В последние несколько месяцев отчетливо выявилась специализация арбитражных судов на исках о признании недействительными решений госорганов. Из-за невысокой госпошлины такие иски всегда по карману истцам. Примечательно, что судебных тяжб с государством не чураются известные и преуспевающие фирмы и банки, которые обычно предпочитают "не выносить сор из избы". Как правило, предмет таких споров — предписания органов налогового и валютного контроля, влекущие для истцов миллиардные убытки. Или же решения комитетов по управлению имуществом, лишающие истцов солидного объекта собственности или пакета акций. Даже если госорган и заведомо прав, здесь трудно избежать искушения и не поспорить с ним в суде.
В нынешнем обзоре мы расскажем о самых громких и прецедентных делах с участием российских госорганов, рассмотренных Высшим арбитражным судом. А еще о том, как суд учит Сбербанк отсуживать у должников кредиты и нести ответственность за выданные гарантийные письма. И об очень любопытных с юридической точки зрения исках, поданных к Инкомбанку и Токобанку его клиентами. Эти иски о взыскании с банков крупных сумм денег, похищенных не ими, были удовлетворены судом.
Суд одобряет фискальную политику, проводимую валютными контролерами
О том, что Федеральная служба России по валютному и экспортному контролю (ВЭК) заработала в полную силу, говорит возросшее число исков к этому ведомству. Недавно с ВЭК судился Мост-банк. Проверяющие из ВЭК в своем акте обвинили банк в систематическом нарушении закона "О валютном регулировании и валютном контроле", а именно в совершении операций в иностранной валюте, связанных с движением капитала, без разрешения (лицензии) ЦБ. Мост-банку было предписано в месячный срок возвратить клиентам банка суммы, переведенные за рубеж с нарушением валютного законодательства. Акт проверки был направлен в Центробанк для принятия мер к Мост-банку.
Высший арбитражный суд установил, что с некоторыми выводами проверяющие погорячились. Так, суд признал недействительным вывод ВЭК о нарушении банком валютного законодательства при перечислении товариществом "Мовис" $5 млн в уставный капитал Мост-банка.
ВЭК упрекала банк в том, что он внес в свой уставный капитал валюту без разрешения ЦБ. К тому же, это были заемные средства, которые, по сведениям ответчика, запрещается вносить "Методическими указаниями о деятельности коммерческих банков". ВЭК пояснила суду природу этой валютной суммы. "Группа 'Мост'", получив в банке "Столичный" кредит $10 млн, внесла $5 млн из них в уставный фонд ТОО "Мовис". А оно, в свою очередь, передало полученные средства в уставный капитал Мост-банка. Однако суд счел, что эта операция была вполне законной. По мнению суда, разрешением Центробанка в данном случае можно считать утверждение им новой суммы уставного капитала Мост-банка. Ведь порядок оформления такого разрешения ЦБ никем не установлен. Заемными же эти средства считать нельзя, так как до поступления к Мост-банку они успели побывать в уставном фонде ТОО "Мовис".
Арбитражный суд признал также недействительной часть решения ВЭК, касающуюся перевода Мост-банком $500 тыс. в Лиллехаммер (Норвегия) на счет Олимпийского комитета России. Деньги были переведены по поручению Национального фонда спорта (при посредничестве СП "Олимпийская лотерея"). Израсходованы они были командой России на зимних Олимпийских играх. ВЭК сочла, что и на эту операцию требовалось разрешение ЦБ. Однако банк доказал, что он не вправе был отказать своему клиенту в осуществлении этой неторговой операции.
В остальном же судебная коллегия встала на сторону ВЭК. Истцу не удалось убедить суд в законности перечисления Мост-банком правительству Москвы дивидендов как учредителю СП "Калинка" именно в валюте ($436 тыс.). Суд также согласился с выводом ВЭК о незаконности перечисления Мост-банком по поручению предприятия "Прозерпина" $115 тыс. голландской фирме GMM (на срок до 180 дней под 24% годовых). На эту сделку действительно необходимо было получить согласие ЦБ.
