"Болота" Петра Швецова в галерее Anna Nova — совершенно нетипичная для художника серия. В трясину новой выставки одного из самых востребованных петербургских художников погружалась АННА МАТВЕЕВА.
Петр Швецов вообще-то умеет рисовать карандашом и писать маслом, но известен он прежде всего как автор больших и мрачных инсталляций, где живопись и рисунок если и есть, то служат фоном для фантасмагорического театра, который художник выстраивает из подручных предметов, фотографий на кафеле и эмали, сосудов и емкостей, наполненных трудноопределимыми субстанциями, пакли, меха, чучел животных, или, наконец, живых животных, помещенных в клетки или аквариумы. Художник особо не разменивается на мелочи, его фирменная и главная тема — карнавал жизни и смерти, взаимные отличия, сходства, связи и влечения живого и неживого. Откуда, собственно, и появляется в искусстве Петра Швецова живая и неживая природа в натуральном виде.
На этом патетическом фоне новая серия господина Швецова "Болота", которую он представил в галерее Anna Nova, выглядит настолько простой, что кажется чистой воды провокацией. Художник, ранее с легкостью встраивавший в свои работы действующие фонтаны, террариумы с живыми сверчками или клетки с совятами на фоне картин и коллекций найденных объектов, сделал выставку из чистой живописи. Полтора десятка картин маслом на холсте. Причем картины эти — лесные пейзажи, жанр для актуального искусства как минимум странный, а манеру x исполнения можно без особых натяжек определить как реализм, что в том же самом современном искусстве и вовсе является открытым подстрекательством к скандалу: реалистическая живопись на современной арт-сцене всегда нуждается в оправдании. После всех пертурбаций, произошедшx в течение XX века с искусством вообще и с живописью в особенности, реалистическое изображение — это не честное копирование натуры, а лишь один из множества изобразительных языков. За ним всегда стоит скрытый смысл, и, как правило, не один. Выбирая именно этот язык, а не другой, художник берет на себя обязательство представить зрителю объяснение, чего ради в век инсталляций, медиаарта и вообще широчайшего ассортимента художественных форм он решил рисовать елочки и травку старым дедовским способом.
"Болота" Швецова почти монохромны. Черный, серый, грязно-зеленый с редкими вспышками цвета: то рыжий отблеск на коре сосны, то синеватая рябь на воде. Зато художник дал себе волю в смысле фактуры: краска на его холстах пузырится, застывает шматами и клочьями, превращается фактически в скульптурный материал, будто Петр Швецов не писал ею, а лепил из нее руками. Более того, художник с удовольствием заливает свои холсты олифой — ее янтарные потеки покрывают картины густыми полупрозрачными слоями. Добавьте к этому слои лака в палец толщиной, инородные включения (в живопись кое-где вмазаны пакля, железная проволока и куски магнитофонной ленты) — и получите представление о "живописи на ощупь" с неровной, бликующей, слоящейся и пузырящейся поверхностью, которую хочется потрогать пальцем. Сюжеты у Швецова так же пограничны, как и его живописная техника. В подозрительно реалистичные болотные пейзажи вдруг там и сям вторгается нечто инородное: то это неожиданные струйки ярко-красной краски, моментально вносящие дополнительное, напряженное измерение в спокойный, казалось бы, пейзаж с поваленной сосной, то внезапно окрашивающийся красным лес среди умиротворенного серо-зеленого колорита, то светящееся пятно, которое вдруг "зажигается" под водой в самом центре болотной трясины.
Пейзажи Петра Швецова — это, разумеется, никакой не реализм, пусть даже все формальные признаки такового налицо. Вообще не в пейзажах тут дело. Господин Швецов исследует границы живописи, пробует x на прочность — и грубой фактурой, и "инородными телами", и изобразительными неожиданностями. Не случайно толчком к созданию серии стала попавшая в руки художнику книга русского ученого Владимира Сукачева "Болота, x образование, развитие и свойства", изданная в Ленинграде в 1926 году. "Болота" Швецова — тоже опыт, исследование, эксперимент, только не научно-, а xудожественно-практический.