Впереди планеты сей

"Обитаемый остров" Федора Бондарчука

В первый день нового года на экраны страны выйдет "Обитаемый остров" — фильм, о котором еще до его проката сказано больше, чем о любом другом российском кинопроекте, включая давно реализованные. Судьбу этой картины с рекордными амбициями и бюджетом комментирует АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
       
       Все, кто видел "9 роту": и поклонники, и скептики, — с понятным интересом ждали второй работы Федора Бондарчука, которая считается ключевой в любой режиссерской биографии. "Обитаемый остров" должен был прояснить, кто он, этот человек, с пристальной доверительностью смотрящий на нас с рекламы "Росгосстраха". Достойный наследник своего отца, на котором в виде исключения не стала отдыхать природа? Или симулякр, придуманный СМИ и раскрученный медийным маховиком до имиджа самого популярного (естественно, после Никиты Михалкова) режиссера страны?
       Возможно, мы все сразу поймем после второй части "Обитаемого острова", которая выйдет весной, а пока удовлетворимся полуответами или гипотезами. Попутно возникает вопрос номер два: почему Стругацкие? Разве их шестидесятнический пафос (смесь оттепельного итээровского позитивизма со страхами тоталитарного будущего) не выглядит сегодня наивным? Разве их юмор, некогда казавшийся кощунственно смелым и почти черным, не поменял окраску? Однако факт остается фактом: не только последний советский фильм Андрея Тарковского ("Сталкер"), не только первая осуществленная без цензуры работа Александра Сокурова ("Дни затмения"), но и новейшая, еще не законченная "История арканарской резни" Алексея Германа вдохновлены Стругацкими. Но, став в силу каких-то таинственных обстоятельств крестными отцами российского арт-хауса, "братья-фантасты" на сей раз вызвали к жизни фильм массового спроса, что было бы более понятно ну хотя бы лет двадцать назад, а нынче тоже оборачивается сюрпризом.
       В первой части "Обитаемого острова" есть на что поглядеть. Фантастические пейзажи планеты Саракш, снятые в Крыму, но не уступающие по экзотичности какому-нибудь Колорадо. Целый город, даже целое государство в количестве семи тысяч экстравагантно разодетых статистов. Поп-артовские интерьеры, облюбованные местной элитой: ее воплощает элитное подразделение актерского цеха — Максим Суханов, Алексей Серебряков и сам Федор Бондарчук в роли Прокурора, который любит расслабляться в декадентской ванне. Педантично выстроенная иерархия силовых структур со своими униформами, эмблемами и знаками отличия на эполетах, оранжевыми танками и зловещими вышками, плохо влияющими на психику аборигенов. Диссидентское подполье с присущими ему проблемами и интригами (среди активистов Сергей Гармаш и Анна Михалкова), пытающееся противопоставить тоталитарной машине недоразрушенные вышками честь и интеллект.
       В этот затерянный в космических дебрях несовершенный мир ворвется наш сопланетянин, "комсомолец XXII века" Максим, вскружит голову девушке Раде (Юлия Снигирь), займется перевоспитанием ее брата Гая (Петр Федоров), да и "планеты всей". Кому же, как не ему — белокурому и белозубому красавцу (Василий Степанов), который почему-то слишком мрачен на рекламных щитах, но гораздо веселее и привлекательнее в самом фильме. Самой большой неожиданностью можно считать то, что в этой новогодней картине нашлось место двум лекциям об опасности тоталитаризма, и вообще — она оказалась чрезвычайно серьезной антиутопией, которой совсем не помешало бы побольше юмора. Но это, видимо, не самая сильная сторона Бондарчука-режиссера. Каким редким даром он, безусловно, владеет — это постановочной машинерией, вкусом к дизайну и хореографии массовок, являясь в этом смысле продолжателем своего отца, только с другим типом темперамента.
       Если бы советская система кинопроизводства не впала в коллапс, время Бондарчука-младшего пришло бы гораздо раньше. Зато за годы "распада и разрухи" можно было вволю насмотреться западного кино, на нем сформировалось целое поколение не только режиссеров, но и продюсеров. Это стало решающим фактором для появления таких "авторских блокбастеров" параголливудского типа, как "Ночной дозор", "Стиляги" и "Обитаемый остров": в последнем случае надо назвать инициатора проекта Александра Роднянского и сопродюсера Сергея Мелькумова. "Авторской" была и промокампания: она не обошлась без перехлестов информационно-прокатной войны с конкурирующими проектами и телеканалами, к которой охотно подключалось легковозбудимое в эпоху интернета "общественное мнение" (феномен, не предсказанный даже Стругацкими).
       В сухом остатке — фильм, который, возможно, станет символом конца эпохи гламура и гедонизма, космических бюджетов и звездных войн, если под звездами понимать вполне земные медийные лица. Взглянем на ближайшее будущее: кино станет более скромным и менее претенциозным, обратится к более насущным вещам, чем беспорядки на далеких планетах, и развлекать, наверное, тоже будет по-другому. В каком-то смысле "Обитаемый остров" — последний героический опыт нашей киноиндустрии в ее стремлении покорить, повести за собой другие миры, и в этом стремлении ощутим не изжитый за годы капитализма комсомольский задор.

Картина дня

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...