В данном случае ВЭК не стала применять санкции с Мост-банку, любезно предоставив возможность сделать это Центробанку. Проверка же Мосбизнесбанка, а точнее, его санкт-петербургского отделения, завершилась для него 68-миллионным штрафом, наложенным самой Федеральной службой валютного контроля. Отделение было наказано за то, что при совершении валютных операций с февраля по август 1994 года не заполняло бланки строгой отчетности — справки формы 377. Их использование предусмотрено инструкцией ЦБ России от 25 января 1994 года "О порядке организации работы пунктов обмена иностранной валюты на территории РФ". Оспаривая решение о штрафе в Высшем арбитражном суде, Мосбизнесбанк заявил, что ВЭК не наделена правом штрафовать его, так как по законодательству органами валютного контроля являются лишь ЦБ и правительство России.
Для суда это был довод неновый: ранее с аналогичным иском к ВЭК обращался Астробанк, также оштрафованный за ненадлежащее оформление валютных операций (Ъ сообщал об иске Астробанка в арбитражном обзоре от 20 декабря 1994 года). Но тогда представитель ВЭК на суде неожиданно признал иск, согласившись, что его ведомство не вправе было налагать штраф. Действующее арбитражное законодательство в таких случаях обязывает суд удовлетворять иск, что и было сделано.
А на этот раз ВЭК напопятную не пошла. И суд счел, что ВЭК имеет право штрафовать истца, так как она наделена полномочиями органа валютного контроля. Таким образом, Мосбизнесбанку не удалось добиться отмены решения о штрафе — его иск был отклонен.
Как правило, санкции за валютные нарушения списываются со счетов фирм в безакцептном порядке. Лишь в редких случаях
госорганы взыскивают их через суд. Несколько недель назад правовую целину решило освоить Главное управление ЦБ по Москве. Оно предъявило в Высший арбитражный суд иск о взыскании с Всероссийского биржевого банка (ВББ) полученного им комиссионного вознаграждения ($1506) за конвертацию и выдачу наличной валюты ТОО "Техно-Сервис". По мнению Центробанка, ВББ, выдав наличную валюту клиенту, нарушил инструкцию ЦБ РФ #7 от 29 июня 1992 года. Она разрешает покупать иностранную валюту только для текущих валютных операций и платежей по валютным кредитам, а ТОО "Техно-Сервис" приобрело ее для исполнения контракта по закупке оборудования.
Свой иск ГУ ЦБ основывало на законе "О валютном регулировании...", по которому суммы, приобретенные в результате незаконных действий, взыскиваются в доход государства. На основании этого закона суд взыскал с ВББ в бюджет $1506. Сумма невелика, однако в Центробанке считают этот иск прецедентом и обещают поступать так же со всеми банками — нарушителями упомянутой инструкции #7.
Налоговые органы проявляют повышенный интерес к валютным операциям банков
Неправильное исчисление налога с посреднических операций по купле-продаже иностранной валюты по заявкам клиентов обошлось Токобанку в $4,2 млн и 4,9 млрд руб. Именно такие суммы НДС, спецналога, штрафа и пени были взысканы с него по решению Департамента налоговой полиции России (ДНП). Это решение банк оспорил в Высшем арбитражном суде. Заседание суда по его иску было закрытым. Об этом истец попросил судей, заявив, что операции его клиентов — коммерческая тайна, которую он обязан беречь.
Аргументы Токобанка на судебном заседании сводились к тому, что он приобретал валюту от своего имени и за счет собственных средств, а значит, не должен был платить НДС и спецналог. Но суд, изучив подлинные документы о покупке банком валюты, пришел к выводу, что она покупалась за счет средств его клиентов. А банк был в этих операциях посредником, получая за это комиссионное вознаграждение. В таких случаях посредник обязан был платить НДС и спецналог с упомянутых операций. Суд признал, что налоговая полиция была абсолютно права, и отклонил иск Токобанка.
Плох тот налоговый инспектор, который не ищет изъяны в валютных операциях преуспевающего банка. Ведь обороты его таковы, что даже малейшее нарушение в отчетности позволит инспектору отличиться, взыскав с банка десятки миллионов рублей недоплаченных налогов и штрафов. Особенно инспекторы любят проверять обменные пункты банков, прибегая к помощи коллег-полицейских. В Краснодаре такая проверка обменного пункта Коммерческого банка делового сотрудничества обернулась для него 120-миллионными штрафными санкциями.
