ЕЭС России" | 69995 | 1,91 |
| АО "Автодизель" (Ярославль) | 780 | 20,99 |
| АО "Оптювелир" (Москва) | 1221 | 8,63 |
| АО "Москвич" | 3178 | 35,12 |
| Загорский оптико-механический | 205 | 29 |
| завод | ||
| ракетно-космическая корпорация | 1124 | 10 |
| "Энергия" | ||
| "Амазарзолото" (Читинская обл.) | 92 | 20 |
| МЭЮЗ "Ювелирпром" | 983 | 20 |
| Московское речное пароходство | 503 | 24,34 |
После обнародования этого впечатляющего перечня необходимо сделать оговорку: цитируемый документ не носит официального характера, и при переработке его в официальную форму (например, в распоряжение Госкомимущества) наверняка будет сильно изменен — хотя бы в смысле сроков проведения: ведь больше трети охватываемого проектом срока уже прошло без всяких аукционов (поэтому в нашей таблице и опущена графа сроков). Но изменятся, скорее всего, не только сроки.
Может измениться размер выставляемого на аукцион пакета — хотя бы потому, что в планы приватизации предприятий постоянно вносятся изменения. Например, график предусматривает реализацию на денежном аукционе 29% акций фабрики "Свобода" (которые руководству фабрики удалось увести с чекового аукциона). Между тем уже после подготовки графика вышло распоряжение Госкомимущества, закрепляющее 25,5% акций фабрики в государственной собственности.
И уж наверняка произойдут изменения в перечне выставляемых на продажу предприятий. Прежде всего он удлинится: большинство перечисленных в списке предприятий — московские. Это свидетельствует не о том, что практически все объекты, в которых не полностью реализованы акции, находятся в Москве, а о том, что у РФФИ пока нет достаточного количества информации из регионов.
Кроме того, в нынешней политической обстановке продажа ряда объектов вызывает сомнение. Так, при теперешней моде на разговоры о национальной безопасности и ее страданиях от приватизации реализация акций ракетно-космической корпорации "Энергия" едва ли гарантирована. Сомнительна и продажа АО "Москвич" — но уже по другим причинам. Московские власти так давно и так гневно возмущаются приватизацией ЗиЛа, что продажи "Москвича" просто постараются не допустить. Так, по крайней мере, кажется, когда послушаешь разговоры о национализации ЗиЛа.
Что же касается акций компании "ЮКОС", то их реализация представляется нам вероятной: по имеющейся информации, это совпадает с желаниями самой компании. Правда, сам аукцион пройдет не скоро. Дело в том, что в одном из распоряжений ГКИ, подписанном в конце осени прошлого года, существовал пункт о реализации акций компании на межрегиональном денежном аукционе — а положение о межрегиональных аукционах, как известно, до сих не принято.
Зато принято положение о специализированных денежных аукционах. Напомним, что они отличаются от всех прочих тем, что процедура их проведения практически в точности повторяет аукцион чековый — вплоть до того, что заявка должна быть кратна 10 тысячам рублей. Кроме того, при проведении специализированного аукциона все участники приобретают акции по единой цене, и количество участников, как правило, весьма велико (в обычных денежных аукционах на каждый выставляемый пакет определяется только один победитель).
Впрочем, специализированные денежные аукционы пока практически не идут. Дело в том, что документ, утвердивший порядок их проведения, забыл оговорить такую мелочь, как порядок внесения средств на счет продавца. То есть общие фразы на эту тему есть, однако никаких гарантий в том, что деньги поступят в срок туда, куда они были отправлены, не существует. Пионером в проведении аукционов рискнула стать только Челябинская область, где уже объявлено о приеме заявок на два специализированных аукциона.
В целом же отметим, что пока особого выброса акций приватизированных предприятий в свободную продажу не предвидится — но это, быть может, и к лучшему: массированно продавать акции при такой конъюнктуре рынка просто бессмысленно. Взять, скажем, обещанные выше аукционы по продаже акций "Ростелекома" и РАО "ЕЭС". Стоит ли проводить их на фоне выраженного снижения котировок этих акций — вопрос по меньшей мере дискуссионный. Не менее сложен и вопрос, как их проводить, если все-таки проводить.
