дед Игорь Мальцев

Дедушкам, конечно, легко и удобно отправлять свои дедовские обязанности — внуки всегда вымыты, накормлены, построены, и остается только подойти и, поцеловав в лобик, отправить внуков спать. Но иногда идиллия начинает рушиться. Например, когда мамаше Федора надо срочно в Португалию по делу завтра, бабушке нужно немедленно уехать в Эстонию, а у родного дяди Федора день рождения девушки, который они и празднуют где-то за городом. И, таким образом, идеальный дедушка оказывается с идеальным внуком один на один.

Первое ощущение — паника. Но с вечера мама Федора приехала с его пожитками и приставкой Sony PSP, и все было хорошо — вино, песни под гитары, после чего самолет на Лиссабон отлетает без мамы Федора. Что обходится папаше Дорсету ровно в штуку баксов (покупка нового билета и срочная доставка пассажирки в Домодедово). После этого уже совсем неважно, что ты остался один на один с любимым внуком, и уже вообще ни по какому поводу беспокоиться не стоит. Любимый внук уже успел войти в интернет и рубится с какими-то слонами. Так что второй раз вы просыпаетесь в этот день от воплей: "Ненавижу этого слона!" Заинтригованный, вы бредете в детскую и видите Федора за 23-дюймовым монитором Apple Cinema воюющим с каким-то диким животным, и, судя по крику, этот слон ему не дается. Но так как вам нужно провести с Федором как минимум два дня каждую минуту — и в здравии, и в печали, мозг и его критические функции надо на какое-то время отключить. Ну, хотя бы ради того, чтобы сохранить остатки разума. И бог с этим ненавистным слоном! Потому что вообще-то нам пора завтракать. Дело в том, что его мамаша вам вполне авторитетно заявила, что Федор с удовольствием по утрам ест омлет и сыр. Пока кое-кто занят сражениями с мышкой в руках (говорят, что слоны боятся мышек), вы делаете омлет, используя финское делактозное молоко и три яйца. Оказывается, есть поставщики яиц, у которых невозможно добыть яйца из коробки, не раздавив их, потому как они приклеились к картону. Яйца уже размазаны не только вокруг мойки и по столу, но и по полу тоже. ОК. Все нормально, главное — сохранить мозг и его некоторые функции. Два яйца отделяются более или менее технично. Но так как я не делал омлетов уже лет двадцать, то явно промахнулся с пропорциями и набухал слишком много молока. Теперь бесформенная груда омлета елозит по тефлону в луже чего-то мутного и кипящего. Я делаю сырные бутерброды и чай. Понятное дело, когда Федор наконец со скандалом вылезает из-за компьютера, он говорит, что этот омлет он есть не будет. Да и сыр этот тоже. Когда я заикаюсь про "Растишку", он с апломбом заявляет, что вообще-то сладкое едят после основного блюда, а основного блюда он тут не видит. После чего он получает чай с сахаром и лимоном в зубы и вышибается с кухни, которую теперь надо приводить в порядок после фак-апа с этими раздавленными яйцами от отечественного производителя. Но дело в том, что всеобщий разъезд совпал с двумя выходными, когда мне надо работать. И не просто писать заметки, сидя с чаем с виски у компа в теплом дому, а переться на работу и воспитывать немногочисленный коллектив, состоящий из парочки художников-идиотов и журналистов-бездельников. Ну сдача у меня, сдача! Так что я беру под мышку Федора и усаживаю его на заднее сиденье между кресел, потому что там на Q7 есть нечто похожее на детское сиденье и пристегивается ремень там именно так, как надо. Почему у него нет кресла? Потому что кресло осталось в бабушкиной Mazda5, от которой у меня лично нет никаких ключей. И тут Федор, оторвавшись от экрана игровой переносной приставки, говорит, что хочет есть. Отлично! Единственное место, которое, как я знаю, может нам дать фокаччо в субботу, находится на Спиридоньевском. От пельменей он отказался. А больше мне ничего в голову вообще не пришло. Вот туда, где фокаччо, туда и едем. Швейцар говорит: "Здравствуйте, молодец, что папа тебя сюда привел". На что Федор занудным голосом отвечает: "Это вообще-то мой дедушка". Пока мы раздеваемся, Федор спрашивает: "А что такое "остроумный"?" Я объясняю, что, дескать, это когда кто-то хорошо пошутит, или что-нибудь эдакое без слов сделает, или придумает что-то такое, чего никто до него не придумывал, и все это от слов "острый ум". Он молчит и искоса уже поглядывает за соседний столик, где располагается молодая пара с девочкой примерно его возраста. И когда девочка спускается в детскую комнату, тут же отпрашивается у меня туда же. Ну вот, теперь я должен ждать пиццу и фокаччо в полном одиночестве — и даже пивка не выпить. Потом я его еще из этой комнаты детской выковыривал, заманивая за стол кока-колой и едой. Ну, в общем хорошо, что мы поели. Потому что после этого Федор сидел в редакционной комнате за редакционным компьютером до самого вечера и рубился в Magic Kinder, ни словом, ни делом не мешая всем остальным, набившимся в каморку доделывать журнал про автомобили. Он не отреагировал ни на спринг-роллы из ближайшего вьетнамского ресторана, ни на кусочки дыни из магазина. Зато с удовольствием получал от автомата новые и новые банки с кока-колой. Я понимаю, что кока-кола — это вовсе не то, что нужно пятилетнему мальчику, но сам процесс получения банок в обмен на мелочовку его сильно возбуждал. Так что поиграли и в это. Вечером развезли сотрудников по домам — в самый снегопад — и аккуратно доползли до дома. Забираясь в постель, Федор потребовал чаю и меду со словами:

— Я буду смотреть, как ты работаешь, а потом усну.

— А зачем ты будешь смотреть, как я работаю?

— Ну, чтобы ты не халтурил.

Первый день в клетке со зверем закончился благополучно. Ну, если не считать того, что iPhone оказался разряженным, и мамаша Федора не смогла дозвониться нам из Лиссабона и по этому поводу устроила фирменный скандал. Сказать, почему он оказался разряженным? Ровно по той же причине, по которой она сегодня утром опоздала на самолет.