Два крупнейших слияния фармацевтических компаний, состоявшиеся в этом году, доказывают: миром или войной, но для того чтобы выжить на рынке лекарств, компании должны расти.
Январская покупка компании Wellcome Plc была не первой попыткой Glaxo овладеть своим конкурентом. Первая была предпринята еще в середине 80-х годов. Однако тогда крупнейший держатель акций компании — медицинский фонд Wellcome Trust отказался поддержать предложение Glaxo, а тогдашний глава Glaxo не решился выступать с "враждебным" предложением. Однако сменилось руководство Glaxo, во главе ее оказался сэр Ричард Сайкс, который решил повторить попытку. Она оказалась удачной.
Ко времени покупки Wellcome была не в лучшей форме. Американское управление по контролю за качеством продуктов питания и лекарств только что отказало в лицензии на безрецептурную продажу ее "бестселлера" — лекарства против герпеса Zovirax, а многочисленные активисты борьбы за права жертв СПИДа развернули мощную кампанию дискредитации разработанного компанией препарата AZT (осенью прошлого года группа французских исследователей пришла к выводу, что AZT не помогает страдающим от СПИДа, о чем и сообщила в британском медицинском журнале Lancet).
Поэтому на отчаянные призывы о помощи, с которыми руководство Wellcome обращалось буквально ко всем, ответа не было. Впрочем, говорить, что покупая Wellcome за астрономическую сумму, Glaxo занималась чистой воды филантропией, не приходится. Тот же Zavirax приносит ежегодную прибыль примерно в $1,2 млрд и будет приносить ее еще два года (срок действия патента истекает в 1997 году). Кроме того, Glaxo, плохо представленная на американском рынке, может теперь использовать великолепно налаженную производственную и дистрибуторскую сеть Wellcome, созданную за более чем полвека деятельности компании на американском рынке. И, наконец, последняя и, видимо, главная причина — Wellcome считается лидером исследований по созданию противовирусных препаратов. В конце концов, победителем на рынке станет тот, кто первым найдет настоящие средства борьбы с таким заболеванием, как СПИД. Wellcome — один из фаворитов.
Несколько иначе обстояли дела со слиянием шведской Pharmacia и американской Upjohn. Правда, здесь сыграл свою роль случай: владелец Pharmacia — автомобилестроительная компания Volvo была не прочь расстаться с ней. В свою очередь, компания Upjohn довольно давно искала равного партнера, поскольку опасалась быть "съеденной" кем-нибудь более сильным. Парадоксально, но факт: лакомым куском для любой крупной компании Upjohn стала благодаря своему президенту — Джону Забриски, возглавившему компанию в январе 1994 года. Именно он поставил перед собой казалось бы недостижимую цель — добиться перехода Upjohn в высшую лигу. Надежд на это было немного: компания особенно сильно пострадала от потери патентов на ряд высокодоходных препаратов, приносивших ей прибыль более чем $400 млн в год, а семейный характер предприятия (20% акций компании до сих пор принадлежит семейству Апджон) сковывал инициативу Забриски. Тем не менее ему удалось убедить оппонентов в правильности курса. Однако опробовав все — от сокращения рабочих мест до распродажи непрофильных подразделений, он оказался в еще более сложной ситуации. Показатели деятельности действительно улучшились (доходы компании выросли за год на 25% и достигли $491 млн), однако объем продаж остался неизменным — $3,3 млрд. То есть дела компании не улучшились до такой степени, чтобы прорваться в десятку лидеров, но шли настолько хорошо, что эксперты уже начали гадать — кто из лидеров первым захочет приобрести Upjohn.
К тому моменту, когда в кабинете Забриски раздался телефонный звонок главы Pharmacia Яна Эгберта, президент Upjohn уже имел самые широкие полномочия на любые переговоры о слиянии. Переговоры завершились к общему удовлетворению: компании сливаются на абсолютно равных условиях. Нынешние акционеры компаний просто обменяют свои акции на ценные бумаги новой корпорации — Pharmacia & Upjohn Inc., штаб-квартира которой будет располагаться в Лондоне. Джон Забриски станет президентом новой компании, Ян Эгберт — его заместителем.
Тем не менее мирное объединение двух компаний — столь непохожее на то, что происходит сейчас на рынке — может, как это ни странно, спровоцировать новую войну. Окончательное решение о слиянии должны принять акционеры обеих компаний. Пока этого не произошло (собрания акционеров назначены на середину осени), любой из крупных операторов рынка может попытать счастья и постараться убедить акционеров, что наличные в руках лучше, чем дивиденды через год. Наиболее вероятным "агрессором" эксперты считают компанию Merck. По иронии судьбы до перехода в Upjohn Забриски занимал пост старшего вице-президента Merck и ушел из нее только после того, как ему дали понять, что он никогда не станет президентом. Теперь, говорят, Забриски мечтает о том, чтобы его новая компания когда-нибудь поглотила Merck. Для этого он, правда, должен совершить еще не одну сделку, помасштабней слияния с Pharmacia. Но, как говорится, мечты имеют обыкновение сбываться.