Что происходит?
В основе конфликта лежит процесс самоопределения народов (этнических общностей), которые населяли созданное в 1918 г. Югославское государство. Прежде всего — сербов, хорватов и боснийских мусульман. Во многих районах Хорватии, а также Боснии и Герцеговины эти народы в течение веков давно проживают совместно или чересполосно. Поэтому без вынужденного массового переселения, депортации или вооруженного захвата спорных, т. е. общих, территорий образование трех моноэтнических государств невозможно.
В Восточной Европе в отличие от Западной нация часто отождествляется с национальностью. А национальность, в свою очередь, воспринимается массовым сознанием как собственник территории, на которой она проживает. Это ведет к стремлению создать государство, в котором бы проживала только одна национальность. Проблема самоопределения югославянских народов не была разрешена ни в королевской, ни затем в титовской Югославии. Не решило ее и образование нескольких независимых государств, которые все равно остались полиэтническими по своему составу.
Основной конфликт, приведший к развалу Югославии (во второй раз в этом столетии), --в противоречиях между сербами и хорватами. Необходимость проживать на общей территории объективно препятствовала их политическому и государственному самоопределению. Это вылилось в открытую войну с этническими чистками населения на территориях совместного проживания.
Другой конфликт — это гражданская война, война посткоммунистических режимов против народа (в социальном значении этого слова). Война позволяет им не проводить давно назревшие экономические, социальные реформы, препятствовать деятельности демократической оппозиции и формированию ею сильных политических организаций. В отделившихся от Югославии независимых республиках у власти оказались бывшие коммунисты, люди тоталитарного мышления и политической культуры. Впрочем, тоталитарная идеология и психология господствуют и в сознании значительного большинства населения.
Как дошли до этого?
Югославия, возникшая в 1918 г., в результате присоединения к Сербии нескольких территорий, в том числе Черногории, Хорватии и Словении, столкнулась в теми же противоречиями, что и монархия Габсбургов начала века. Чем сильнее централистская политика и попытки навязать этнический унитаризм, тем сильнее центробежные тенденции, тем больше в государстве нарастает межэтническая нетерпимость, тем меньше шансов сохранить это государство. Это и привело в конце концов к сокрушительному поражению в 1941 г. и началу по сути дела трех войн: освободительной — народов страны против германских, итальянских, венгерских, болгарских оккупантов; межэтнической — между созданными оккупантами псевдонезависимыми моноэтническими государствами; гражданской — между коммунистами и антикоммунистами. Югославские народы оказались расколотыми и внутри себя, и между собой, и в своем отношении к завоевателям.
Коллаборационисты из созданных оккупантами государств взяли на вооружение и фашистские расовые теории, и традиции собственного крайнего национализма. Четники и недичевцы в Сербии, усташи в Хорватии, белогвардейцы в Словении, мусульманские бойцы непрерывно воевали между собой за создание "независимых" и "этнически чистых" государств. Для мирного населения, независимо от национальности, борьба военных формирований означала постоянную угрозу физического уничтожения по этническому или религиозному признаку, политических репрессий, грабежа и насильственной мобилизации. Эта угроза исходила и от оккупантов, и от четников, и от усташей, и от коммунистических партизан Тито.
Военные преступления во время второй мировой войны совершались всеми сторонами в тех же городах и в тех же районах, что и сейчас: Власеница, Сребреница, Богатица, Вышеград, Горажде, Чайниче, Фоча.
Трагедии распада
Трагедия сербского народа — трагедия самоопределения бывшей государствообразующей нации-национальности после распада многонационального государства. Она не нова. Ее пережили австрийские немцы и венгры после распада монархии Габсбургов и Австро-Венгрии, ее пережили русские в 1917-1922 гг. и переживают сейчас.
У бывшей государствообразующей национальности самоопределение в сознании отождествляется с величием, а величие — с военной мощью и размером территории. Определение экономической жизнеспособности и эффективности подобного образования, уровня жизни и обеспеченности прав жителей не учитываются. Это выдается за некий "особый национальный путь развития". В основе этой теории лежит идея о том, что единственным субъектом права — имущественного, государственного и проч. — может быть только общность. В данном случае этническая. Понятие гражданского права связывается лишь с принадлежностью человека к этнической общности. Это неизбежно ведет к отрицанию прав личности, гражданина.