Краснодарские налоговые службы действовали профессионально: изъяли журнал обменного пункта и сличили указанные в нем данные об операциях с валютой с цифрами, отражающими эти же операции в бухотчетности. Не секрет, что многие обменные пункты фиксируют в бухгалтерских документах лишь те обмененные суммы, на которые они выдают справки-разрешения. С остальных же обменных операций они налоги не платят. Так делал и обменный пункт Коммерческого банка делового сотрудничества. Проверяющие выяснили, что в журнале, который вел агент-кассир обменного пункта, указана гораздо большая обмененная сумма, чем в бухотчетности агентства. Разницу в суммах (120 млн руб.) налоговые органы сочли сокрытым доходом и предписали перечислить в бюджет, а также уплатить штраф за нарушение при ведении учета и пеню за несвоевременное перечисление налога.
Банк обратился в суд с иском о признании недействительным этого предписания налоговых инспекции и полиции. В суде он попытался доказать, что журнал, изъятый у бывшего агента-кассира обменного пункта Смолякова, не является основанием для выводов о сокрытии доходов самим обменным пунктом. По сведениям банка, Смоляков работал в обменном пункте всего неделю, а записи в журнале продолжал вести и после своего увольнения.
Однако суд встал на сторону налоговых органов. Он счел, что упомянутый журнал — это официальный документ обменного пункта: он прошнурован, скреплен печатью. К тому же истец не смог пояснить, кто же продавал и покупал у населения валюту в проверяемый период, если предположить, что Смоляков был уволен. Теперь банку придется расстаться со 120-миллионным доходом.
Как взыскать украденные деньги с тех, кто их не похищал
Не только от пристрастных проверок госконтролеров вынуждены отбиваться коммерческие банки. Приходится им выяснять отношения в суде и с клиентами, которые норовят возложить вину за хищение у них денег мошенниками на свои банки. Круглые суммы, принадлежащие клиентам, исчезают, как правило, при прохождении через РКЦ Центробанка или же в их родном коммерческом банке, где один клиент похищает их у другого. Ниже мы приведем примеры как одного, так и другого способа хищения. Нам они интересны исключительно тем, что в обоих случаях суд возместил клиентам убытки за счет их банков.
Вновь в качестве примера будет фигурировать Токобанк — законопослушный банк, которому хронически не везет в судебных инстанциях. Итак, история о похищении 894 млн руб. у клиента Токобанка — корпорации "Росконтракт". Летом 1992 года "Росконтракт" направил Токобанку платежное поручение на открытие отзывного аккредитива на 894 млн руб. предприятию "Краснодарнефтегаз" за поставку им нефти в страны ближнего зарубежья. Однако предприятие не получило эту сумму. В ГРКЦ Центробанка платежное поручение "Росконтракта" было подменено на подложное, а деньги ушли в филиал #2 банка "Петровский" на счет некоего СП "Мидус".
"Росконтракт" решил взыскать похищенные деньги через суд с Токобанка. Идея, надо сказать, трудноосуществимая. И поначалу арбитражный суд Москвы отклонил иск "Росконтракта". Но упорный истец обратился в Высший арбитражный суд. Дело попало к судье Татьяне Истратовой — одному из крупнейших специалистов в стране по банковским спорам. Именно она была председателем коллегии, решившей спор в пользу "Росконтракта". С Токобанка решением этой коллегии были взысканы в пользу истца 741 млн руб. (похищенная сумма за вычетом уже возвращенной следствием).
Суд применил статью "Основ гражданского законодательства", на которой судебные инстанции не так часто основывают свои решения. Согласно этой статье лицо, ненадлежащим образом исполнившее свои обязательства, должно возместить причиненные убытки тому, кто их понес. "Росконтракту" удалось доказать, что обязательства перед ним
Токобанк исполнил ненадлежащим образом: не проверил правильность направления денежных средств "Росконтракта". Хотя и обязан был сделать это согласно "Положению о безналичных расчетах".
Та же статья "Основ..." была применена Высшим арбитражным судом при рассмотрении иска института "Теплоэлектропроект" к Инкомбанку на $400 тыс. Эта сумма была похищена у "Теплоэлектропроекта" более полутора лет назад. Филиал Инкомбанка "Чистые пруды" списал ее со счета "Теплоэлектропроекта" и перевел их на счет АО "Люмена" (клиента Инкомбанка). Операция была совершена на основании представленных "Люменой" платежного поручения и договора этой фирмы с истцом. Согласно договору институт должен был заплатить "Люмене" $400 тыс. за якобы поставленное ею диагностическое оборудование. Позже выяснилось, что представленные документы были фальсифицированы: подделаны печать института и подпись его директора. А полученные мошенниками деньги были переведены в Дрезден.
