фестиваль / классика
В числе главных гостей завершившегося вчера фестиваля гитарной музыки отметились американец Эрнесто Тамайо, испанец Хосе Мануэль Дапена и гитарист из Италии Лоренцо Микели. Отсутствие в этом году параллельного конкурса гитаристов заметно снизило тонус четырехдневного мероприятия, считает ЮЛИЯ БЕНТЯ.
В 2007 году в рамках Международного гитарного фестиваля был проведен также конкурс, а в этом году инициатор обоих мероприятий киевский гитарист Андрей Остапенко решил, что показательные выступления именитых музыкантов будут проходить ежегодно, а исполнительское состязание — в формате биеннале. Следует отметить, что фестиваль без суматохи, азарта и наплыва особенной "гитарной" публики, как это происходит во время проведения конкурса, все-таки проиграл.
Единственным большим подарком фестиваля стал выступавший в субботу итальянец Лоренцо Микели, подтвердивший присвоенные ему музыкальными критиками эпитеты "экстраординарный" и "абсолютно удивительный" — как выяснилось, в данном случае любые высокопарности уместны в неограниченных количествах. В игре господина Микели хочется особенно отметить потрясающую, практически недостижимую в гитарном исполнении кантилену, его умение петь на струнах одной левой, двойными и тройными нотами, не истязать инструмент в предельно быстрых темпах и не терять главную мысль в медленных. И чтобы в полной мере продемонстрировать свое феноменальное мастерство, гитаристу оказалось достаточно классики: пьес Марио Кастельнуово-Тедеско, Мигеля Льобета, Августина Барриоса, Александра Тансмана и Дионисио Агуадо.
А вот у американо-кубинского гитариста Эрнесто Тамайо, еще одного долгожданного участника фестиваля, выступавшего в день открытия, с классиками как раз не сложилось: Сюиту Баха он играл на грани срыва, а остальную часть программы (пьесы Брауэра, Понсе, Лауро и других) — неуверенно и вяло. Только в середине второго отделения музыкант пришел в себя и перед началом "Трех эскизов" Лео Брауэра все-таки поприветствовал зал, а разыгрался он ближе к концу выступления, которое завершил довольно бесцветным циклом собственного сочинения "Пять вдохновений". Его герои — собачка гитариста, мастер, изготовивший инструмент, невеста гитариста и почему-то Ирландия,— вероятно, заслуживали более интересного музыкального описания, хотя и для рассказа о себе самом, который стал пятой частью сюиты, господин Тамайо не стал подбирать особенную мелодию.
Куда удачнее зоологическая и автобиографическая темы звучали у испанского солиста Хосе Мануэля Дапены, буквально за неделю до начала фестиваля заменившего соотечественника Рафаэля Серралета, которого в Киеве очень ждали. Господин Дапена представил две одноименные сюиты "Платеро и я" Кастельнуово-Тедеско и Эдуарда Сайнс де ла Маса по мотивам повести Хуана Рамона Хименеса — истории отшельника, чей единственный друг и собеседник — ослик Платеро. Сюиты похожи в главном настроении — светлой идиллии, которыми композиторы описывают вечернюю молитву, прилет ласточек или колыбельную. И даже для изображения момента смерти Платеро не считают нужным искать иной окрас, кроме легкой грусти.