Искусство быть иконой

рассказывает Юрий Яроцкий

Стивен Патрик Моррисси, 49-летний уроженец небольшого городка возле Манчестера, сын грузчика и библиотекарши, наполовину англичанин, наполовину ирландец, недавно сказал, что "лучше откусит себе яйца", чем согласится на воссоединение группы The Smiths, в которой когда-то пел. "А из уст вегетарианца такие слова что-нибудь да значат",— добавил он.

На самом деле давно и очень много значат любые слова, которые спел и сказал Моррисси. Про него некоторое время назад написали: "Этот человек стал иконой так рано, что все, с кем его можно было бы сравнить, к моменту обретения такого статуса уже давно были похоронены". И правда, если бы кто-то задался целью стать иконой специально, то, безусловно, ему надо было бы в точности повторить все, что в тот или иной момент делал Моррисси. Название появившихся в 1982 году The Smiths, группы, в которой он пел и которая сделала его знаменитым,— вызов всей тогдашней индустрии развлечений, в которой было принято называть группу, к примеру, Orchestral Maneuvers In The Dark. Ни нарочитой потрепанности панков, ни грима и серебристых одежд "новых романтиков". При этом, к примеру, один хит The Smiths мог называться "Hand In The Glove" ("Рука в перчатке") и быть декадентской лирической зарисовкой, а другой — "Shoplifters Of The World Unite" ("Карманники мира, объединяйтесь!") — повествовать, как в свое время сказал Моррисси, о "духовном и культурном карманничестве" (хитов вообще-то было много, упомянем, к примеру, прекрасный комический номер "Girlfriend In A Coma").

Почти всегда простая музыка, ориентированная на классический рок 1960-1970-х (тут, правда, нужно отметить, что такой звук придумал второй основатель The Smiths Джонни Марр — великолепный гитарист, который в числе прочего хорош тем, что не грешит излишней виртуозностью). Никакой сценической роскоши — мало кто прикладывал так мало усилий, чтобы быть похожими на звезд, как участники The Smiths. Простыми по форме всегда были и стихи Моррисси, только они одновременно кажутся и до жути искренними, и переполненными самоиронией, изощренным издевательством над собой и особенно над своими поклонниками.

Моррисси уже после самых первых успехов The Smiths оказался одним из самых харизматичных английских певцов. И такой свой статус он отработал по полной программе — сумел превратиться в очень загадочного персонажа. Не то чтобы он никогда не давал интервью или избегал публичности, но, по сути дела, о нем как никто ничего не знал, так и не знает. Например, всем всегда было ужасно интересно, с кем Моррисси спит — с мальчиками или девочками. И в этой связи он вдоволь поиздевался над публикой — то говорил, что вообще никогда ни с кем не спал; то намекал, что был хороший человек, но давно и с тех пор не хочется; то начинал разворачивать теорию про четвертый пол: мол, какая, в сущности, разница, если вообще никого не хочется, а так главное, чтобы человек опять же был хороший. Так, кстати, никто до сих пор и не выяснил, как на самом деле обстоит дело, но сейчас это, может быть, уже и не так интересно.

При этом Моррисси всегда демонстрировал свои убеждения, очень, надо сказать, твердые. Находясь в 1980-х на самом пике британской музыкальной моды, он максимально отодвигал себя от окружающей поп-культуры. Говорил, например, что "рэгги — это мерзость". А когда стал набирать популярность рейв, спел легендарную песню "Panic" с бескомпромиссным припевом: "Повесь диджея!" Его целевая аудитория при этом ни против рэгги, ни против рейвов ничего не имела. Своих личных героев он не скрывал, практически никто из них не имел отношения к текущему моменту: ранняя нью-йоркская панк-группа New York Dolls, сильно подзабытая английская эстрада 1950-1960-х (одна из самых достоверных версий распада The Smiths гласит, что Джонни Марр просто наотрез отказался играть кавер-версии на песни Чиллы Блэк и ей подобных забытых эстрадных звезд, а Моррисси стал на этом настаивать), английский соцреализм начала 1960-х --"Обернись во гневе" Джона Осборна и т. п. Оскар Уайльд, Джеймс Дин, телесериал "Coronation Street". Все это очень легко увязать с песнями Моррисси, но очень трудно — с модой и актуальностью.

Еще у Моррисси есть убеждения немузыкального толка, которые отражаются не только на его пластинках, но и в отдельных едких высказываниях. Во время первого Live Aid он сказал: "Очень круто переживать за людей в Эфиопии, тем более что это не мешает каждый день мучить людей в Англии". Про Англию он сказал и по-другому: "Это ужасно негативное место, оно прибивает людей к земле и не дает им никакой возможности раскрыться". Взгляды у него по большей части либеральные, но он вместе с тем сумел заработать и обвинения в расизме. В качестве свидетельств подобных взглядов приводятся строки из некоторых его песен вроде "Bengali In Platforms", в которых он так или иначе говорит о том, что приезжим (в частности, азиатам) не так уж хорошо в Англии живется, да и сама Англия от потока мигрантов лучше не становится. Особенно несладко Моррисси пришлось в 1992 году, когда, выступая на знаменитом фестивале Madstock, он повесил у себя за спиной огромную фотографию двух девушек-скинхедов, а сам вышел на сцену, завернувшись в английский флаг. Впрочем, все обвинения он отвергает: "Если я расист, то папа римский — женщина, а он определенно не она".

Когда-то Моррисси был звездой инди-сцены, любимцем английских студентов, героем обложек тех журналов, которые всегда должны ставить на обложку кого-то очень модного. С тех пор Моррисси не то чтобы сильно менялся, разве что выглядел все старше и старше, а в текстах песен становился мудрее и изощреннее. Но со временем оказалось, что он, возможно, на сегодняшний день самый важный английский певец. Не такой, как, к примеру, Пол Маккартни, который при всем уважении в очень большой степени является напоминанием о самом себе сорокалетней давности. Далекий от текущей музыкальной моды. Вызывающий интерес каждым своим новым высказыванием и при этом довольно непредсказуемый. В конце концов, очень популярный. Концерты он дает в основном на стадионах, на которых этот обладатель исключительно аристократической внешности поет: "Я мечтаю о времени, когда быть англичанином будет не стыдно". И стадионы ему подпевают.

О новом альбоме Моррисси читайте далее.