Высший арбитражный суд согласился с "Теплоэлектропроектом" в том, что его убытки в размере $400 тыс. возникли из-за халатности сотрудников Инкомбанка. Они обязаны были сличить подписи и печати на представленных "Люменой" документах с их подлинниками на банковских карточках института. Согласно экспертному заключению подделка печати была видна невооруженным глазом: текст размещен асимметрично, а направление осей букв непараллельно. Суд удовлетворил иск на $400 тыс. за счет Инкомбанка.
Сбербанк как главное действующее лицо кредитных споров
Число исков о взыскании с заемщиков задолженности по кредитам уменьшается с каждым месяцем. Кредиторы чаще стали решать проблемы возврата ссуд с помощью своих служб безопасности. В суд же поступают в основном дела о взыскании межбанковских ссуд, выданных еще в 1994 году, а также иски к должникам от отделений Сбербанка. Последние не экономят на госпошлине, нередко подавая иски о взыскании задолженности по ссудам с давно уже исчезнувших фирм. Такие иски в основном удовлетворяются, хотя судебные решения зачастую невозможно исполнить.
Большое число исков от отделений Сбербанка заставило суды несколько упорядочить их подачу. Высший арбитражный суд в постановлении от 2 декабря 1994 года разъяснил нижестоящим арбитражам, что отделения Сбербанка не вправе предъявлять иски от своего имени, так как они не являются юридическими лицами. Они должны оформлять исковые заявления от самого Сбербанка (от которого у отделений имеются доверенности).
Некоторое время судьи закрывали глаза на то, что отделения Сбербанка продолжают предъявлять иски от своего имени, однако Высший арбитражный суд положил конец этой практике. Теперь он отменяет даже правильные решения арбитражных судов по таким искам, если они поданы от имени отделений. И прекращает производство по делу, вынуждая истцов обращаться в суд заново — уже от лица Сбербанка. В минувшем месяце суд отменил два таких решения — об удовлетворении иска отделения Сбербанка #4157 к ТОО "Темп-2" на 100 млн руб. (невозвращенная ссуда) и о взыскании 1,11 млрд руб. (ссуда, проценты и штраф) с кооператива "Бюро" в пользу отделения Сбербанка #1790.
Первое решение было вынесено арбитражным судом Еврейской автономной области в июле 1994 года. А несколько месяцев спустя этот же суд обратил взыскание 100 млн руб. на здание бани, принадлежащее должнику ("Темпу-2") и переданное истцу в качестве залога. Увы, отделение Сбербанка так и не успело завладеть баней — Высший арбитражный суд вынудил его начать тяжбу заново.
Аналогичная участь постигла и отделение #1790 Тюменского банка Сбербанка. Ямало-Ненецкий арбитражный суд в декабре 1994 года взыскал с пользу отделения 1,11 млрд руб. с кооператива "Бюро". Это решение было также отменено Высшим арбитражным судом, а производство по делу прекращено. На рассмотрение повторного иска к тому же должнику у суда уйдет несколько месяцев. И если истец все же получит свой долг с "Бюро", то убытки от инфляции ему никто не возместит.
В отличие от двух упомянутых дел, иск Элистинского отделения #101 Сбербанка к Апабанку был принят судом к рассмотрению, так как оформлен от имени Сбербанка. Этот спор необычен — должником здесь было само отделение Сбербанка. В августе 1994 года оно заключило с Апабанком договор, согласно которому гарантировало возврат 350-миллионной ссуды, выданной Апабанком фирме "Сарта". Фирма ее не вернула, и на сегодняшний день ее задолженность банку превысила 900 млн руб. (включая проценты по ссуде). Апабанк обратился с претензией о выплате ссуды к ее гаранту — отделению Сбербанка. Оно же в ответ подало иск о признании недействительным своего договора гарантии с Апабанком.
В суде представитель отделения Сбербанка заявил, что оно выдало гарантию с превышением своих полномочий. При ее выдаче руководитель отделения якобы не знал о постановлении совета директоров Сбербанка от 14 декабря 1993 года, в котором сказано, что у отделений Сбербанка нет права выдавать гарантии.
Однако арбитражный суд Калмыкии счел, что отделение банка обязано было выполнить свои обязанности гаранта. Ведь доверенность Сбербанка своему Элистинскому отделению позволяла ему заключать договоры поручительства и выдавать гарантии. В доверенности не было ссылки на упомянутое постановление совета директоров. Поэтому банк-кредитор, принявший гарантию, не обязан был знать о существовании этого постановления и не должен теперь нести убытки из-за своего незнания. Суд отказал в иске Сбербанку. Впоследствии дело было рассмотрено в порядке надзора Высшим арбитражным судом, оставившим в силе этот прецедентный вердикт.