Очень показательно в этом смысле разногласие между организатором приближающихся аукционов по РАО "ЕЭС" ФЦ "Грант" и эмитентом о стартовой цене (Ъ #4, стр. 54): эмитент полагает возможным поднять ее заметно выше нынешней котировки — организатор опасается, что это сорвет аукцион. Резоны эмитента понятны: он хочет как можно полнее использовать шанс "подпереть" аукционом падающий курс своих акций. Вскоре мы узнаем, насколько оправданы такие надежды.
Продажи госпакетов как цирковой трюк
Январь и начало февраля оказались катастрофическими для рынка акций российских blue chips. Акции практически всех компаний очень сильно упали в цене. Например, цена акций "Ростелекома" ныне не достигает $2,5 (в то время как еще в октябре они стоили около $6,5). Резко снизились цены акций всех нефтяных компаний, РАО "ЕЭС" и других предприятий электроэнергетики и проч. Таким образом, пирамида (о которой мы писали в августовском обзоре приватизации — см. Ъ #29 за 1994 год) если и не рухнула, то покосилась.
Почему это произошло — в общем понятно. Ну Чечня. Ну Полеванов и разговоры о национализации. Ну провал экономической политики, особенно в области сдерживания инфляции. Ну, в конце концов, слухи о каких-то ужасных инструкциях Центробанка, которые запрещают иностранным инвесторам рассчитываться с родными отечественными брокерами валютой. То есть причин, вроде бы, много. Следствие одно: в Россию перестали поступать западные деньги — и на этом фондовый рынок, поддерживаемый в основном ими, посыпался. И посыпался он раньше, чем началась продажа закрепленных в федеральной собственности пакетов акций крупнейших компаний. То есть "подпорка", о которой мы писали в том же обзоре, не успела возникнуть — и поддержать осыпающуюся пирамиду.
Разумеется, речь не идет о крахе российского фондового рынка: даже если не верить упорным слухам о том, что западные инвесторы уже готовы вернуться, все равно ясно: несколько месяцев относительно стабильной обстановки — и они вновь начнут вкладывать в Россию деньги. Но "подпорки" теперь скоро не дождешься. Ведь если несколько месяцев назад, когда котировки цвели, как клумба, звучали речи о том, что, может быть, можно и досрочно распродать госдоли, то теперь такого не услышишь. И правильно: массированная распродажа закрепленных в федеральной собственности пакетов сейчас смерти подобна — она провалила бы рынок окончательно.
С другой стороны, при аккуратной поэтапной продаже госпакетов акций — в том числе и самых "модных" предприятий — состояние рынка может улучшиться. Во-первых, появится возможность аккумуляции более или менее крупных пакетов акций отечественных предприятий. Во-вторых, продажа подчеркнет неизменное следование правительства курсу приватизации.
Поэтому сейчас Госкомимуществу и РФФИ предстоит искать оптимальную стратегию продаж, которая, с одной стороны, продемонстрирует неизменность реформаторского курса и готовность допустить иностранных инвесторов к участию в управлении крупнейшими отечественными компаниями, а с другой стороны, не провалит рынка. О первых, самых предварительных наметках такой стратегии мы расскажем в следующем номере.
Алюминиевые чудеса
Наиболее интересные вещи происходят на рынке акций предприятий цветной металлургии. Несмотря на полный обвал практически всех "голубых фишек", акции предприятий цветной металлургии остаются довольно стабильными. И стабильность эта наблюдается на фоне почти детективных событий, связанных с приватизацией металлургического комплекса.
Началось все летом прошлого года. Тогда весьма известная в России корпорация Trans World Metal практически закончила формирование крупного пакета акций не менее известного Красноярского алюминиевого завода.
Красноярский алюминиевый завод — это отдельная история. Мы перечислим только ее ключевые моменты. Изначально завод возглавлял г-н Турушев, который, надо сказать, не пользовался особой поддержкой коллектива. При помощи дружественных Trans World Metal фирм — акционеров предприятия на пост директора был избран бывший зам. по экономике Юрий Колпаков. На заводе воцарились мир и спокойствие: иностранные инвесторы редко "засвечивают" своих представителей в руководстве предприятия, предпочитая осуществлять управление через доверенных сотрудников завода. Однако затем, как можно предположить, между Trans World и Юрием Колпаковым возникли разногласия. В брокерских кругах полагают, что они были связаны с появлением на заводе еще одной крупной алюминиевой компании — AIOC.
