премьера / кино
Шпионская романтическая комедия "Двойная игра" с грехом пополам реализует многообещавшую драматургическую идею — love story между людьми, которые не могут доверять друг другу по роду занятий и складу характера. Среднее качество картины обусловлено не только режиссерской робостью талантливого сценариста Тони Гилроя, но и слабой химической реакцией между двумя главными звездами, считает ЛИДИЯ МАСЛОВА.
В режиссерской фильмографии Тони Гилроя "Двойная игра" — второй фильм после принесшего ему несколько "оскаровских" номинаций "Майкла Клейтона". Традиционно приписываемой второму фильму сложностью для начинающего режиссера хочется оправдать ощущение недокрученности, остающееся после этой истории о бывших агентах ЦРУ и МИ-6, которые сменили госслужбу на работу в конкурирующих парфюмерных корпорациях. Нелинейную структуру, постепенно проливающую свет на череду коротких встреч и длинных зависаний в гостиничных номерах, которые связывают героев все плотнее, скрепляет главный авторский прием — ключевой диалог, повторяемый под разными предлогами и начинающийся со слов: "Я столько раз представлял, как это будет..." Имеется в виду, как герои встретятся по-человечески, снимут все свои бесчисленные маски, выяснят отношения и осуществят свой план по обогащению за счет доверчивых работодателей.
Зрителю предоставлена возможность сколько угодно раз представлять, как это будет, но на экране содержание отношений между героями сводится к тому, что, растерявшись от нахлынувшего чувства, они начинают быковать — кто ключевая фигура, а кто на побегушках, кто облажался, а кто гений промышленного шпионажа, кто кого сольет и кто кому сломает жизнь. Бодание это выполнено на невысоком, пошловатом уровне по схеме "милые бранятся — только тешатся" и подталкивает к невыгодным для Тони Гилроя сравнениям, например с аналогичной версией любовной игры в кошки-мышки, предложенной Стивеном Содербергом в фильме "Вне поля зрения".
Поклонники Джулии Робертс, несколько лет посвятившей воспитанию детей, будут рады обнаружить все на прежнем месте — и бархатные глаза, и жемчужные зубы, а у недоброжелателей будет повод заметить, что теперь, на пятом десятке, баснословный рот красотки начал придавать ей сходство с гусыней. Не то чтобы королева бокс-офиса потеряла шарм и квалификацию за время простоя — проблема в том, что типажно она не совсем соответствует своей героине и у нее не очень получается задуманная автором беспринципная обаятельная гадина с калькулятором в голове, только и думающая, как бы кого-нибудь кинуть. Самый, пожалуй, удачный момент в робертсовской игре — когда героиня допрашивает лохушку из транспортного цеха, которую находчивый герой Оуэна мимоходом осчастливил для пользы общего дела: тут в глазах Джулии Робертс вдруг вспыхивает неподдельная ревность, тем более трогательная, что соперница ей явно не в уровень.
Легкости и игривости не хватает в "Двойной игре" не только режиссеру, но и актерам. Клайв Оуэн заражается ненужной серьезностью от своей партнерши, на которую он смотрит взглядом преданного пса, между тем как мужчина, которому не посчастливилось искренне влюбиться в свою соперницу по добыванию бабла, мог бы испытывать чуть более широкий спектр эмоций и периодически с юмором смотреть на ситуацию со стороны. Единственный, кто играет и резвится в "Двойной игре",— это Пол Джиаматти в роли главы парфюмерной корпорации, полагающего, что ему удалось похитить у конкурентов формулу шампуня от облысения. Благодаря ему производственные подробности сатирического оттенка, такие, например, как насыщенный рабочий график руководителя парфюмерного концерна — презентация шампуня от перхоти, телеконференция по подгузникам, обед с полиролем для машин,— увлекают в фильме гораздо больше, чем вялотекущая "химия" между влюбленными шпионами.