Банки борются в суде за сохранение своих лицензий
Еще ни одному коммерческому банку, лишенному лицензии Центробанком, не удалось доказать в судебном порядке, что решение ЦБ незаконно. Хотя попытки обжалования приказов ЦБ об отзыве банковских лицензий предпринимаются регулярно. В прошлом месяце суд рассмотрел иск регионального крестьянского земельного банка "Фермер Черноземья" (г. Воронеж) и девяти его пайщиков о признании недействительным приказа ЦБ от 28 сентября 1994 года о лишении истца банковской лицензии.
Центробанк применил к "Фермеру Черноземья" высшую меру наказания за то, что тот проводил рискованную кредитную политику, "угрожающую интересам вкладчиков и кредиторов банка". 71% ссуд, которые "Фермер Черноземья" выдал заемщикам, не было ему возвращено, хотя срок их погашения истек. А он сам имел почти миллиардную задолженность перед государством по централизованным кредитам. ГУ ЦБ по Воронежской области пять раз собирало совещания, на которых обсуждались меры финансового оздоровления банка. Однако убытки "Фермера Черноземья" продолжали расти. И ЦБ решил его ликвидировать.
Спустя пять месяцев после издания приказа ЦБ в Высший арбитражный суд поступило два иска: от банка "Фермер Черноземья" и коллективный иск от девяти его пайщиков (АОЗТ "Проектно-внедренческая фирма", АОЗТ "Красноярский строительный концерн", АОЗТ "Промышленно-финансовый альянс" и другие). Банк просил признать приказ ЦБ об отзыве у него лицензии полностью недействительным. Пайщики же не возражали против ликвидации "Фермера Черноземья", но желали получить свои 4 млрд руб., которые они внесли в уставный капитал банка в период с 29 сентября по 5 октября 1994 года, то есть после изъятия у него лицензии. Пайщики утверждали, что им не было известно об отзыве лицензии у банка.
Суд решил, что убыточность "Фермера Черноземья" давала Центробанку основания для его ликвидации. Иск банка был отклонен. Аналогичный вердикт был вынесен и по иску его пайщиков. В своем решении суд обратил внимание на то, что паевые взносы начали поступать сразу же после издания приказа об отзыве у банка лицензии. Похоже, пайщики решили срочно спасать банк "задним числом". Однако после отзыва лицензии банку запрещено совершать любые расчетные операции, и поэтому поступившие паевые взносы теперь не будут возвращены пайщикам. Они могут рассчитывать на их возврат только после удовлетворения претензий кредиторов банка.
Другой коммерческий банк — "Гермес" — оспаривал в Высшем арбитражном суде решение о приостановлении действия его банковской лицензии в части привлечения вкладов. Решение было принято 15 февраля этого года Антимонопольным комитетом РФ (ГКАП). Банк подвергся такому наказанию за то, что дважды нарушил указ президента РФ "О защите потребителей от недобросовестной рекламы". Согласно указу банк обязан сообщать о реальном размере дивидендов, выплаченных в течение последнего финансового года, и "не допускать объявления гарантий, обещаний или предположений о будущей эффективности своей деятельности". Между тем банк "Гермес" в номере газеты "Центр plus" от 10 октября 1994 года указал лишь предполагаемую процентную ставку по вкладам в будущем. Уже после предупреждения ГКАП банк "Гермес" повторил это нарушение в рекламе в приложении к журналу "За рулем" и по радио. В ней он сообщал о приеме депозитных вкладов на 4 месяца под 150% годовых. Тогда ГКАП и решил приостановить действие лицензии банка.
"Гермес" пожаловался суду, что его выбрали в качестве "полигона для отработки технологии репрессивных мер". В банке считают, что его объявления можно рассматривать не как рекламу, а как предложение о заключении договора с потенциальными вкладчиками (оферта). Однако Высший арбитражный суд отверг этот довод. Он признал, что исходя из смысла статьи 432 Гражданского кодекса оферта направляется конкретному лицу. А рекламные объявления "Гермеса" адресовывались широкому кругу лиц.
