Для российской экономики 2008 год оказался плохим: рост инфляции сочетался с замедлением экономического роста. А кроме того, весь год власти пытались определить, какое отношение к России имеет мировой финансовый и экономический кризис.
C одной стороны, властям необходимо было показать, что все отрицательные явления в российской экономике вызваны исключительно пагубным влиянием внешних сил, прежде всего неправильным поведением американских банков и неправильной экономической политикой американских властей, доведших дело до краха фондовой биржи и кредитного паралича. (Именно такую позицию при объяснении происходящего в собственных экономиках заняли, скажем, власти европейских стран.)
С другой стороны, требовалось постоянно и настойчиво указывать, что как раз российская экономика является настоящим островком стабильности в терпящем экономический крах мире. Потому что у нее собственные обстоятельства, радикально отличающиеся от ситуации в той же Америке. США годами отличались сравнительно низкими темпами роста — Россия же уверенно шла по пути удвоения ВВП. В США спекулянты раздувают один мыльный пузырь на фондовой бирже за другим — в России же фондовый рынок растет по объективным причинам, благодаря привлекательности акций в стране, показывающих динамичный и стабильный экономический рост. В Америке имеется грандиозный дефицит платежного и внешнеторгового баланса, а также огромный внутренний долг и бюджетный дефицит — отсюда слабость доллара на мировом валютном рынке. В России, напротив, уже много лет с бюджетом никаких проблем нет, государство в деньгах не нуждается, платежный баланс хронически профицитный, с внешними долгами ситуация полностью безопасна, национальная валюта несколько лет уверенно укреплялась. И в конце концов, у России сейчас даже два стабилизационных фонда, а по золотовалютным резервам она занимает третье место в мире — вслед за Китаем и Японией, отнюдь не вслед за США или европейскими странами. В общем, создана такая подушка безопасности, что ведущие индустриальные страны вынуждены только завидовать. Да, подушка создана благодаря исключительному притоку нефтедолларов, то есть благодаря внешним факторам. Но, как бы то ни было, подушка уже есть — и никакие внешние факторы теперь не страшны.
Продвигать теорию островка стабильности было тем более важно, что как раз в уходящем году Россия отмечала десятилетие кризиса 1998 года. И граждане могли подумать, мол, что же это такое, жили-жили в эпоху стабильности, а тут бац — и второе издание кризиса.
На самом деле с внешними кризисными и внутренними антикризисными факторами все получилось очень непросто. Скажем, в январе 2008 года российские фондовые индексы испытали очень серьезное падение. 21 января российский фондовый индекс РТС упал ниже отметки 2000 пунктов — до уровня, наблюдавшегося в сентябре 2007 года (при этом индекс РТС потерял 7,48%, а индекс ММВБ — 7,67%; падение цен на акции отдельных крупных компаний составило от 3,4 до 10,1%). 22 января индекс РТС пробил уже отметку 1900 пунктов, выйдя на уровень августа 2007 года и потеряв 5,36% (индекс ММВБ — 5,17%). Но в эти дни катастрофически падали все акции в мире — и в развивающихся странах, и в США. Ничего особенно плохого именно в российской экономике не происходило, ситуация была вполне благоприятная. В частности, приток нефтедолларов достиг рекордной отметки, так как именно в январе мировые цены на нефть впервые в истории превысили $100 за баррель. Россия явно стала жертвой мирового фондового кризиса, затронувшего все страны без исключения (за первые три недели января японский фондовый индекс упал на 17%, а гонконгский — на 22%). Инвесторы выводили деньги с российского рынка с той же интенсивностью, что и с других: этот рынок просто перестал быть их любимцем.
А вот падение российских акций в августе 2008 года было вызвано разочарованием инвесторов именно в России. Индекс РТС в конце июля находился на относительно высоком уровне: было и 2000, и 2100 пунктов. А в августе начался настоящий фондовый спад: 26 августа индекс РТС находился ниже отметки 1600 пунктов. Именно за падением российских акций последовало падение акций других развивающихся стран. Инвесторы указывали, что их не устраивает, например, неопределенность отношений власти и крупного бизнеса в России. Указывали они и на то, что инвестиционной привлекательности России вредят ее внешнеполитические шаги. Западные аналитики только поддерживали такие настроения. Один из них заявил: "Мы видим очередной акт спектакля под названием "Как уничтожить инвестиционную историю страны, которая пользовалась едва ли не наибольшим доверием в мире развивающихся рынков"".
