Президент Югославии Слободан Милошевич во вторник вечером согласился принять участие в инициированных Москвой переговорах с хорватским лидером Франьо Туджманом. Более того, вчера в дипломатических кругах МИД России уже поговаривали о назначенной на четверг встрече. Однако случился маленький казус. В последний момент хорватский президент отказался приехать в Москву, перечеркнув таким образом, возможно, последнюю надежду на мирное урегулирование конфликта.
Одновременно на встрече "высших представителей" армии Югославии и славонско-бараньского корпуса армии краинских сербов была достигнута договоренность, по которой последним будет оказана действенная военная помощь в случае попытки Хорватии насильственно реинтегрировать Восточную Славонию. Не исключено, что отказ Туджмана от встречи в Москве связан с начавшимся вчера турне весьма представительной американской делегации во главе с советником президента Клинтона по нацбезопасности Энтони Лейком по столицам стран "контактной группы". По некоторым сведениям, турне имеет целью ознакомление натовских союзников США с новым планом Вашингтона по мирному урегулированию в экс-Югославии.
Московский саммит Туджман--Милошевич мог бы дать ответ только на один вопрос, но существенный: быть или не быть сербско-хорватской войне. Обсуждение любых вопросов, не касающихся напрямую Восточной Славонии, без участия Караджича и Изетбеговича приобретало статус бесполезных ооновских "наблюдений". Похоже, что Туджман для себя уже все решил. Причем не без помощи международного сообщества. Например, еще во вторник глава Совета Европы Мигель Мартинес выразил "понимание решения Загреба восстановить контроль над законной частью Хорватии". Как известно, Вашингтон и Бонн тоже очень спокойно отнеслись к "изменению ситуации", вызванному наступлением хорватской армии. За этим спокойствием вполне ясно просматривается желание использовать балканские междоусобицы в целях соблюдения "национальных интересов" этих стран. Что касается ООН, то аморфность этого международного гиганта уже давно стала притчей во языцех. Хотя глава МИД России Андрей Козырев в личном послании генсекретарю ООН Бутросу Гали дал позиции ООН более жесткую оценку. По его мнению, "отсутствие должной реакции на развитие событий может послужить дополнительным основанием для обвинения ООН в двойных стандартах".
Бездействие ООН, с легкостью допустившей обстрел позиций краинских сербов во время наступления хорватской армии, отчасти искупила ее судебная ветвь. На днях прокурор Международного трибунала для бывшей Югославии Ричард Голдстоун принял решение направить в Сербскую Краину следственную группу, чтобы определить степень причастности Туджмана к массовым убийствам сербского гражданского населения в ходе последнего наступления хорватов. Но это лишь редкий проблеск (как и признание генсекретарем ООН Бутросом Гали хорватской военной эскалации) на общеевропейском фоне разброда и шатаний в отношении югославского конфликта.
Видимо, как нельзя кстати для европейских политиков придется очередная инициатива Вашингтона. Правда, вызывает по меньшей мере удивление "новизна" его плана мирного урегулирования. Так, после долгих месяцев безуспешных переговоров с враждующими сторонами и появления у международных посредников не одного седого волоса США намерены предложить к обсуждению уже набивший оскомину вариант "51-49". Если, по мнению Вашингтона, удачное хорватско-мусульманское наступление может заставить, прежде всего, боснийских сербов пойти на попятную, то ничего не остается как повнимательнее прислушаться к словам посла Югославии в России Дамило Марковичу. Сербский дипломат вчера заявил, что "отдельные ключевые фигуры международного сообщества недопонимают суть югославского кризиса, не могут охватить его исторические, экономические, политические, религиозные и другие составляющие". Другое дело, что может быть и не стоит понимать и охватывать. Тогда, возможно, лучший план мирного урегулирования — это дождаться пока южные славяне (а боснийские мусульмане — тоже этнические славяне) сами, без чьего-либо вмешательства разделят Балканы.
Развязывание сербско-хорватской войны — отнюдь не единственный вариант развития событий. Архисомнительно, что сербы первые начнут военные действия — груз наложенных на Белград санкций заставит его избегать статуса агрессора. Положение Загреба более двусмысленное. С одной стороны, Восточная Славония формально является частью хорватского государства, с другой — ее захват, даже в случае успеха, дастся Хорватии "большой кровью". Остается только один вариант — переговоры с краинскими сербами и Милошевичем. Кстати, накануне наступления на Сербскую Краину Загреб тоже проявил "миролюбие", предложив мирные переговоры Книну. Правда, заявления хорватов носили тогда заранее неприемлемый, ультимативный характер. Теперь хорватам придется быть гораздо осторожнее — ведь за спиной хорватских автономистов будут ощутимо стоять югославские войска. О нынешних же настроениях Загреба говорят заявления его представителей, считающих, что до тех пор пока восточнославонский город Вуковар (как символ неудачной для Хорватии войны 1991 года) вновь не станет хорватским, мир невозможен.
АЛЕКСАНДР Ъ-БОТОВ
Послание Патриарха Московского и всея Руси Алексия II
На земле бывшей СФРЮ продолжает усиливаться вооруженное противостояние. Враждующие стороны — сначала сербы Боснии, а затем,проявив неоправданную жестокость, хорватские власти — вновь перешли к наступательным действиям. В итоге в массовом масштабе попраны и попираются права мирного населения, совершены и совершаются этнические чистки, сотни тысяч людей оказались на положении беженцев и заложников, а многие были убиты или ранены. При этом необходимо заметить, что одной из причин обострения обстановки стали действия боснийских мусульман, использовавших для ведения боевых действий так называемые демилитаризованные зоны.
Сознавая все эти действия греховными и преступными, я одновременно скорблю о жертвах и лишениях, понесенных сербским, хорватским или боснийско-мусульманским народами. Особо тревожит и меня, и всю нашу Церковь совершающаяся катастрофа общеевропейского масштаба — изгнание с мест исторического проживания около 200 тыс. сербов, что является тяжким преступлением, которое нельзя оправдать никакими политическими и национальными соображениями. С ужасом мы слышим сообщения о сопровождающих изгнание расстрелах колонн беженцев и сербских солдат, сдавшихся в плен, что попирает все международные соглашения и является тягчайшим грехом, неприемлемым ни для какой религии.
"Горе городу нечистому и оскверненному, притеснителю! Не слушает голоса, не принимает наставления, на Господу не уповает, к Богу своему не приближается". Выражая свое сострадание Святейшему Патриарху Сербскому Павлу, я прошу его сделать все возможное для возвращение его пасомых на путь мира. К тому же призываю и Архиепископа Загребского кардинала Кухарича и духовных лидеров боснийских мусульман, дабы жертвы их народов, о которых я равно скорблю, не умножались более. Выражаю готовность приложить любые усилия, чтобы умножить религиозный вклад в дело примирения.
Молюсь и призываю молиться свою паству, всех христиан мира о примирении враждующих на Балканах. Да возвратит Господь согласие и братство на эту прекрасную землю. Да отвратит Он слезы страждущих, да остановит руку, взявшую меч, да устроит жизнь славянских народов Балкан в справедливости и мире. Ибо "мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего". (1 Ин., 4, 21)