Иск банка "Гермес" к ГКАП был отклонен. Правда, пока шла тяжба, Антимонопольный комитет сам отменил оспариваемое решение, так как "Гермес" перестал нарушать президентский указ. Тем не менее и для истца и для ответчика решение по спору имело принципиальное значение. ГКАП остался доволен: "технология репрессивных мер" отработана успешно.
Фирмы, работавшие без лицензий, отделались легким испугом
Изъятие у банка лицензии фактически означает его ликвидацию. Многие же предприятия, обязанные получить лицензию на свою деятельность, работают без нее годами. Местные налоговые инспекции и прокуратуры решили бороться с этим с помощью судебных исков о признании деятельности этих предприятий незаконной и изъятии в доход государства всей их прибыли. Однако Высший арбитражный суд, как правило,
проявляет лояльность к фирмам-нарушителям, не изымая у них прибыль.
В качестве примеров — два типичных дела. В марте 1994 г. Ярославская налоговая инспекция уличила ИЧП "Глобус" в том, что оно с июля 1993 года занималось строительством без специальной лицензии. За этот период ИЧП построило местным предприятиям свинарник, гараж и бригадный дом, заработав на этом 118 млн руб. Налоговая инспекция предъявила в суд иск о признании деятельности "Глобуса" незаконной и о взыскании с него в пользу государства заработанных 118 млн руб. В иске она сослалась на постановление Совмина РСФСР от 8 ноября 1991 года, предусматривающее обязательное гослицензирование строительной деятельности, и на письмо Минстроя России от 15 декабря 1992 года, обязавшего все стройфирмы получить лицензию до 1 июля 1993 года.
Однако суд отклонил иск, сообщив в своем решении, что согласно Гражданскому кодексу (статья 49) прибыль фирмы взыскивается в доход государства лишь тогда, когда ее сделки носили противоуставный, антисоциальный характер и противоречили интересам государства и общества. Инспекция же не доказала "антисоциальности" деятельности ИЧП "Глобус".
Аналогичное дело пришло в Высший арбитражный суд из Рязани: областная прокуратура предъявила иск о признании незаконной деятельности ТОО "Зуммер" по охране АООТ "Тяжпрессмаш" без соответствующей лицензии. Производство по этому иску было прекращено, так как согласно арбитражному законодательству суд может рассматривать лишь иски о признании недействительными конкретных сделок, а не деятельности фирмы в целом.
Вместе с тем суд всегда тщательно исследует доводы тех фирм, которые обжалуют отказ в выдаче им лицензии. Подобный иск был предъявлен недавно предприятием "Красноленинскнефтегазгеология" к ханты-мансийской администрации и окружному геолкому. Они отказали истцу в выдаче лицензии на право добычи нефти в Пальяновской площади Красноленинского месторождения, не мотивировав свой отказ. Между тем истец обладал преимущественным правом на получение лицензии, так как с 1992 года эксплуатировал так называемые разведочные скважины на этой территории. Несмотря на это ответчики выдали лицензию на эксплуатацию северо-восточной части Пальяновской площади другой компании — "Югранефти".
Суд признал, что у истца имелись все необходимые документы для того, чтобы получить требуемую лицензию. "Красноленинскнефтегазгеология" имела не только договор аренды земли и акт горного отвода спорной территории, но и разрешение Тюменгосгортехнадзора на эксплуатацию разведочных скважин. Отказ в получении лицензии был признан судом недействительным. Теперь перед ханты-мансийской администрацией встанет вопрос о поиске компромисса между двумя конкурирующими нефтяными компаниями --"Красноленинскнефтегазгеологией" и "Югранефтью".
Банкрота восстановили в правах
В прошлом арбитражном обзоре мы рассказывали о первом иске к Федеральному управлению по делам о несостоятельности (банкротству). Напомним, что истец — АО "Макет-Ф" (бывший опытный завод "Макет") — просил отменить распоряжение ФУДН о его принудительной приватизации, принятое в связи с неплатежеспособностью АО. Суд тогда отклонил его иск, признав, что директор "Макета" Литвинов не вправе был подписывать исковое заявление после освобождения его от должности управлением-ответчиком. А уволен он был тем же решением ФУДН, по которому его предприятие подлежало принудительной приватизации.
Однако в дальнейшем судебная практика по таким делам изменилась. Иски предприятий, признанных банкротами, уже не отклоняются по формальным основаниям. А несколько недель назад Высший арбитражный суд впервые признал недействительным решение ФУДН о банкротстве госпредприятия.