Тут-то и началась борьба представителей администрации и Trans World Metal за пополнение своих пакетов. Впоследствии в дело (видимо, по просьбе администрации предприятия) вмешалась Федеральная служба контрразведки, которую крайне интересовала деятельность иностранной фирмы на крупнейшем алюминиевом заводе. По слухам, ФСК проверяла только Trans World Metal, в то время как AIOC оставалась в тени их внимания.
Trans World, не теряя оптимизма, продолжала скупать акции не только Красноярского алюминиевого завода, но и других предприятий алюминиевой промышленности — в частности, братского и саянского заводов. И тогда-то и было подписано знаменитое поручение правительства о проверке всех алюминиевых заводов (точнее говоря — участия в их приватизации иностранных инвесторов). Тут же появилось не менее знаменитое совместное распоряжение Госкомимущества и РФФИ, приостанавливающее дальнейшую приватизацию алюминиевых заводов, глиноземных комбинатов и некоторых металлургических предприятий. Распоряжение также приостановило перерегистрацию акций (что, впрочем, практически не выполнялось: ряду номинальных держателей, вроде Депозитарно-клиринговой компании или Сибирской межбанковской валютной биржи, удавалось произвести перерегистрацию в реестре).
Кроме того, на период проверки были приостановлены полномочия собраний акционеров, а поскольку проверка началась довольно давно, то вышедшее 28 ноября распоряжение отменило результаты состоявшегося в середине ноября собрания акционеров Саянского алюминиевого завода.
Затем последовали высказывания Владимира Полеванова о необходимости национализации алюминиевой промышленности. В письме Виктору Черномырдину г-н Полеванов, в частности, предлагал "поручить курирование ГКИ первому заместителю председателя правительства О. Н. Сосковцу, т. к. именно в курируемых им отраслях допущено максимальное количество нарушений при приватизации и их исправление под его руководством пройдет в кратчайший срок." Если бы это было сделано, национализация алюминиевых заводов могла стать пусть и не вполне реальным, но и не исключаемым вариантом.
После смещения Полеванова, можно было бы ожидать, что цветную металлургию оставят в покое — да не тут-то было. В последнее время с предприятиями отрасли начали происходить всяческие странные события.
Появились признаки не то что бы национализации, но чего-то сильно на нее похожего. В суде были успешно оспорены итоги инвестиционного конкурса по продаже акций Братского алюминиевого завода. Это, правда, был суд первой инстанции, однако сам по себе факт показателен.
За отмену итогов конкурса ратовали два проигравших претендента (напомним, что состоявшийся в июне конкурс выиграло АО "Малахит", представляющее интересы банка "Менатеп", который, в свою очередь, поддерживает близкие отношения с группой Trans World Metal). Этими претендентами были АО "Вашъ финансовый попечитель" (представляющий интересы Николаевского глиноземного комбината) и СП "Ренова" (связанное с одной из крупных алюминиевых компаний США). Претензии этих компаний были, честно говоря, далеко не бесспорными — да к тому же, по неофициальным данным, к моменту суда "Малахит" успел (за несколько месяцев!) выполнить трехлетнюю инвестиционную программу, внеся $18 млн и 3,35 млрд рублей. Именно поэтому решение суда, отменившего итоги инвестконкурса, прецедентно в самом нежелательном смысле.
Параллельно были "заморожены" итоги конкурса по продаже акций Саянского алюминиевого завода. Конкурс этот состоялся в октябре минувшего года, за месяц до выхода совместного распоряжения Госкомимущества и РФФИ и даже до появления распоряжения правительства. Но и это, как и в случае с собранием акционеров, от "заморозки" не спасло.
Потом начались какие-то странности с наиболее активными участниками рынка. Например, АО "Литмет" (тоже структура, контролируемая банком "Менатеп") выиграло в конце декабря инвестиционные конкурсы по продаже акций Красноярского металлургического завода и Самарской металлургической компании (оба завода производят алюминиевый прокат, причем второй из них — крупнейший производитель алюминиевого проката в Европе). Однако, выиграв оба конкурса, АО отказалось от оплаты приобретенных пакетов, сославшись на финансовые затруднения. Версия эта представляется довольно сомнительной. Скорее всего, речь идет о том, что продолжение борьбы за отечественную цветную металлургию "Литмет" не без оснований посчитал небезопасным.