Трагедия хорватского народа в том, что Независимое Государство Хорватия времен второй мировой войны печально известно целенаправленным уничтожением сербов, евреев и цыган. Разочаровавшись во второй половине XIX в. в своих надеждах на Россию и Францию, наиболее радикальная часть хорватского национального движения обратила свои взоры на Австрию и Германию. После поражения Германии в двух мировых войнах все сторонники государственной независимости Хорватии неизбежно воспринимались не только российским, но и мировым общественным мнением как сторонники германского милитаризма и фашизма. Но сама по себе идея национального независимого хорватского государства не имеет ничего общего с фашизмом и так же исторически и этнически обусловлена, что и идея создания подобных государств у других народов, в том числе и у сербов.
Трагедия босняков (мусульман), может быть, самая душераздирающая. Будучи потомками славян, принявших во времена османского господства ислам по экономическим и правовым соображениям, сегодня они платят страшную цену за своих предков. Будучи светскими людьми, коренными европейцами, они во многом стали чужими для Европы, в сознании которой витает образ мусульманина-террориста. Многие европейцы опасаются возникновения на континенте мусульманского государства.
Но Босния и Герцеговина — светское многонациональное государство, в котором проживают босняки, сербы и хорваты. И именно в этом качестве БиГ и была признана международным сообществом, в том числе и Россией (апрель 1992 г.). Трагедия босняков усугубляется еще и тем, что в отличие от сербов и хорватов у них нет нигде в мире, а не только в Европе, своего государства. Если их изгнать с их родины, они везде будут беженцами и изгоями. И в Европе, и в США. Вряд ли они приживутся и в тех самых мусульманских странах, которые стремятся послать в Боснию войска и оружие.
Трагедия югославских демократов всех национальностей состоит в том, что они не видели проблемы самоопределения бывшей государствообразующей нации-национальности после распада многонациональных государств. Борясь против коммунистической империи, они невольно вымостили дорогу великодержавию и агрессивному этническому национализму.
Демократические и миролюбивые силы оказались расколотыми и изолированными и в масштабе бывшей Югославии, и в масштабе каждой республики, превратившейся в государство. Демократические организации, сами по себе очень слабые в начале 90-х годов и ограничивавшиеся в основном небольшими группами интеллектуалов, не смогли найти общего языка с более массовым антивоенным движением. Это стало одним из наиболее трагических последствий режима Тито и его последователей, видевших в демократах угрозу государству.
Оказалось разрушенным и общеюгославское интеллектуальное и культурное пространство. Более того, многие интеллектуалы, взяв сторону новых властей, начали искать "обоснования" межэтнической враждебности и войне.
Чего ожидать?
К сожалению, процесс национального самоопределения пошел по военному пути. И война будет продолжаться, хотя и с разной степенью интенсивности. Установление мира означает для правящих элит утрату власти. Сильной демократической оппозиции, способной победить на выборах, пока нет. Как нет и гражданского полиэтнического общества, нет заинтересованности в окончании войны. Сохраняется тяга к созданию моноэтнических государств, к национальному авторитаризму, воспитанному на традициях коммунизма и этнического национализма XIX в.
Распространится ли война вширь? Это зависит от ряда обстоятельств. Миру грозит разрушение системы международных отношений. "Нарушается единый фронт, который был бы нужен, чтобы после окончания холодной войны построить прочную новую систему отношений и безопасности", — считает академик Георгий Арбатов. Заседание экспертов стран-членов "контактной группы" без участия России — только один из примеров этого. Разрушать эту систему было бы безответственно и недальновидно.
Продолжение войны и однозначная поддержка Сербии грозит России обострением отношений с мусульманским миром, что особенно опасно, учитывая мусульманский фактор в самой России.
Попытки России поддержать Караджича и Мартича будут означать не только признание ею правомочности захвата территорий вооруженным путем и этнических чисток, но, по иронии судьбы, и признание легитимности дезинтеграции самой России.
Это может привести Россию — второй раз в этом веке — к национальной катастрофе из-за ошибочной политики на Балканах, основанной на мифологии, схематизме и недальновидных расчетах. Войну, в которую нас могут вовлечь, мы ни вести, ни тем более выиграть не в состоянии.
В результате может возникнуть ситуация, когда, добившись своих целей, взяв все, что можно, и использовав Россию в качестве тарана, Сербия повернет на Запад в поисках капиталов и технологий. А Россия, рассорившись со всем миром, останется в одиночестве.
СЕРГЕЙ РОМАНЕНКО