Статус банкрота предприятие "Текстиль" получило за то, что с начала года его убытки превысили прибыль на 16,4 млн руб. Сам же доход, по сведениям ФУДН, был в основном получен от сдачи в аренду 4 тыс. м2 производственных площадей, а также от использования общежития. ФУДН приняло решение ликвидировать банкрота, продать его здание и оборудование, а директора Владимира Филинова заменить на временного управляющего Евгения Егоричева.
"Текстиль" подал на ФУДН в суд. Истец объяснил суду, что управление по несостоятельности руководствовалось балансом "Текстиля", сданным бухгалтерией с ошибками. Правильный же баланс свидетельствует о его устойчивом финансовом положении. От истца суд получил документы из Госкомпрома и Миннауки, возражающих против закрытия предприятия, а также аналогичное ходатайство одного из кредиторов "Текстиля" — АООТ "Глуховский текстиль".
Суд, изучив документы госпредприятия "Текстиль", признал, что оно не банкрот. Суд восстановил истца в правах предприятия. Однако ФУДН, похоже, не оставило планов продать с молотка это предприятие вместе с его зданием на Кропоткинской набережной и принадлежащими ему 2 гектарами земли. Поэтому руководство "Текстиля" собирается искать компромисс с госорганами: оно готово перевести предприятие на другую территорию, чтобы избежать повторной ликвидации.
И еще об одном постановлении Высшего арбитражного суда, связанном с тремя заявлениями о банкротстве. Их подал Центробанк, потребовавший признать несостоятельными (банкротами) коммерческие банки "Интерарт", "Романтон" и "Русинвест". В феврале 1994 года Мосгорарбитраж вынес определения о возврате заявлений ЦБ, так как тот не является кредитором по отношению к этим банкам и не вправе требовать в судебном порядке их банкротства. Однако Высший арбитражный суд опроверг этот довод. Он признал, что заявления ЦБ должны быть рассмотрены. Ведь ЦБ кредитовал банки "Интерарт", "Романтон" и "Русинвест" на основании договоров корсчета, следовательно, является в отношении них кредитором.
Закон "О несостоятельности (банкротстве) предприятий" предоставил кредиторам право подавать в суд заявления о банкротстве должников, если сумма долга превышает 500 минимальных зарплат. У этих банков она больше минимума: дебетовое сальдо "Романтона" — 3,8 млрд руб., "Русинвеста" — 18,4 млрд руб., "Интерарта" — 38,8 млрд руб.
Постановление суда предоставило ЦБ возможность добиваться в суде банкротства и других банков, к которым их партнеры, возможно, и не имеют претензий.
Споры из-за крупных объектов приватизации
В заключение обзора — о нашумевших решениях суда, аннулировавшего приватизацию Новосибирского оловянного комбината (НОК) и гостиницы "Москва" с участием иностранных инвесторов.
В первом случае инициатором отмены приватизации АО "НОК" стал Комитет по управлению имуществом Новосибирской области. Он передал материалы своей проверки в облпрокуратуру, и та подала иск в интересах государства о признании недействительной сделки приватизации оловянного комбината.
Новосибирский арбитражный суд пришел к выводу, что акционирование комбината действительно незаконно. Дело в том, что НОК был приватизирован и наделен льготами согласно закону "О приватизации государственных и муниципальных предприятий", хотя комбинат не являлся ни государственным, ни муниципальным. Он имел особый статус арендного предприятия. Причем в договоре аренды имущества предприятия, заключенном в 1990 году с Министерством металлургии СССР, не было предусмотрено право выкупа имущества. Следовательно, акции госдоли надо было пустить в свободную продажу, а не продавать коллективу НОК со скидкой 30%, как это было сделано. Суд признал недействительными план приватизации, устав и регистрацию комбината как акционерного общества.
Руководство комбината пыталось обжаловать этот вердикт в Высшем арбитражном суде. Оно сообщило, что процесс создания АО был завершен уже более двух лет назад. Часть акций была приобретена за ваучеры, возвратить которые невозможно. Другая же часть акций принадлежит компании Armet, уже завершившей инвестиционную программу. В обращении к суду комбинат выразил готовность компенсировать реальную стоимость акций, переданных коллективу безвозмездно и за ваучеры. Однако суд отверг все доводы предприятия и оставил в силе решение о признании его приватизации недействительной.
