В концертном зале "Мариинский" прошла премьера комической оперы Джоаккино Россини "Севильский цирюльник" в постановке Алексея Степанюка. ВЛАДИМИРА РАННЕВА смешила не опера, а попытки режиссера повеселить публику.
Есть такие оперные новации, которые встречают негодование у консервативной публики. Там действие переносится в неожиданные эпохи или в контрастное замыслу либреттиста социальное пространство. Это вполне эффективный и самый растиражированный ресурс актуализации старых сюжетов. Но даже для динамичных и терпимых ко всему зрителей такие постановочные ходы требуют смыслового оправдания: раз уж режиссер набивается в соавторы к либреттисту, то наверно не прихоти ради, а пользы для. В трагедиях и любовных драмах у крепких режиссеров такая стратегия работает неплохо, но вот в комедиях даже опытные мастера оказываются уязвимы. Примером чего и служит "Севильский цирюльник" Алексея Степанюка. Постановщик перенес действие из XVIII века в "некий современный европейский город", как он поясняет в программке. Сразу же после увертюры зритель и оказывается в этом городе. Правда, похож он скорее не на европейский, а на провинциальный российский: город населяют исключительно алкаши, оборотни в погонах, наркодилеры, проститутки, шизоидные старики, отряды омоновцев и просто оболтусы. Причем все эти колоритные персонажи, по замыслу господина Степанюка, не объекты социальной критики, а просто материал для сомнительных приколов на уровне юмористов из "Аншлага" и Евгения Петросяна с Еленой Степаненко. Фигаро (Владимир Самсонов) у режиссера — местечковый барыга, граф Альмавива (Даниил Штода) — чиновничий отпрыск, у которого все схвачено, Розина (Елена Цветкова) — гламурная девица. Режиссер пытается эпатировать публику, одев Даниила Штоду в рокерскую косуху и кожаные штаны, а Елену Цветкову — в исподнее строгой "госпожи" с плеткой. Ведут они себя соответственно, выдавая в мизансценах набор нафталиновых шуток с театральных капустников. Смеяться над таким беспомощным юмором трудно.
Реакция публики не заставила себя долго ждать. Уже в первом действии раздался свист, а на сцену с балкона полетели клочки разорванной программки. После этого к выходу потекли ручейки зрителей. Причем никто не старался уходить тихо, напротив, делалось это с вызовом. Большинство, наверно, было шокировано самим фактом фривольного толкования "Севильского цирюльника". Но даже опытные меломаны, привыкшие к неожиданным версиям классических оперных сюжетов, не находили на этой премьере ответа на простой вопрос: к чему все это шоу, ради чего господин Степанюк перепахал непритязательный сюжет знаменитой комедии Бомарше?
Надо отдать должное солистам, они держались достойно и раскованно. И если интонация Владимира Самсонова иногда грешила неточностью из-за общей суеты на сцене, то Даниил Штода справился со всеми колоратурами своей партии безупречно. В общем-то, на этих двух певцах и на Елене Цветковой держался спектакль. Ну и дирижер не подкачал — Юстус Франц не без труда, но и не без успеха собирал оркестр и ансамбли солистов в единое целое.