В результате отказа "Литмета" от оплаты пакета акций Самарской металлургической компании одним из победителей конкурса стала швейцарская фирма Euromin S.A., некогда отколовшаяся от швейцарского концерна Mark Rich (ныне Glencore International). По-видимому, Euromin не смущен горьким опытом предшественников, скупающих российскую цветную металлургию в интересах иностранных инвесторов.
Не правда ли, забавно, что на фоне всех этих лихих событий курсы акций предприятий цветной металлургии остаются практически стабильными — при том, что отрасль явно метит в лидеры по рискованности вложений. Здесь, скорее всего, играет роль тот факт, что за контроль над этими предприятиями продолжается борьба — и брокеры удачно пользуются "перетягиванием одеяла".
Директорский корпус — за приватизацию. Двумя третями
Судьба г-на Полеванова еще решалась в правительственных кабинетах, когда Комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку провела телефонный экспресс-опрос руководителей 93 приватизированных предприятий, дабы выяснить, что те думают о высказанной шефом ГКИ идее национализации как отдельных, ошибочно приватизированных предприятий, так и целых отраслей (алюминиевая промышленность, ВПК). Результаты проведенного опроса, на наш взгляд, весьма примечательны: идею национализации поддерживает 28,5% опрошенных руководителей предприятий. Большинство опрошенных (60,4%) идею национализации отвергает, а каждый девятый руководитель (11,1%) не имеет собственного мнения на этот счет, что само по себе достойно внимания.
В наибольшей степени поддержали идею национализации директора предприятий угольной и нефтехимической промышленности, металлургии, оборонных отраслей. Категоричнее других отвергли ее руководители предприятий легкой и пищевой промышленности, строительства, торговли, транспорта и связи. Опрос проводился анонимно, но желающие могли высказаться открыто. Вот некоторые ответы. Директор по экономике ПО "Воркутауголь" В. Рыбкин полагает: "Для угольной промышленности национализация — это благо, от этого выиграет экономика всей страны". А. Семенов, коммерческий директор Лебединского ГОК: "Необходимо как можно скорее провести деприватизацию всей промышленности, и в первую очередь — добывающих отраслей".
Мнения глав машиностроительных предприятий разделились. Так, руководители оборонных отраслей и предприятий тяжелого машиностроения, утратившие в последние годы рынки сбыта и не наладившие выпуск новой продукции, — за национализацию. Против — успевшие найти инвесторов или приспособиться к рынку. Еще цитаты. За — директор АО "Алмаз" (Тамбовская область, производство полупроводников) В. Гаврилов: "Мы, став акционерами, сделались собственниками фиктивными — у нас за душой ни гроша. Поэтому лучше бы нас национализировали". Против — президент АО "ЛОМО" И. Клебанов: "К заявлениям о национализации отношусь более чем отрицательно. Они выбили нас из колеи. Если это случится, мы потеряем все возможности к пополнению оборотных средств, реконструкции".
Ответы на сходно звучащий вопрос: хочет ли респондент, чтобы его предприятие было национализировано, — выглядят очень похоже. 65,6% — против, 28% — за, а 6,4% затруднились с ответом. Проводившие опрос подметили, впрочем, что корреляция ответов — вовсе не единица: далеко не все руководители, положительно отнесшиеся к идее национализации, желают вернуть в госсобственность свое предприятие.
Среди опрошенных довольно популярно такое мнение: национализировать следует сырьевые отрасли и энергетику. Вот типичное высказывание такого рода (генеральный директор Новосибирского завода пластмассовых изделий Ю. Савич): "Необходимо дифференцированно подходить к деприватизации. Я положительно отношусь к национализации ТЭК и оборонных предприятий. У нас в структуре себестоимости затраты на сырье уже достигли 40% и продолжают расти вместе с ценами на нефть и газ. Если бы государство могло регулировать тарифы, наша продукция была бы дешевле и конкурентоспособнее. Необходимо поддерживать неработающие предприятия ВПК. А мелкие и средние предприятия надо оставить частными."
Интересны ответы на вопрос: как изменилась бы эффективность работы вашего предприятия, если бы его национализировали? На повышение эффективности работы (за счет получения стабильных госзаказов) рассчитывают 16,1%; ее понижения ожидали бы 45,1%; по мнению 21,5% эффективность осталась бы прежней. Эти результаты проливают косвенный свет на любимый вопрос думских слушаний по приватизации: повысила ли она эффективность хозяйствования? Если судить по приведенным цифрам — да, повысила.