Создание АООТ "Гостиница 'Москва'" оспорил в суде сам коллектив гостиницы, потребовавший признать недействительным постановление городского правительства от 29 марта 1994 года. В нем учредителями АООТ "Гостиница 'Москва'" объявлены Москомимущество и победители инвестиционного конкурса на право реконструкции и управления гостиницей: фирма Advanta Management AG, МФО "Менатеп" и Фонд развития московского региона. Они должны были внести 49% уставного капитала в денежном выражении, а Москомимущество — остальную его часть в виде здания и имущества гостиницы. Сотрудники же гостиницы сочли, что проект Advanta для них невыгоден, а сам факт проведения инвестиционного конкурса нарушает их право на приватизацию "Москвы".
В результате длительной тяжбы иск коллектива был удовлетворен — суд признал недействительным постановление правительства Москвы о создании АООТ "Гостиница 'Москва'". Однако мотивировка судебного решения практически не оставляет у коллектива шансов на участие в акционировании гостиницы. Суд указал, что "Москва" вообще не подлежит приватизации, так как является памятником истории и архитектуры.
Шансы же предприятий, чья приватизация запрещена госорганами, добиться в суде отмены запрета крайне малы. Эксперты Ъ не припомнят ни одного судебного решения по этому поводу в пользу истцов. Неудачных же попыток предприятий судиться с ведомствами, запретившими их приватизацию, было в этом году несколько.
Вот одна из них. Совет трудового коллектива (СТК) крупнейшего в стране авиационного предприятия — Экспериментального машиностроительного завода имени Мясищева — обжаловал в суде постановление правительства России о внесении его в список предприятий, приватизация которых запрещена. По сведениям СТК предприятия, запрет на его приватизацию был санкционирован Госкомоборонпромом. Этому комитету не удалось воспрепятствовать акционированию ОКБ имени Сухого, Завода имени Ильюшина, АНТК им. Туполева, НПО "Энергия", которые выпускают до 55% продукции исключительно для оборонных целей. А вот Заводу имени Мясищева, имеющему родственный профиль, было отказано в приватизации. Хотя большинство заводчан (2803 человека) проголосовали за акционирование предприятия по второму, льготному, варианту (с оставлением контрольного пакета акций у коллектива).
Сотрудники завода боятся остаться без работы, так как выполнение оборонного госзаказа, составляющего треть от общего объема производства, уже завершается. Приватизация же позволит предприятию заняться наряду с оборонным производством серийным выпуском авиационных агрегатов, а также воздушными перевозками и сервисным обслуживанием гражданских самолетов. Анатолий Чубайс, будучи председателем Госкомимущества, пошел навстречу СТК и направил вице-премьеру Олегу Сосковцу проект решения о приватизации Завода имени Мясищева "в порядке исключения". Но правительство не приняло этот проект. И СТК подал на него в Высший арбитражный суд. Истец сообщил суду, что "статус госпредприятия используется для прикрытия разбазаривания госсобственности, развала научно-технического потенциала и извлечения определенными кругами сверхприбылей".
Любопытно, что руководители завода, приехавшие на суд, заявили о своей поддержке позиции Госкомоборонпрома. Перед судебным заседанием они собрали конференцию коллектива и добились от подчиненных голосования об отзыве иска СТК. Впрочем, усилия руководства были излишними: по мнению экспертов Ъ, у СТК не было шансов на удовлетворение этого иска, так как правительство действовало в рамках своих полномочий. К тому же законодательство не предоставляет советам трудовых коллективов права предъявлять иски в арбитражный суд от своего имени (это вправе делать лишь сами трудовые коллективы). По этой причине Высший арбитражный суд прекратил производство по делу. Теперь коллективу придется ждать окончания 1995 года — именно до этого срока действует правительственный запрет на приватизацию завода.
Оглавление обзора
Мост-банк доказал в суде Федеральной службе по валютному и экспортному контролю, что товарищество "Мовис" законно внесло в уставный капитал этого банка $5 млн
Суд признал недействительными план приватизации, устав и регистрацию АООТ "Новосибирский оловянный комбинат"
Постановление правительства Москвы о создании АООТ "Гостиница 'Москва'" отменено судом
Трудовой коллектив крупнейшего авиационного предприятия — Экспериментального машиностроительного завода имени Мясищева — безуспешно пытался обжаловать в суде запрет на его приватизацию
Впервые предприятие, признанное банкротом по решению ФУДН, добилось в суде признания этого решения незаконным
Екатерина Заподинская