Кстати, именно в уходящем году российские власти дали понять, что если мировую экономику в лице иностранных инвесторов не устраивает Россия, то и ее не устраивает мировая экономика. До 2008 года одним из символов заинтересованности России в западном капитале было ее стремление вступить в ВТО. И вот в августе 2008 года российские власти прямо указали, что ходом вступления в ВТО совершенно недовольны, любой ценой в эту организацию не стремятся и готовы отказаться от уже достигнутых с членами ВТО соглашений, предполагающих с российской стороны некоторые уступки. Мол, просто так уступать членам ВТО больше не будем, хотите принимать — принимайте сразу. Не хотите — не надо.
В конце концов российские акции упали так, что иностранные наблюдатели не могли удержаться от язвительных замечаний в духе "вот тут российские власти рассуждали о том, что их экономика является островком стабильности, а между тем оказалось, что российский фондовый рынок стал едва ли не лидером мирового падения".
Российские граждане в 2008 году могли заметить, что не все в экономике определяется способностью либо неспособностью России устоять перед лицом мирового кризиса. Перед началом года власти приняли на себя повышенные антиинфляционные обязательства — снизить годовую инфляцию с прошлогодних 11,9 до 8,5%. Так они делали ежегодно: в прошлом году, когда в мире уже говорили о кризисе, а в России еще нет, и в позапрошлом году, когда о кризисе еще не говорили нигде. А цены в нынешнем году, когда о кризисе говорили и в России, и в мире, вели себя с редким постоянством: как не хотели снижаться, так и не снижались. Уже в марте власти признали провал антиинфляционного плана (только за три месяца цены уже повысились почти на 5%) и выдвинули новый план в 9,5% (имея в виду уложиться в 10%). Потом хотели уложиться в 11,8%, чтобы хотя бы было меньше, чем в прошлом году. А в конце концов признали, что никакие пересмотренные планы выполнить не удастся. К началу декабря инфляция уже составила 12,5%. Но как раз тут власти и прекратили беспокоиться, применив вышеупомянутую спасительную теорию: во всех бедах российской экономики, к числу которой, безусловно, можно отнести инфляцию, в современных условиях виноваты внешние силы, прежде всего американские банки и власти.
Граждане могли бы также заметить, что осуществили значительный вклад в неснижение инфляции. Осенью во всем мире в обстановке кризисной паники произошло резкое замедление инфляции: граждане, испугавшись грядущей массовой безработицы, не то чтобы вовсе перестали ходить по магазинам, но явно не выказывали стремления платить повышенные цены. Вот продавцы их повышать и перестали. В России граждане не то чтобы безработицы вовсе не боялись. Но этот страх не помешал им продолжать ходить по магазинам, так как больше всего они опасались оскудения товарного ассортимента. Продавцы же продолжали повышать цены, исходя из того, что как раз сейчас деньги необходимы как никогда. Впрочем, такие настроения продавцов товаров и услуг не были отличительной чертой 2008 года: им и в предыдущие годы деньги были постоянно необходимы как никогда. Иначе Россия с ее постоянно растущим курсом рубля не была бы страной с невероятно высокой инфляцией.
В 2008 году курс рубля перестал быть постоянно растущим. Напротив, к концу года он стал весьма быстро падать. И это вызвало значительное беспокойство у граждан. Впрочем, и здесь можно было применить теорию пагубного воздействия внешних сил. Действительно, что делать? В период осеннего обострения мирового финансового кризиса доллар внезапно стал быстро расти на мировом рынке. Почему бы ему не расти и в России? Кроме того, мировые цены на нефть, невероятно взлетевшие в первом кризисном полугодии, столь же невероятно упали во втором кризисном полугодии. Между тем подушка безопасности пополняется за счет нефтедолларов. Не сдувать же эту подушку только для того, чтобы курс рубля был незыблемым! Впрочем, это не отменяло учения об островке стабильности. Ведь не упал же рубль так катастрофически, как в 1998 году!
Надо заметить, что к концу года российские власти показали, что готовы искусственно обеспечить и подушку, и островок. Они выразили намерение помочь ОПЕК в сокращении производства с целью поднять мировые цены на нефть. Правда, это способно лишь усугубить мировой финансово-экономический кризис, так как высокие нефтяные цены экономики западных стран явно не потянут. Впрочем, островок кажется особенно привлекательным именно в бушующем океане.