На вопрос же о связи национализации и привлечения на предприятие инвестиций ответы были такими: станет легче — 14% (вся надежда на госинвестиции);станет хуже — 63,4%; останется как есть — 12,9%.
Итак, от 1/7 почти до трети респондентов выразили в ответах резкое неприятие приватизации. Напоминаем, что опрашивались не прохожие на улице, а руководители приватизированных предприятий. Как следует расценить такой результат?
Проще всего отметить его как тревожный симптом, но тревожных симптомов нынче такое изобилие, что еще один едва ли вызовет у кого-либо интерес. Попробуем взглянуть на дело с другой стороны.
Первое утешительное обстоятельство заключается в том, что доля сторонников национализации падает вдвое, если от предельно отвлеченной постановки вопроса (поддерживаете ли вы идею национализации?) перейти к более конкретной (станет ли вам после национализации легче с инвестициями?). Конечно, и 14 процентов высших менеджеров, на черт знает каком году пустого бюджета всерьез уповающих на государственные капвложения (по словам директора ЦНИИпроекта О. Овсянникова, "это точка зрения глупая, смешная и страшная в то же время"), — очень немало. Но ведь, по данным ГКИ, собрания акционеров только за весну и лето прошлого года сменили 10% директоров. С такой точки зрения 14% — немного.
Второе же — и более важное — утешение приходит в голову, если вспомнить, в каких обстоятельствах респонденты давали свои ответы: системный кризис, двукратный спад производства и прочая, и прочая. И при этом две трети директоров выразили нежелание возвращаться под казенную опеку. Эксперты Ъ не могут подавить в себе сомнений: а не худший ли результат дал бы опрос американских директоров году этак в 1932-м? Как бы ни больше там было сторонников национализации промышленности — и добывающей, и прочей.
Так что, похоже, нынешние реформы, как и основной их элемент, приватизация, действительно уже необратимы — директорат высказался "за".
Предприятие после акционирования
Мы располагаем результатами еще одного опроса директоров 107 предприятий, проведенного в прошлом году Институтом экономики и организации промышленного производства СО РАН и сибирским центром по управленческому консультированию и обучению "СЕНКОМ". Целью данного опроса было выяснение того, как директора используют возможности акционерного устройства своего предприятия.
Правда, на наш взгляд, панель исследования, включившая директоров (не только из России, но и из бывших союзных республик), не являющихся руководителями акционерных обществ, перевела опрос скорее в режим "деловой игры". Но и при этом некоторые результаты этого опроса представляют определенный интерес.
В частности, не все директора собираются использовать возможности акционерного устройства предприятия для развития производства: только 39% респондентов планируют дополнительную эмиссию акций с целью мобилизации инвестиций. При этом лишь 10% опрошенных считают этот источник финансовых средств основным (60-70% в общем объеме инвестиций). Зачем, спрашивается, было акционироваться, если не планируется использовать уникальные возможности акционерного общества по формированию собственного капитала?
По вопросу размещения акций (в случае их дополнительной эмиссии) ответы директоров можно разделить на две группы. Намерены продать большую часть акций (от 50 до 100%) работникам предприятия (включая команду директора) 64% опрошенных. Остальные 36% намерены привлекать внешних крупных инвесторов, главным образом иностранных, а также банки. К инвестиционным фондам отношение настороженное: директора намерены продать им в лучшем случае лишь 10-20% акций. Привлекать средства мелких инвесторов рассчитывают только 28% респондентов, да и то в пределах 5% акций.
Чрезвычайно показательны ответы на вопрос о принципах формирования совета директоров АО. 15% опрошенных отдают предпочтение сторонним специалистам (банкирам, руководителям других АО, представителям органов власти). Считают, что совет директоров должен состоять только из работников предприятия, 23% опрошенных. На квотируемой основе (пропорционально количеству рабочих, пенсионеров, сторонних инвесторов) хотели бы строить совет директоров 27% опрошенных. В том, что совет директоров должен состоять из единомышленников директора (вне зависимости от их места работы и наличия у них акций), уверены 35% опрошенных.
Александр Привалов, Ирина Андреева, Наталья Калиниченко, Игорь Николаев, Алексей Щукин